Дело сердитой плакальщицы - Гарднер Эрл Стенли. Страница 3

Пол вокруг кресла был усыпан битым стеклом. Картина в рамке, превращенная в обломки, украшала оконный проем.

В кресле, нелепо осев, лежал мертвый Артур Б. Кашинг. Красная струйка образовывала зловещее пятно на шелковой рубашке мужчины, из темного круглого отверстия на груди кровь стекала на пол. У ног мертвого человека лежала открытая пудреница с разбитым зеркальцем и рассыпанной пудрой.

Белл Эдриан узнала эту пудреницу, даже не глядя на надпись, выгравированную на золотой поверхности. Эту пудреницу Артур Кашинг подарил Карлотте в день ее рождения.

Казалось, вечность стояла Белл Эдриан, глядя на неподвижное, с отвисшей челюстью тело в кресле, на разбитое окно и сломанную пудреницу.

Затем она принялась за работу.

Тщательно и спокойно, будто убирая кухню после обеда, она начала уничтожать все улики, которые могли бы связывать Карлотту со смертью Артура Кашинга.

Глава 2

Сэм Баррис снова и снова пытался разбудить свою жену.

– Ты слышала? – настойчиво спрашивал он. Она тихо похрапывала.

Сэм Баррис взял ее за плечи и встряхнул.

Отличаясь крепким сном, жена что-то неразборчиво пробормотала. Сэм встряхнул вновь, и глаза ее раскрылись.

– В чем дело? – спросила она заплетающимся языком.

– Ты не слышала всего этого шума?

– Нет, – ответила та и тут же закрыла глаза. Баррис встряхнул ее.

– Что-то стряслось. Я слышал звон разбитого стекла и выстрел.

Миссис Баррис, всегда такая жадная до сплетен об отдыхающих на озере, начала с трудом приводить себя в сидячее положение.

– Откуда это доносилось?

– Вроде бы из коттеджа Кашинга, да и свет только там горит. Я выглянул в окно, но не видел, чтобы кто-нибудь там ходил.

Теперь миссис Баррис полностью проснулась.

– Подай мне халат, Сэм.

Сэм, стройный, гибкий, подвижный мужчина, подал жене тяжелый стеганый халат с кровати, а сам тут же свернулся клубком под теплым одеялом. Миссис Баррис надела халат и спустилась с кровати под скрип пружин. В этот момент послышался женский крик, протяжный и пронзительный, доносившийся, по всей видимости, из коттеджа Кашинга.

– Эти Кашинги, – проворчал Баррис. – Век бы их не видел.

Будучи когда-то владельцем всего берега озера, он поддался в свое время уговорам старшего Кашинга и продал тому две сотни акров.

– Они заплатили столько, сколько ты просил, – колко заметила жена. – Твоя ошибка, что ты не запросил больше. Как ты думаешь, что там происходит?

– Вероятно, то же, что и всегда. Откуда мне было знать, что он пожелает соорудить тут роскошный курорт? Я запросил в четыре раза больше стоимости участка. С фермера я бы столько не взял.

– И оставил сам себя в дураках, – сказала она. – С тех пор люди над тобой смеются. Как бы там ни было, теперь он наш сосед, и мы могли бы как-то ладить.

– У нас больше нет соседей, – проворчал Сэм, – только люди, владеющие собственностью по соседству.

– Сам виноват… Сэм, я видела свет в том домике через озеро, где живет женщина с дочерью.

– Миссис Эдриан? – спросил Баррис, в голосе которого на смену ворчливости появились нотки неожиданного интереса. – Подзорная труба у окна. Взгляни-ка.

Жена достала трубу с полки над окном.

– Интересно, миссис Эдриан слышала этот крик?

– Может быть. Холодно. Забирайся-ка в кровать.

Жена приложила подзорную трубу к глазу, не обращая внимания на его слова. Как только она почувствовала запах скандала, никакая сила на земле не смогла бы оторвать ее от окна и от трубы.

– Да, большая суматоха на озере в эти дни, – фыркнула она. – Этот парень, Кашинг, принимает там женщин среди ночи. Ухаживания, конечно, изменились с тех пор, как ты катал меня на зеленой лодке твоего отца.

– Сейчас это уже не называется ухаживанием, – заметил Сэм. – А та чертова лодка постоянно протекала, – усмехнулся он. – Я таскал поэтому с собой банку из-под томатов, и к тому времени, как я занялся бы ухаживанием, лодку залило бы… Ради бога, Бетси, возвращайся в постель.

Жена вновь проигнорировала призыв, оставшись сидеть у окна с трубой у глаза. Прошло минут пятнадцать.

– Кажется, Сэм, там окно разбито и кто-то только что двигался. А ты-то что слышал?

Сэм Баррис зевнул и сонно произнес:

– Да ничего особенного. Я от этого проснулся – вроде выстрела, может, и выхлоп автомобиля, когда он не сразу заводится.

Миссис Баррис, большая любительница поговорить, начала беглый словесный огонь:

– Помнишь, как мы отправились на рыбалку в той лодке и нас застала гроза? Мы укрылись на старом сеновале, и ты забыл перевернуть лодку вверх дном.

– Я не забыл, – возразил сонно Баррис. – Просто она была чертовски тяжелая. И я не думал, что дождь будет такой сильный.

– Да, это был дождь так дождь. Сэм, ты все это забыл?

Ответом был тихий храп.

– Сэм! – позвала она. – Сэм! Проснись-ка и посмотри!

Это было сказано властным тоном, и Сэм послушно выбрался из кровати и подошел к окну.

– Взгляни-ка туда, – скомандовала она.

Они стояли вместе и смотрели через трехсотфутовый рукав озера, отделявший их спальню от освещенного окна в доме Кашинга.

– Кто-то действительно двигается, – сказал Сэм. – Ну и что?

Миссис Баррис вновь подняла трубу.

– Белл Эдриан, мать Карлотты. Ты не думаешь, что женщина в ее возрасте могла бы найти более разумное занятие, чем расхаживать в такой час по квартире холостяка? Можешь себе представить? Артур Кашинг встречался с Карлоттой, и вот теперь ее мать…

Сэм Баррис резко потянулся за трубой.

– Эй, да ты уверена?

Жена оттолкнула его руку.

– Конечно, уверена. Думаешь, я не могу ее узнать? Я ее вижу ясно, как днем… Да, окно там разбито… Больше я никого не вижу. Она все еще ходит…

Он бесцеремонно выхватил трубу из рук жены.

– Сэм Баррис! – воскликнула она, отнюдь не лишившись от этого дара слова. – Что это ты так хватаешь вещи, да еще…

В голосе мужа появилась вдруг новая, резкая, властная нотка:

– Замолчи. Это может быть что-то серьезное. Дай я посмотрю.

– Это мне нравится! Так вырывать вещи! Да кто ты такой?

Баррис ничего на это не ответил, сообщая лишь, что он видел:

– Ты права. Я не думал, что это возможно, и если бы ты меня не позвала…

Это смягчило ее.

– Конечно, я была права. Я вижу так же хорошо, как и всегда. Ну что там?

– Миссис Эдриан ходит там кругом, как будто что-то собирает… Как ты думаешь, почему окно разбито? Артура Кашинга нет и следа… Видимо, его нет поблизости и… Слушай, лучше мне сходить туда и посмотреть, все ли в порядке… Сколько сейчас времени?

– Откуда мне знать? Часы на кухне. Если хочешь, пойди и посмотри.

– А ты можешь взглянуть? Я занят, наблюдаю.

– Сходи ты, а я буду наблюдать.

Сэм Баррис уступил трубу.

– Мне кажется, нужно что-то предпринять. Видимо, там что-то случилось.

Он начал одеваться.

– Может быть, одна из этих девушек дала ему по заслугам, – предположила миссис Баррис.

– Давно пора.

– Не говори так, Сэм. Ты идешь туда?

– Думаю, мне надо сходить.

– Кашингу это вряд ли понравится.

– Меня это не волнует. Это разбитое окно и этот женский крик…

– Это Белл Эдриан кричала, Сэм.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, я думаю, это именно так… Сэм, по ее поведению видно же, что она всем этим испугана.

– Да нет. Я думаю, кричала дочь, а она хочет теперь прикрыть ее.

– Пойди взгляни, который час. Я хочу знать.

Он взял фонарик, прошел через столовую в кухню, вернулся и сообщил:

– Половина третьего. Я пошел туда.

– Да, тебе лучше сходить.

– Никому не рассказывай, что видела миссис Эдриан там.

– А почему бы и нет?

– Потому что они хорошие люди. Чуть раньше ее дочь была там, и если что-то случилось… В общем, ты много болтаешь.

– Вот тебе раз! Кто ты такой, чтобы приказывать? Мне кажется, что если эта женщина крутится там с мужчиной десятью годами моложе – значит, она пытается обойти свою дочь, и я имею право высказать свое суждение после того, как видела все собственными глазами.