Принц и Лишний - Юраш Кристина. Страница 38

«О! А Гадюша молодец, а Гадюша — мой сынок! Есть у меня такое чувство, что он не просто первый рыцарь в своем Гадючнике, а, вероятно, единственный!» — злорадно заметил Идеал.

Мне кажется или нам какой-то брачный неликвид скинули? Нормальные мужики уже давно нашли себе пары в этом мире. А тех, на кого даже голодные бабы не клюют в силу определенных внутренних и внешних причин, вынуждены либо вступать в орден Голубой Розы, либо молиться нашему Гимнею в надежде, что найдется сердобольная попаданка!

— А ты вообще кто такая? — спросил рыцарь, глядя на меня, как Иван-царевич на свою лягушку.

— Я — странствующий менестрель! — дерзко ответила я, глядя, как лицо рыцаря преображается на глазах.

— Неужели? Не может быть! Так ты песенки сочиняешь? Баллады всякие? Про подвиги и героев! Поехали со мной! Я тут как раз дракона ищу! Сказали, что где-то в этих краях живет! Я его победю, а ты потом песню напишешь! Пусть все знают, какой я доблестный и мужественный! — мечтательно заметил Гадя, а потом горящим взором посмотрел на меня. — Можешь уже придумывать песню! Наши приключения начинаются! Ты уже решила, как будет называться баллада? Я предлагаю назвать ее «Сказ о том, как рыцарь Гадриэль-Говард-Гарланд-Гарфилд-Гледвин Годвальд, сын Петральда, рыцарь Алой, Белой и Пурпурной Розы, почетный член ордена Повязки, первый рыцарь гвардии герцога Петральда победил страшного дракона, который терроризировал окрестности, не давая покоя мирным жителям, похищая девушек, сжигая деревни, а потом нашел свою мучительную смерть от фамильного меча рыцаря Гадриэля-Говарда-Гарланда-Гарфилда-Гледвина Годвальда…».

Я сглотнула, понимая, что это именно тот случай, когда проще назвать «Баллада № 5».

— Я подумаю над ее названием! — кивнула я, дослушав титулы до конца, осторожно прощупывая почку… тьфу ты, почву. — А у тебя есть дама сердца?

Рыцарь вздохнул, глядя на меня оценивающим взором. На Дульсинею Тобосскую я явно не тянула, в связи с чем быть дамой сердца мне не предложили. Доспехи высохли, Гадя стал снова цеплять их на себя. Я задумчиво сидела и смотрела в мутную гладь озерца. Несмотря на то что посылали меня часто и в основном в географически смежные направления, на дракона я еще не ходила.

И тут мне по плечу стукнуло что-то очень тяжелое. Я даже вскрикнула от боли, чувствуя, что только что заработала внушительный синяк. На моем плече лежала рука в металлической перчатке.

— Давай! Вставай! Нас ждут великие свершения! — пафосно заявил рыцарь, ободряюще похлопав меня железной перчаткой и забираясь на коня. На земле осталась лежать большая холщовая сумка-рюкзак.

— Сумку забыл! — скривилась от боли я, показывая глазами на внушительные пожитки героя. Такое чувство, что он, как настоящий антагонист любой компьютерной игры, собирает все, что видит, чтобы спихнуть добычу ближайшему торговцу.

— У рыцаря должны быть свободны руки! У нас очень ответственный бой впереди! — заметил герой, доставая меч из ножен и надевая на руку щит. — Понеси ты!

— А ничего, что я — девушка и мне нельзя поднимать тяжести? — заметила я, глядя на героя. — Ты предлагаешь бежать за тобой и твоей лошадью, таща на себе все твое барахло?

— Такова обязанность любого спутника героя! — гордо ответил «герой». — Или ты несешь, или проваливай! Я найду себе другого менестреля, который воспоет мой подвиг! А ты знаешь, что ради такой баллады менестрели в очередь выстроятся!

Я вспомнила Сашу и поняла, что она бежала бы впереди коня. Не быть нам дамой сердца, Лирувиэль. Быть может, удастся стать боевой подругой? Ладно. Попробуем. Тюк, хоть и выглядел большим, на самом деле весил не больше пакета из продуктового. Не надорвусь.

Я взвалила поклажу на здоровое плечо и потащилась за «героем» навстречу «подвигу» в надежде, что если его сожрут, то не до конца. Мне его еще женить. Не на этой, так на следующей.

«Драконий корм! — обрадовался гениальной коммерческой идее полярный лис, потирая лапки. — Со вкусом коровы крестьянина, со вкусом владельца коровы, со вкусом рыцаря, со вкусом принцессы, со вкусом прекрасного принца!»

— Спой или расскажи мне свои истории, менестрель! — попросил рыцарь, когда лес кончился. Он застыл в мужественной позе, приложив металлическую перчатку к забралу шлема, созерцая горизонт. — Спой же, друг мой, про рыцарей и драконов! Что-нибудь правдивое!

О! Это мы мигом!

— Ночь пройдет, наступит утро ясное, знаю, нас с тобой дракон ждет. Тварь сидит одна во тьме, опасная… Точно сожрет… У-у-у-у… Точно сожрет… — пропела я, как бы слегка намекая на возможный исход поединка.

«Последние две строчки точно про дракона?» — живо поинтересовался песец, наслаждаясь моим талантом.

— А повеселее что-нибудь есть? — спросил «герой», пытаясь что-то разглядеть вдали.

— Конь на всех парах летит, качается, бедный рыцарь сразу побежден! Почему же рыцари кончаются? Умирает с голоду дракон! — задорно, в меру своей усталости, пропела я, вспоминая песенки, куда еще можно запихнуть слова «рыцарь» и «дракон».

— Какие-то у тебя они грустные! — заметил герой, не понимая тонкого намека.

— Пять минут — и покойник, пять секунд — и покойник… Выползает дракон, выползает дракон… Кровожадный разбойник… Пять минут — и покойник, пять секунд — и покойник… Пообедал дракон, пообедал дракон… А доспехи — в отстойник! — задорно пропела я, чувствуя себя ходячим демотиватором для терминатора.

Через полчаса я стала отставать. Или рыцарь прибавил хода, или я подустала.

— Быстрее! Догоняй! — воодушевленно заметил Гадюша. Назвать его по-другому уже язык не поворачивался.

— Я устала! — огрызнулась я, сдувая прядь волос и чувствуя, что на плече у меня теперь синяк. Большущий синяк от дружеского похлопывания. — Давай передохнем!

— Исполни песню про прекрасную даму, которая живет при дворе! — мечтательно вздохнул рыцарь, замедляя ход.

— Мм… Дворе-дворе… А что у нас при дворе, кроме травы и дров?.. О! А у нас при дворе есть красотка одна, среди шумных подруг и стройна, и мила! Никому из ребят при дворе не дала… Я гляжу ей вслед, знаю, шансов нет. А я все гляжу, может, заслужу! Ча-ча-ча! — выдала я, удивляясь такому экспромту.

Песец посмотрел на меня с уважением.

— Нормальная песня! Конечно, любовь женщины нужно заслужить! — заметил «герой» с несвойственным ему глубокомыслием. — Женщина — существо хрупкое и нежное… Женщин надо всегда защищать! А ну, спой еще раз песню про дракона! Ту, вторую… Но только чтобы рыцарь его победил!

— Молодой дракон лежит, кончается… Бравый рыцарь выехал на тракт! — я почувствовала духовное родство с шарманкой. — Поголовье гадов сокращается. Их на всех не хватит, это факт! Скатертью-скатертью дальний путь стелется и упирается прямо в небосклон. Каждому рыцарю в лучшее верится, что не сожрет его на пути дракон!

— Отличная песня! Исполнишь ее при дворе моего отца! — постановил «герой», прибавляя скорость. Внезапно мы тормознули возле колодца, где набирала воду красивая крестьянка с длинными светлыми волосами, заплетенными в косу. Тяжелое ведро, которое она только что вытащила из гулких недр, чуть не расплескалось при виде нас.

— О, прекрасная дама! — пафосно обратился к ней Гадик. — Извольте, я вам помогу! Женщинам нельзя поднимать ничего тяжелее букета цветов!

Наш «герой» спешился, снял шлем и посмотрел на красавицу маслеными глазками, помогая ей поднять ведро.

— А ничего, что я — тоже женщина? — поинтересовалась я, сбрасывая на землю поклажу. Ох, Саша, Саша… Так дело не пойдет. Надо что-то думать…

— Ну, передохни! — дал отмашку рыцарь. Лошадка посмотрела на меня, а я на нее. Мы друг друга поняли. Я попробовала повращать кольцо возврата, но оно не сработало. Пока красавица-крестьянка кокетливо хихикала и поглаживала лошадку, наш герой показывал на примере травы, как правильно наносить рубящие удары. Я сидела на камушке в позе сестрицы Аленушки, облокотившись на свою ношу. И тут я увидела, как со стороны кустов к нам приближается пять крепких молодчиков крестьянского вида. После короткой перепалки выяснилось, что это старшие братья красавицы и им очень не нравится, когда какой-то «будешь проезжать мимо — проезжай» клеит их сестренку. Наш «герой» смолчать не мог. За что тут же схлопотал по кастрюльке, не успев даже замахнуться мечом. Из всего происходящего мы с лошадкой, которая предусмотрительно отошла подальше от места стычки, сделали вывод, что камень или палка, ударяясь о доспехи, издает тонкий звенящий звук. По окончании боя братья раздели «героя», содрав с него доспехи, отобрав оружие и часть верхней одежды, которая как раз оказалась впору младшему из братьев.