Моя строптивица (СИ) - Бегоулова Татьяна. Страница 33

- В руке…

Я разжала ладонь в которой все это время сжимала злосчастный пузырек. Ройнал забрал его и отложил куда-то в сторону, даже не взглянув. Мне стало так обидно… я чуть не утонула, а он даже не взглянул на него… Из глаз сами собой полились слезы.

- Ну что ты, девочка моя. Все уже позади. Теперь все будет хорошо.

Ройнал ладонью вытирал мои слезы, целовал в висок, а мне становилось только хуже от этой ласки.

Несколько последующих дней меня периодически мучила головная боль, которая пропадала после принятия порошков, выписанных доктором. Доктор Матьюз осмотрев меня, долго качал головой и, наконец, вынес свой вердикт:

- Лойдесса Аделина, пора уже оставить ребячество. В прошлый раз вы поранили ногу, теперь чуть не утонули, а что будет после? Мне даже страшно представить! Я понимаю, вы молоды и резвы, но нужно быть осмотрительнее.

Не знаю, что ему сказал Ройнал, вряд ли то, что случилось на самом деле. Но какая теперь разница.

Но я сильно заблуждалась, полагая, что самое страшное позади. Головные боли, минутные приступы тошноты - это все оказалось ерундой по сравнению с ночными кошмарами, которые стали меня преследовать каждую ночь.

Я снова оказывалась в абсолютной темноте. Глухой, вязкой, душной. Она подступала ко мне со всех сторон, оставляя лишь где-то над моей головой небольшой просвет, который медленно затягивался. Я кричала, звала на помощь и просыпалась от собственного крика, в объятиях Ройнала. Он укачивал меня словно ребенка, что-то шепча на ухо, и я, вслушиваясь в этот шепот, снова засыпала.

На третий день Ройнал просто лег в моей спальне. А на мой удивленный взгляд ответил:

- Возможно, так тебе будет легче избавиться от кошмаров. Да и мне надоело каждую ночь бегать из комнаты в комнату.

Как ни странно, но в некоторой степени супруг оказался прав. Обступившая меня темнота дрогнула и отступила когда, ворочаясь, я прижалась к груди Ройнала. Его спокойное дыхание, запах кожи подействовали на меня лучшим образом. Я так и уснула под боком у мужа.

Чем лучше становилось мое состояние, тем внимательнее я наблюдала за Ройналом. Супруг вел себя не так как обычно: он стал больше времени находиться дома, а со мной был исключительно обходителен и порой даже ласков. Я прекрасно понимала причину такого поведения: супруг чувствует вину за произошедшее. Вот только меня такие перемены в отношениях с Ройналом совсем не радовали: мне не нужно его раскаяние и угрызения совести тоже не нужны. Мне нужна его любовь. Размышляя об этом чувстве, я как-то за ужином спросила:

- Ройнал, а ты когда-нибудь любил?

Супруг удивился вопросу, его брови чуть приподнялись:

- Разумеется. Я люблю родителей.

- Ты никогда не говорил о них. Они вообще в курсе, что ты женился?

Ройнал налил себе вина и, только сделав приличный глоток, ответил:

- Я был поздним ребенком. Очень поздним. Родители похоронены в Ирхасе.

Сердце кольнуло, вот я не вовремя со своим любопытством!

- Прости, я не знала. Ты никогда не говорил об этом.

Я только сейчас с ужасом осознала, что вообще ничего не знаю о Ройнале. Кто его родители, каким было его детство, что пришлось ему пережить в жизни, почему именно тайная полиция? Но с другой стороны, Ройнал тоже не расспрашивал меня о моей жизни. Наверное, не считал нужным. Зачем ему знать подробности жизни фиктивной жены.

Видимо, грустные размышления отразились на моем лице, потому что Ройнал, отложив в сторону салфетку, вышел из-за стола и потянул меня за руку, поднимая. Из окна гостиной был красивый вид на вечерний Фавр и мы некоторое время просто стояли и смотрели на то, как ночь медленно, но верно опускается на город. Ройнал стоял за моей спиной и я чувствовала его тепло, дыхание. Как бы мне хотелось каждый вечер смотреть на засыпающий город из окна, чувствовать Ройнала, быть с ним, принадлежать ему, стать действительно женой, а не просто фикцией. Под действием нахлынувших чувств, я повернулась к Ройналу и прижалась к нему, спрятав лицо у него на плече. Он сначала будто замер, но потом я почувствовала его руки у себя на спине и на талии. Я потянулась обнять его и вздрогнула, когда губы Ройнала коснулись родинки на шее.

Его поцелуй был неторопливым и нежным. Слишком нежным. За последние дни я так устала от этой ласковости и обходительности, что мне захотелось настоящих чувств, настоящего Ройнала. Уверена, что настоящий он страстный, возможно немного грубый, напористый. Я ответила на поцелуй Ройнала, намекая, что я не фарфоровая статуэтка, а живая, настоящая…

Чуть приподняв, он посадил меня на подоконник, продолжая удерживать в объятиях. Я зарылась пальцами в его волосы, отвечая на его уже нетерпеливые поцелуи. Ласки Ройнала становились все откровеннее, и я не воспротивилась им, даже когда почувствовала, что он расстегивает крючки на платье.

Прикосновение его пальцев в вырезе декольте словно обожгло. Я теснее прижалась, желая почувствовать его ладонь на груди, ощутить жар его кожи. А когда это случилось, не смогла сдержать стон наслаждения.

И тут же все прекратилось. Ройнал отстранился, а я увидела его ошарашенный взгляд, будто он только что осознал, где он и что делает. Его глаза задержались на моей обнаженной груди и он, торопливо сняв с себя рубашку, накинул её мне на плечи. Я не смогла сдержать разочарования:

- Ройнал, почему?

Он повернулся ко мне спиной, давая время оправить платье.

- Это было бы бесчестным. Я дал слово твоему опекуну, что подобного не случится.

Разочарование сменилось злостью:

- Да кому нужно твое благородство, Ройнал? Дяде совершенно все равно, что со мной происходит! Для всех других я твоя жена! Кто оценит твое сдержанное обещание?

Ройнал повернулся и я вновь увидела супруга таким, каким он был раньше. Отстраненный взгляд, чуть насмешливо изогнутые губы:

- Твой будущий муж, Аделина.

Глава 17.

Я вернулась в дом родителей следующим утром, забрав с собой Ядвигу. В конце концов, это моя служанка. Тем более Ядвига в курсе моих ночных кошмаров и уже знала, что в этих случаях делать. И хотя этой ночью я снова проснулась в руках Ройнала, больше было невозможно делать вид, что ничего не происходит. Кошмары кошмарами, но постоянные напоминания супруга о его безразличии переполнили чашу моего терпения.

Меня охватило странное состояние. Я совершенно не боялась о себе сплетен, которые и так гуляли по столице. Не боялась, что с испорченной репутацией останусь в одиночестве. Даже наоборот, я больше не позволю себе попасться на чью-то удочку еще раз. Замужество? Ну уж нет… Единственно, что удручало, так это факт, что до моего двадцатилетия еще почти два года и мне все-таки придется прислушиваться к мнению опекуна. Вот ведь идиотские законы: замуж выйти я могу в восемнадцать, но самостоятельно распоряжаться своим наследством имею право только после двадцати лет. Но ничего: я уверена, что дядя только обрадуется, если после развода я останусь в Фавре. Он вовсе не стремится лицезреть меня каждый день. Оказавшись дома я, будучи всё еще на эмоциях, написала повторное прошение о разводе на имя наместника. Прошел месяц - не прошел, какая разница, если люди не могут больше выносить друг друга? Кстати, Ройнал вообще никак не отреагировал на мой уход, лишь смерил мрачным взглядом. Наверняка, сейчас отмечает свое избавление от ненавистной жены. Но и я не собиралась вести жизнь затворницы, не для того я так мечтала жить в столице.