Первая Школа (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна. Страница 55

В какой-то момент Яс даже заподозрил, что влитое в кота зелье очень здорово повысило его интеллект. И почти два дня приставал к Шелле с предложением воспользоваться обменной коробкой и приготовить зелье еще раз. А потом провести испытания, подлить его, например, мастеру Румину. Ну или крысу какую- то поймать, если ей настолько жалко старого зануду.

Шелла, к сожалению, не согласилась.

А Малак еще и сумел доказать, что идея с мастером Румином совсем плоха. Просто предположил, что зелье коту добавило убедительности, а вовсе не ума. А уж Румин с возросшей убедительностью откровенно пугал.

В общем, Яса во внеплановой практике все устраивало. Но потом кто-то вспомнил, что в школе есть целая куча бездельничающих студентусов, и стал искать для них занятие. В результате Яс с друзьями и обменной коробкой оказался в оранжерее. Буркет там как раз сожрал все опасные растения и теперь продолжал объедать неопасные, пользуясь тем, что маги-растеневоды этого не видят. Студентусам же пришлось нежно и аккуратно собирать упавшие с экзотических деревьев ветви, подрезать кустарники и стараться не вытоптать цветы.

Яс под шумок пытался засунуть что-то в обменную коробку. Просто из любопытства. Ему было очень интересно, что пришлют взамен. А Шелла шипела и ругалась, потому что в ее разумную голову пришла мысль, что нельзя менять что попало на другое что попало. А литература, где бы описывалось, что на что и зачем менялось, ей что-то не попадалась. Попросить же Роана, имеющего доступ в местную библиотеку, поискать еще и в ней, девушка пока не решалась.

—           А может это попробуем? — спросил Яс, показав Шелле красивый резной листик, оборванный с ближайшего куста.

Водница отошла от парня на несколько шагов и раздраженно дернула кустик выпустившего колоски сорняка, которому места в приличной оранжерее точно не было. Сорняк в земле сидел прочно и поддаваться не желал. А Шелла не желала выпускать из рук обменную коробку, подозревая, что тогда Яс точно напихает в нее всего подряд и от всей души.

—           Злюка, — проворчал парень и обернулся в поисках поддержки.

Увы, но поддерживать его никто не собирался. Малак уныло шелкал секатором возле куста, от которого не отходил с того момента, как студентусов пустили в оранжерею. То ли вырезал там что-то высокохудожественное, то ли просто делал занятой вид, чтобы и его не припрягли к выносу мусора, как и некоторых умников, решивших, что можно поиграть в зарослях в карты и никто этого не заметит.

Джульетта и Льен, присев и склонив головы друг к другу, по очереди тыкали пальцем в светло-зеленый росток, обнаруженный под кучей убранных ветвей, и что- то обсуждали. Возможно даже то, а не вернуть ли ветви обратно, вдруг это растение ценное и в других условиях оно не растет. Хотя Яс подозревал, что тему для разговора они нашли поинтереснее.

Денька с обреченным выражением на лице отцеплял от штанины мелкие колючие семена, которые собрал, сам того не заметив, и за которые уже был обруган мимопробегавшим незнакомым магом. Маг утверждал, что семена ценные, и обещал открутить голову за утерю даже одного. Когда он успел их пересчитать, никто так и не понял, но Денька почему-то поверил и обращался с семенами, как с драгоценными камнями.

Остальные были далеко и перекрикиваться с ними Ясу не хотелось. Только ненужное внимание привлечешь.

Вместо этого парень стал наблюдать за буркетом, который, опасливо оглядываясь, обрывал с цветущего розовыми метелками куста листочки, клал их по одному в рот и с явным наслаждением жевал. Куст, кажется, был из особо ценных и редких. Поэтому буркет опасался не зря. Но вот того, что увидев всего лишь мастера Росно, абсолютно равнодушного ко всей этой зелени, буркет шарахнется и с треском вломится вближайшие заросли, Яс точно не ожидал.

—           Что это с ним? — спросил Малак, отвлекшись от щелканья секатором вокруг куста.

—           Не знаю, — отозвался Яс. — До сих пор он так только на черную траву реагировал. Даже от детей сбегал с большим достоинством и меньшей поспешностью.

—           Может у мастера Росно полные карманы черной травы, — равнодушно предположила Шелла и, все-таки положив обменную коробку на землю, правда так, чтобы Яс до нее не дотянулся, вцепилась в сорняк обеими руками.

Яс хмыкнул и пожал плечами, решив для себя, что мастер Росно очень подозрительная личность.

Лене Дановер тем временем успел устать от маленького городка и людей его населявших. Бывшую жену эти люди либо не знали, либо знали и преподносили ее достоинства до небес. Расскажи он даже кому-то, из-за чего с ней развелся и как она отомстила обидчикам, это мнение вряд ли бы изменилось у кого-либо. Наоборот, ее бы еще больше зауважали, и в следующих пять-десять лет всех новорожденных девочек только Лилами бы и называли. Она и так для них героиня и мученица. Даже умереть не смогла спокойно — исчерпала остатки своего дара, пытась спасти дочку и ее мужа, вот и погибла.

Правда о том, что бывшая магиня спасала дочь, местные жители не знали. Но и знай они, вряд ли бы сочли этот подвиг менее героическим.

Наслушавшись од в честь бывшей жены и так и не поняв, что же ее привело в этот город, Дановер решил бросить безумные поиски непойми-чего и возвращаться в столицу. О том, что теперь делать с обретенным внуком, можно подумать и там.

А уж какая нелегкая привела его на кладбище и зачем он спросил у сторожа, где находится могила Лилы, он и сам не знал.

—           И все-таки ты дурочка, — сказал, постояв немного над гранитной плитой с именем и каким-то загадочным цветком. — Даже не подумала о том, что наш внук остается совсем один. А если бы его кикх-хэй не забрали?

—           Так значит, я права, — произнес женский голос с мурлыкающими интонациями довольной кошки. — Это вы ее бывший муж.

Дановер удержался от недостойного вопля и прыжка, медленно обернулся и как можно спокойнее посмотрел на госпожу Данью.

Она в ответ светло улыбнулась.

—           Я с самого начала заподозрила. Я ведь художница, хоть и неудачливая и без особого таланта. Зато лица омолодить и состарить мысленно могу. И сходство заметить тоже. А еще, знаете, как дети и внуки непонятным образом наследуют характерные жесты, выражения? Знаете? Так вот, у Роана, когда задумается, лицо становится такое же упрямо-непонимающее, словно в мире что-то взяло и пошло не так, как должно было. Вот как у вас только что было.

—           Хм, — сказал Дановер.

—           Думаю, это я должна отдать вам. Вряд ли у нее еще один бывший муж был. А Лила, когда умирала, только и твердила, чтобы я взяла письмо в хранилище на портальной почте и отдала бывшему мужу. Номер хранилища и слова доступа она мне сказала. А то, как ее мужа звали, почему-то нет. Она тогда большей частью бредила, вот и так получилось.

Женщина достала из кармана серого передника письмо в плотном конверте и отдала Ленсу. После чего развернулась и просто ушла, не став ничего спрашивать и ни до чего допытываться.

Достойная женщина.

Дановер даже решил, что если никто из знакомых не согласится поработать в ее приюте, он кого-то наймет и будет платить ему, сколько запросит за такую сложную работу в такой глуши. Очень уж хотелось помочь госпоже Данье, которая вовсе не о себе заботилась.

Конверт открываться не хотел, словно решил до последнего хранить свои тайны. Пришлось его надорвать, достать дешевый желтоватый бумажный лист и прочесть, что там написала безумная мстительница.

А потом цветасто и вдохновенно выругаться, после чего заполошно броситься к выходу с кладбища, понимая, что даже если бежать, быстрее все равно не будет. Потому что городок находится в глуши, и за один день отсюда никуда не доедешь. Разве что опять лететь на крылане, но для этого сначала надо доехать до Хэнэ.

Или можно отправить ему письмо? У кикх-хэй ведь есть портальная почта.

Дановер остановился, немного подумал и решительно пошел к почте. Другого выхода все равно нет. А повторный полет он как-нибудь переживет, лишь бы кикх- хэй подвезти согласился.