Вторая Попытка. Дилогия (СИ) - Кыштымов Александр. Страница 7

   Гриз поел и вернулся в комнату, лёг на диван. Надо попытаться всё вспомнить, подумал он, надо! Паника вещь хорошая, но не стоит ей пока поддаваться.

   Итак - злополучный отпуск!

   Лабер получил в Службе деньги и нанёс визит в рыболовный магазин. Там он долго ковырялся в мушках, крючках, блёснах, лесках, перебрал кучу удилищ и нахлыстовых шнуров, долго спорил с Вуди Горбеком о достоинствах углепластиковых материалов перед борными и стекловолокнистыми. Через два часа, нагруженный целым ворохом снастей, Вилли торжественно отбыл домой. На следующий день Гриз добрался до Российского посольства, где оформил визу, приобрёл в агентстве авиабилет, собрал вещи и поздно вечером улетел в Екатеринбург. Спасибо отцу. Дома у Лаберов говорили на трёх языках. Два дня в неделю на русском, два на немецком и три на английском. Рудольф шутил - у них три государственный языка: немецкий - потому, что он немец, русский - потому, что его любимая жена русская, английский - потому, что это язык страны в которой они живут. Так что трудностей с общением не возникало.

   В столице Урала его встретили родственники по материнской линии, которым Лабер сообщил о приезде заранее. В маленькую квартирку в центре города набилась масса родни, и начались бесконечные расспросы, обязательные пельмени, ледяная водка и разговоры, разговоры, разговоры. И так несколько дней к ряду. За это время перемывали кости политикам с обеих сторон, разбирали до мелочей все конфликты и происшествия. Действия правительств подверглись жесточайшей критике. В конце каждого вечера не обходилось без хватаний за грудки и попыток решить некоторые спорные и особо острые вопросы силовыми методами. Правда, до кровопролития не доходило. Затем Вилли на маленьком самолёте из Арамильского аэ-ропорта вылетел в Ивдель. Оттуда добирался вертолётом, и в самом конце шёл пешком почти пять километров до реки.

   Лабер всегда останавливался в одном и том же месте. Его он выбрал по трем причинам: удалённости от населённых пунктов, полным отсутствием туристов, обилием рыбы. На берегу стремительного потока возвышался титанический валун, а рядом с ним небольшая скала. Они составляли уютный закуток, надёжно укрывая его с двух сторон. Гриз разобрал рюкзак, разложил вещи по местам. Он колдовал, совершал ритуал, священнодействовал. За десять лет ни разу не был нарушен порядок расположения предметов на стоянке. В самом конце Вилли извлёк из бокового кармана коротенький полог с вшитыми по углам кольцами и прикрепил к специальным штырям, вбитым в скалу и валун. Рыболов с гордостью осмотрел лагерь, полной грудью вдохнул ароматный, чистый, хмельной воздух и счастливо засмеялся. Ему нравилась подобная жизнь. Она позволяла почувствовать себя, пусть не на долго, свободным и независимым от сумасшедшего мира, в котором шли бесконечные войны, поднимал голову терроризм, царствовали боль и предательство.

   А теперь можно заняться делом. Гриз отстегнул от каркаса рюкзака тубус с удилищами, достал из верхнего кармана жилета коробку с приманками и снастями. После недолгого раздумья остановился на нахлысте. Спиннинг подождёт, спиннинг будет завтра, а сегодня... Он быстро собрал удилище, поставил катушку, зарядил её шнуром, привязал сухую мушку, надел жилет, вытряхнул из пакета вейдерсы, бейсболку, поляризационные очки и телескопический дюралюминиевый забродный шест. Вроде всё. Нет, не всё! Нашёл в сумке коробку и открыл... Гриз поморщился. Ах ты, русская водка, что же ты натворила? Он забыл взять кошки. Берег зарос мхом, камни - тиной, ходить по ним без специальных приспособлений - пытка! Что ж, придётся терпеть и проявлять крайнюю осторожность.

   Рыболов забрался на валун и обозрел окрестности. Река в этом месте, после нескольких спокойных, маленьких плёсов и мелких перекатов сжи-малась берегами и обрушивалась вниз, образуя каскад водопадов, вливаясь в конце в большой глубины яму - цели экспедиции Вилли. А вокруг простиралась лесотундра. Корявые берёзки и лиственницы торчали во все стороны, навевая невесёлые мысли о бренности всего земного.

   Вилли спрыгнул на землю, расчехлил топорик и отправился на заготовку дров. В этом году на них был неурожай, поэтому пришлось потратить много времени и усилий, чтобы набрать необходимое количество сушняка на первые два дня. Вот теперь можно было приступить к главному - тому, ради чего затевались все эти поездки. В мрачных глубинах омута обитали могучие таймени. Именно за ними приезжал сюда Лабер за многие тысячи миль. Игра стоила свеч. Нигде не видел он подобной рыбы. Самый большой экземпляр стоил рыбаку сорока минут изнурительной борьбы, оторванного мизинца и перелома левого локтевого сустава. Зверь потянул на 67 кг. Рыбу Вилли отпустил, рука не поднялась на доблестного бойца. Пять лет минуло с того дня. Что было, то было. А сегодня нахлыст. Индикатор, лакмусовая бумажка. Так гурман вдыхает запах и аромат изысканного блюда, пробует закуски, с каждой минутой разжигая в себе всё более и более страстное желание отведать вожделённый деликатес, так и Лабер не торопился с налёта поймать тайменя. Пусть пока будет мелочь. Он соскучился по настоящей ухе.

   Рыболов спустился к яме, привязал мушку из меха барсука, надел очки и сделал первый заброс поперёк течения в то место, где поток врывался в яму. Вилли хорошо видел, как из голубой глубины появилась рыба. По всей видимости ленок. Без долгих раздумий он ринулся вперёд, последовала сильная потяжка, Гриз подсёк, с непривычки слишком сильно, последовал мощный рывок, и леска обвисла. Рыба осталась в реке, а человек на берегу с пустыми руками.

   Гриз поднялся с дивана, сходил на кухню, достал из холодильника бутылку пива и вернулся на место. До этого момента в воспоминаниях ничего интересного не наблюдалось. Всё было кристально чисто, даже зацепиться не за что. Вилли с неудовольствием поморщился. Пока он не нашёл ни малейшей лазейки куда могли спрятаться воспоминания о происшедшем, той отдушины, которая могла привести к нужному ответу на проклятый вопрос о происхождении шрамов. Значит, будем двигаться вперёд.

   У реки Лабер провёл ровно неделю, и всего за сутки до оговорённого срока прибытия вертолёта случилось несчастье. Большое несчастье...

   За семь дней рыболов поймал всего четырёх приличных тайменей и два десятка упитанных ленков, хариусы в счёт не шли. Времени, чтобы добыть рекордную рыбину, оставалось очень мало. Тогда Гриз пустил в ход главный козырь - поставил на спиннинг секретное оружие - блесну из серебряной ложки. Она не знала поражений. Таймени буквально сходили с ума при виде полудрагоценного изделия. Вилли не хотел пользоваться слабостью противника и прибегал к помощи заманчивой обманки только в исключительных случаях. На втором забросе последовала мощная хватка. Царь - таймень не выдержал и в неимоверном броске схватил железку. Тут же последовал грубый и резкий рывок. Лабер подсёк, но он забыл кошки! Нога сорвалась с камня, Вилли потерял равновесие и упал, хлёстко ударившись затылком о гладыш. Из глаз брызнул фонтан искр, и всё провалилось в пустоту.

   Кровь бросилась в виски. Гриз снова встал с дивана, достал из бара бутылку водки. Желвак на затылке пульсировал. Вилли налил половину стакана, выпил и лёг.

   В чувство его привёл холод. Рыбак открыл глаза. По небу бежали редкие облака, где-то коротко и зло крякала утка. Лабер не ощущал ног. Они онемели от ледяной воды. Гриз выбросил руки назад и попробовал подтянуться. Мир завертелся перед глазами. Нет, так дело не пойдёт. Вилли напрягся и перевернулся на живот. В голове перекатился, ударив в лобную часть, утыканный иголками свинцовый шар. Тяжёлая и тупая боль билась в мозгу, выдавливала слёзы, перехватывала дыхание. Гриз ощерился, вцепился в скользкие камни скрюченными пальцами и подтянулся, затем снова и снова. Так он с огромным трудом выбрался из воды. Теперь желательно было добраться до лагеря, тогда всё будет в порядке. Там есть смена белья, спирт, горячий кофе живительный костёр. Вилли приподнялся на левом локте и огляделся. Река невозмутимо продолжала бег, как и тысячи лет назад. Удилище и очки исчезли. Он попробовал встать. Ватные, чужие ноги ломались во всех направлениях, не считаясь с интересами хозяина. На глаза попался забродный шест. Вилли дотянулся до него, вставил в щель между камнями, некоторое время, проклиная всё на свете, пытался его согнуть, наконец, справился со строптивым приспособлением и снова попытался встать. Дело пошло на лад. Рыболов кое-как доковылял до лагеря и принялся лихорадочно раздеваться. Вода затекла в порванные вейдерсы, одежда разбухла, и он здорово помучился, прежде чем содрал с себя проклятые резиновые оковы. Зато потом дело пошло быстрей. Лабер стянул ледяное бельё, достал спирт и принялся растирать посиневшие ноги, не забыв хлебнуть для прогрева.