Тридцать четыре Ежки для Кощея. В погоне за женихом (СИ) - Лисавчук Елена. Страница 25

Ян раздраженно поджал губы.

— Она… быстро учится, — с нажимом произнес он, глядя мне прямо в глаза.

— Я готова учиться, — повторила послушно. Кровожадный взгляд садовника меня изрядно нервировал. Предположив, что он лютует из-за оставшихся лепестков, я решила действовать. Стараясь держаться как можно непринужденнее, мыском туфли притянула лепестки к себе и словно невзначай наступила на них. Садовник ошалело выпучил глаза.

— Или она – или я!— выдвинул он ультиматум.

— Она! – твердо произнес Ян. — Поздравляю, Мирослава, весь сад теперь в твоем распоряжении.

Не успела я ужаснуться и толком проникнуться таким щедрым предложением, как глазенки у садовника затравленно забегали и он пришел мне на выручку:

— Я остаюсь!

Видно, даже его такая перспектива ввергла в жуткую панику.

— Договорились, — усмехнулся Ян и, вернувшись на дорожку, быстро скрылся из вида.

— Пойдем, — не глядя на меня, произнес садовник.

Мы прошли вдоль аллеи, обсаженной кустами шиповника и, не доходя до фонтана, чьи брызги искрились на солнце подобно бриллиантам, свернули к деревянной узорчатой беседке. В тени деревьев, обвитая цветущей виноградной лозой, она так и манила укрыться, от палящего солнца.

Один из подмастерьев садовника прилежно белил стволы деревьев, в то время как другой подстригал зеленые кусты, придавая им форму шара. Над кустами, усыпанными роскошными золотистыми цветами, кружили дивные бабочки. Большие ярко-желтые крылья с черными пятнышками словно опахала разрезали воздух. Заглядевшись, я остановилась и потянулась к одной из них, чтобы взять ее в руки. Бабочка затрепетала крыльями и ускользнула.

- Не отставай! – прикрикнул садовник. От неожиданности я вздрогнула, впрочем, как и бабочки. С легкой грустью проводив улетевших крылаток, я поплелась за ним.

Сойдя с дорожки, мы вышли к небольшому цветнику, окруженному розовыми кустами.

— Будешь присматривать за этим, — ткнул пальцем садовник в заросший травой растущий у стены отросток.

Я хмуро оглядела изогнутую, высохшую закорючку, но как бы ни морщила лоб, распознать растение не смогла. Выгоревшие на солнце редкие листочки скрутились в трубочки и засохли. Единственный цветок скукожился и посерел, а от стебля осталась сморщенная загогулина, затянутая паутиной.

— Что это?

— Ядовитый ползучий плющ, — не без ехидства сообщили мне.

— И что мне с этим делать? — рассматривая сухие листья, задумчиво спросила, обращаясь больше к самой себе.

— Что хочешь. Не зазеленеет к утру - прогоню, — мстительно сощурился садовник.

Я взглянула на сморщенный стебель плюща.

— Это что, шутка?

Не получив ответа, оглянулась, но садовника и след простыл.

По крайней мере, он не скрывал, что при первой возможности избавится от меня, а значит, у меня есть еще время помешать этому. Знать бы еще, как оживить то, что уже погибло. Вряд ли Драгомир будет снисходителен, когда узнает, что и в саду от меня проку мало.

Раз Гведор добрался до Кощеев, то и нам с Зиги не помешает задержаться у них, чтобы быть в курсе происходящего. Нынешний правитель Элидора явно что-то задумал, не мешало бы больше узнать о его планах. Присев на корточки перед плющом, я выдернула пучок травы, росшую у самого его основания. Эти сорняки мне напомнили присосавшихся пиявок, выкачивающих силы из бедного растения. Причем и те, и другие – деяние матушки-природы, но даже тут выживает сильнейший. Это сильно походило на то, что произошло с Зиги и его отцом.

Гведор, как сорняк, надежно пустил корни в Элиграде, выдавая себя за своего, а когда окреп - устроил переворот. И ведь не нашлось никого, кто бы его остановил.

Один за другим я выдергивала сорняки, представляя на их месте предателя. Иногда его вытеснял образ самоуверенного, неуступчивого Драгомира, по чьей воле я вынуждена была торчать в саду, вместо того, чтобы разыскивать друга. Меня не останавливали ни жгучая крапива, ни колючий чертополох.

— Пойдем быстрее, — протараторил взволнованно где-то рядом девичий голос. Не успела я понять, что происходит, как мимо, шурша длинными юбками, пронеслись две девицы.

Быстро же времечко пролетело. Пока я тут ползала, Ежки успели вернуться в замок. Стоило мне вернуться к прерванному занятию, как мимо промчалась еще одна небольшая группка девушек, шушукающихся и перешептывающихся между собой. Заинтересовавшись, я переместилась поближе к дорожке. Притаившись у кустов, невольно взглянула на плющ – оказывается, занятая своими мыслями, я не заметила, как повыдергивала все сорняки возле него. Довольная неожиданным результатом, пришла к выводу, все, что могла, я сделала, и теперь мне ничто не мешает разузнать, что происходит. По дорожке снова застучали каблучки. Привстав, на полусогнутых ногах я отодвинула ветки и выглянула из своего импровизированного укрытия. Возбужденно переговариваясь, в мою сторону шли Болонка с Рыжей. Опасаясь, что меня заметят, я юркнула обратно за кусты и вся обратилась в слух.

— Говорю тебе, мы опоим зельем князя с Драгомиром, и станем важными дамами, — бубнила Болонка. Ее грубый, мужеподобный голос сложно было не узнать.

— Вдруг там все разобрали? — визгливо усомнилась Рыжая.

— Отберем, — последовало уверенно.

Мне легче было представить Болонку, заламывающую руки претенденткам, нежели ее же, но в качестве достопочтенной леди, супруги Князя или спутницы несговорчивого Драгомира. А если хорошенько подумать… и поделом ему.

— Нам главное выиграть, — в голосе Рыжей проскользнуло сомнение.

— Выиграем, — все так же уверенно произнесла Болонка.

Звук шагов стих. Выждав на всякий случай некоторое время, крадучись выбралась на дорожку. Стряхнув прилипшие травинки с майки, огляделась. В аллее никого не было. Я уверенно зашагала по дорожке в другой конец сада. Сделав пару шагов, услышала чьи-то голоса и двинулась на звук.

Свернув на еле заметную тропинку, я прошмыгнула мимо колючих кустов малинника и, выйдя к озеру, замешкалась. От открывшейся красоты у меня перехватило дыхание. На камнях сидели русалки. Их чешуйчатые хвосты переливались на солнце, длинные серебристые волосы прикрывали оголенную грудь, а на кукольных личиках застыло злобное выражение. Вокруг ярких, неестественно крупных цветов кружили певчие птички. Их щебетание напоминало чарующий звон колокольчиков. Духота здесь почти не ощущалась. Лучи солнца бликами играли на воде, а на берегу, под раскидистой ивой, на импровизированном помосте из грубо сколоченных досок собрались Ежки. Кощеев нигде не наблюдалось.

Обогнув заросли малинника, я сбежала по тропинке к озеру. Все настолько были увлечены происходящим, что мое появление осталось незамеченным, разве что на лицах русалок появилась заинтересованность. Не таясь, я подошла к собравшимся. Протиснувшись сквозь толпу, я уставилась в центр стола, где вовсю шла игра в карты. Осмотрев игроков, я опешила. То, что найду здесь Болонку с Рыжей, я и без этого знала. Судя по довольной моське Рыжей, ей шла козырная карта. Но то, что им составит компанию водяной, леший, домовой – Петруха, закадычный друг питомца, – и сам Зиги, мне и в страшном сне не могло привидеться. Зиги с Петрухой и по отдельности могут устроить переполох, а уж если эти паразиты собрались вместе – пиши пропало.

— Ты сжульничал! – вскричала Рыжая, маша оставшимися картами перед наглой мордой Зиги.

— Ничего я не жульничал, — театрально закатил глаза питомец. Направленный на него убийственный взгляд Рыжей ясно говорил, что она не поверила ни единому его слову. Видимо, пушистый друг тоже об этом догадался и, облизнувшись, припечатал: — Не умеешь играть – не садись. А коли проиграла – расплачивайся.

— Давайте я за нас обеих расплачусь, — вызвалась Болонка, и Рыжая радостно закивала.

— Нее... Так дело не пойдет. Играли вместе – и платить тоже будете вместе, — воспротивился водяной.

— Чья очередь? — вопросил Зиги, у товарищей.

— Моя, — довольно отозвался леший и вышел из-за стола. Рыжая нервно дернулась, но подниматься не торопилась.