Дело разведенной кокетки - Гарднер Эрл Стенли. Страница 36

– За вашей спиной! Не понимаю, что вы имеете в виду. Я пробовал связаться с вами, но вас не было. Я не намерен тратить весь день на юриста, который флиртует с разведенной красоткой. Очень ценю свое время.

– Когда страховое бюро уже установило сумму возмещения, вы добавили из своих денег определенную сумму, так?

– Да, это правда.

– Почему вы это сделали?

– Я подсчитал, что этому молодому человеку следует больше, чем ему дала страховая компания. Я не филантроп, но не могу делать бизнес на страданиях молодого человека.

– Очень благородно, – заметил Мейсон, – только не хотите ли убедить суд, что на основании того, что я вам сказал, вы не только признали свою ответственность за аварию, но и добавочно заплатили крупную сумму?

– Я думал, что вы юрист, достойный доверия. Теперь знаю, что нет. Когда вы мне сказали, что у вас есть доказательства, я думал, что они действительно у вас есть.

Мейсон улыбнулся:

– Как вы благородны, благородны и самоуверенны, мистер Аргайл. Вы считаете, что я достоин презрения, а сами даете взятку портье, чтобы тот показал, будто вы в тот день не выходили из клуба. Неужели вы так боялись быть замешанным в то, что мог натворить ваш шофер?

– Это неправда.

– Вы дали деньги портье?

– Чаевые, как обычно.

– Сколько?

– Это не имеет отношения к делу.

– Сколько?

– Я протестую, ваша честь! – воскликнул Бергер, срываясь с места. – Этого человека раздражают с умыслом…

– Протест не принят, – фыркнул судья Осборн.

– Сколько? – спросил Мейсон.

– Я думаю, пять долларов. Нo было темно, а я уже был как следует пьян. Потом я увидел – денег не хватает, понял, что ошибся, и дал больше.

– Сто долларов?

– Пожалуй, да.

– По ошибке?

– По ошибке.

– Вы не водили машину третьего, после полудня? Вы уверены в этом?

– Да.

– Поэтому вы уже тогда знали, что единственным человеком, который мог вызвать столкновение, был ваш шофер.

– Машину могли угнать.

– Если бы было так, вы не несли бы ответственности за аварию. Как деловой человек, вы это хорошо знаете, мистер Аргайл.

– Понимаю, что вы имеете в виду, – согласился Аргайл. – После того как вы вышли, я поприжал шофера, и он в конце концов признался, что моя машина послужила причиной аварии, а он сбежал. Он также признался, что, желая избежать ответственности, солгал, говоря о пропаже машины.

– Ну что же, – заметил Мейсон. – А теперь вы пришли к заключению, что это было неправдой?

– То, что вы мне сообщили? Что моя машина замешана в аварии?

– Можно сказать и так.

– То, что вы сказали, было ложью. Виновник аварии какой-то человек по имени Каффи.

– А кстати, – перебил его Мейсон, – вы с агентом страховой компании заявились к молодому Финчли и грозили судом за вымогательство под фальшивым предлогом. Потребовали возвратить деньги.

– Ясно, мы ему объяснили, что деньги ему не принадлежат ни по закону, ни по справедливости.

– А что он ответил?

– Что вы посоветовали ему не отдавать деньги, потому что это была добровольная выплата, которую отнять нельзя, и что вы отучите страховых агентов от стремления перехитрить адвоката.

Судья Осборн широко улыбнулся.

– Безусловно. И все же, – сказал Мейсон, – почему, как вы думаете, Питкин признался в аварии, если в действительности этого не было?

– Не знаю, – ответил Аргайл, – но хотел бы узнать. Я думаю об этом и пытаюсь найти ответ, но ни до чего не додумался. Мне кажется, Питкин был шантажистом. Он, несомненно, что-то комбинировал.

– Вы освободили его в среду, в шесть, несмотря на то что он признался в своей вине? – заметил Мейсон.

– Я могу объяснить это.

– Пожалуйста, объясните.

– Я знал, что мой шофер в свободные дни и вечера подрабатывает. Как-то раз признался: он – член «Бюро найма шоферов» и в свободные дни работает. Поэтому я знал, как важно ему не опаздывать. Ведь шоферов обычно нанимают заранее. Я сам деловой человек и знаю, что бы чувствовал, ожидая запаздывающего шофера. Я разрешил уйти, но сделал это не ради него, а ради его коллег из бюро.

– А вам не пришла в голову мысль, что именно тогда это и произошло? – спокойно спросил Мейсон.

– О чем вы говорите?

– О том, что Питкин с кем-то договорился. Он должен был с кем-то увидеться. Встретиться с тем, у кого работал пятого. И вместо того чтобы самому отвезти машину домой, попросил коллегу сделать это, а сам отправился туда, где перед этим был нанят.

Немного подумав, Аргайл сказал:

– Может быть, было именно так.

– Вы нанимали когда-либо шофера из этого «Бюро найма шоферов», если Питкин был свободен?

– Нет, никогда. Если бы мне в те дни был нужен шофер, я, конечно, договорился бы с ним самим и заплатил дополнительно за сверхурочную работу.

– Я дам вам список из пятнадцати фамилий. Быть может, вы кого-либо из этих людей знаете? – спросил Мейсон.

– Зачем все это? – опять взволновался Гамильтон Бергер.

– Это поможет выяснить, почему шофер Питкин утверждал, что попал в аварию, хотя на самом деле не имел к ней никакого отношения, – ответил Мейсон.

– О, прекрасно, – сказал Бергер. – Но я ничего не понимаю. Ваша честь, мне кажется, этот перекрестный допрос не только ни к чему не приведет, но нам придется стать свидетелями еще одной «штучки» защиты.

– Может быть, и так, но на этой «штучке» можно хорошо сыграть, – улыбаясь, ответил судья. – Мне кажется, мистер Мейсон уже играет…

Аргайл надел очки, посмотрел на список, почесал затылок и сказал:

– На то, чтобы просмотреть, мне понадобится несколько минут, мистер Мейсон.

– Хорошо, – произнес судья Осборн. – Объявляю пятнадцатиминутный перерыв, во время которого мистер Бергер сможет изучить список и посовещаться со свидетелем. Перерыв.

И судья Осборн вышел из зала.

Мейсон встал, потянулся, зевнул с тщательно отработанным равнодушием, подошел к лейтенанту Трэггу и предложил:

– Не поговорить ли нам в сторонке, лейтенант?

Трэгг кивнул, и они отошли в сторону.

– Спасибо за Голкомба, – сказал Трэгг, слегка улыбнувшись. – Он ужасно хвалился, как выследил вас и привез Гошена, который вас опознал, а я не смог этого сделать. Кажется, после того, что произошло в суде, он немного поутихнет. Естественно, я говорю это вам не официально, а только так… между нами.

– Конечно, – ответил Мейсон. – А что, все так же между нами, вы скажете о небольшой прогулке?

– Куда?

– В один городской район.

– Думаете, у нас есть время?

– Думаю, времени у нас вагон.

– Но за пятнадцать минут мы не обернемся.

– Думаю, когда Аргайл повнимательней посмотрит на этот список, ему понадобится куда больше пятнадцати минут… Он… В нашу сторону направляется Бергер.

Гамильтон Бергер, ступая с принужденным достоинством человека, вынуждаемого на переговоры с тем, к кому относится с горделивым презрением, подошел к ним.

– Что, этот список свидетелей так важен, мистер Мейсон?

– Да, очень важен.

– Аргайл ничего не может сказать, пока не сравнит со списком своих акционеров. Он говорит, что плохо запоминает фамилии, но ему кажется, это акционеры одной из его компаний. Если хотите получить ответ на свой вопрос, придется отложить слушание до завтра.

– Не возражаю, – ответил Мейсон.

– Но я возражаю, – сказал Бергер.

– А я желаю получить ответ на мой вопрос, – упрямился Мейсон.

– Ну ладно, – поколебавшись, согласился Бергер, – отложим до завтра. По вашему требованию.

– Вы сами объясните судье? – спросил Мейсон.

– Ладно уж, – согласился Бергер и отошел.

– Так, если вы готовы, лейтенант, – обратился Мейсон к Трэггу, – но… давайте лучше на вашей машине.

– Вы знаете, черт побери, что вы затеяли? – спросил Трэгг.

– Надеюсь, что да, – ответил Мейсон.

Глава 29

Трэгг въехал задним ходом в проулок, который показал Мейсон.