Невероятные приключения Владимира Кипяткова (СИ) - Темной Александр. Страница 21

  Быстро понял, что жить в полумраке тяжело - слишком много свечей тратится на освещение. А без свечки иной раз не поиграть в шахматы, не разложить пасьянс, не поесть и не попить. Поэтому, спустя дня два или три он поднял жалюзи, но на все окна наклеил тетрадные листы, на которых написал большими буквами: "Пошли на х..."

  Самое удивительное, что эльфы поняли смысл его послания и больше по стеклам не стучали.

  Как-то раз, заваривая к обеду вермишель быстрого приготовления, Кипятков через окно увидел такую картину: крылатый эльф парил над травой, словно танцуя, вытворяя в воздухе фигуры высшего пилотажа, которые даже опытным летчикам, наверное, не снились. Владимира заинтересовал этот воздушный танец, и он подсел поближе к окну, про себя думая, что нужно будет проверить все окна на втором этаже. Наверняка, какое-нибудь неплотно закрыто, вот крылатый и отвлекает его внимание, пока остальные в дом лезут.

  Но на втором этаже был полный порядок, а эльф продолжал исполнять свои воздушные пируэты. В тот миг Кипятков пожалел, что у него нет пневматической винтовки с оптическим прицелом, иначе он с удовольствием пострелял бы по этому "сказочному" существу и подпортил бы ему крылышки.

  А эльф, тем временем, сокращал свои круги, опускаясь всё ниже и ниже. В какой-то момент он пропал из вида, скрывшись за высокой травой, но через секунду снова взлетел, махая крыльями, держа за руки бескрылого эльфа. Вместе они подлетели к крыльцу дома Кипяткова. Крылатый отпустил самку на деревянные перила и улетел.

  "И какого хрена тебе тут надо?" - подумал Кипятков, глядя на снующую туда-сюда по перилам самку, словно ищущую чего-то.

  Вдоволь набегавшись, она вдруг остановилась, задрала юбочку и присела на корточки.

  "Вот только срать тут не надо!" - закричал Владимир, сомневаясь в том, что она его услышит. А если и услышит, то поймет ли?

  Она его услышала и даже повернула голову в его сторону, но продолжала делать свои дела, игнорируя стоящего у окна Кипяткова, сжимающего в руках палку для инвалидов и нервно кусающего нижнюю губу.

  Да, самка эльфа тужилась, от натуги у неё побагровело лицо, но, вопреки ожиданиям Владимира, она не гадила на перилах. Она метала икру - мелкие перламутровые шарики, похожие на маленькие жемчужины, которые переливались в солнечных лучах.

  - Фу! - пробормотал Кипятков. - Какая мерзость!

  - Оть-ха! - пропищала самка ему в ответ и отвернулась. Видать, трудно было сосредоточиться, когда на тебя смотрят представители другой расы или вообще другого вида.

  Самка эльфа выдавливала из себя одну икринку за другой, худея на глазах. Последнюю икринку она выдавливала из себя минут пять. И потом, обессилев, скатилась с перил и упала в траву. Дальнейшая её судьба Кипяткова особо не заботила, но было интересно, а что будет дальше?

  А дальше прилетел всё тот же крылатый друг, который делал в воздухе фигуры высшего пилотажа. Сложив свои большие крылья, он приземлился на перила, подошел к куче икринок. Встав так, чтобы эта куча была у него между ног, он приспустил свои пятнистые штанишки, извлек из них на свет Божий маленький отросток темного цвета и начал извергать на эти икринки серую пузырящуюся жидкость.

  - Фу, бля! - только и смог сказать Кипятков, брезгливо морщась. Эльф, определенно, слышал его реплику, но проигнорировал её.

  В тот момент Владимир понял, что так эльфы размножаются. И то, что он изначально принял за яйца насекомых, за плесень, от чего в своё время долго и старательно очищал одежду, на самом деле оказалось икрой, из которой получаются эльфы.

  А эльф-самец, закончив своё темное дельце, натянул портки, расправил крылышки и улетел. Минут через пять на икринках стала появляться тоненькая сеточка, напоминающая паутину. Кипятков не знал почему, но ему было противно смотреть на эту икру, находящуюся у него прямо перед глазами. Ощущение у него было такое, будто кто-то перед его окнами позанимался сексом и оставил на видном месте использованный презерватив. Специально, чтобы Кипятков, выглядывая в окно, только его и видел. Не хватало только пятен спермы на стекле для полноты картины.

  "Нет, я не могу этого стерпеть! - сказал сам себе Владимир, опуская жалюзи и наливая в стакан самогона. Само воспоминание о процессе оплодотворения самки эльфа вызывало у него рвотный рефлекс. - Я избавлюсь от этого дерьма!"

  Тем же вечером, будучи уже навеселе, Владимир приоткрыл окно. Темнело, и эльфов не было видно. Держа палку в вытянутой руке, Кипятков потянулся к покрытой паутиной горстке икринок, но, когда конец палки уже навис над икринками, готовый опуститься на них, руку Кипяткова и плечо в нескольких местах пронзила боль. Рука опять превратилась в ежа, из которого растут не иголки, а стрелы.

  Матерясь и крича, Владимир захлопнул окно и принялся вытаскивать стрелы из руки.

  "Какого черта? - истошно кричал он. - Никого же не было!"

  Смазывая раны, он подошел к окну и увидел того же крылатого эльфа, который днем оплодотворял икру на перилах крыльца. Тот завис в воздухе напротив окна. Тетива его лука была туго натянута, а на голове его был шлем, в верхней части которого светился белый огонек, который светил так ярко, что чуть не ослепил Кипяткова.

  "Падлы! - заорал Владимир, сделав ладонь "козырьком" над глазами. - Вы ещё и по ночам летать будете?.. Вот с-суки!"

  Мысль, что от эльфов нельзя будет отделаться даже ночью, его расстроила. А если они придумают себе зонты, он даже в дождь воды набрать не сможет, да? От этой мысли и от обиды у Кипяткова даже на глаза слезы навернулись. Чтобы немного успокоиться, он налил себе стакан самогона, выпил. Вроде полегчало, но совсем чуть-чуть. Владимир выпил ещё самогона, а потом ещё. Когда ноги подогнулись, и Кипятков всей своей массой рухнул на пол, в его голове пронеслась мысль: "А это уже перебор!" После чего он заснул. Только сон его не был крепким. Сквозь сон он постоянно слышал звуки возни, доносящиеся из-под пола, тихое попискивание, позвякивание бутылок. Он решил, что в погребе завелись крысы. Но разобраться с ними Владимир решил утром, когда сможет ходить, не шатаясь, и крепко держать палку в руках.

  Однако утром мысли о погребе напрочь вылетели из головы. Как обычно, Кипятков проснулся, всполоснул лицо холодной дождевой водой из ведра, позавтракал вермишелью с рыбными консервами, допил бутылку "Удара под дых". Глянув в окно, заметил, что икринки на подоконнике стали больше в размерах и поменяли цвет с перламутрового на темно-серый. Немного поиграв с самим собой в шахматы, захотел ещё выпить и полез в погреб. Едва начав спускаться в подполье, пахнущее сыростью, Кипятков включил фонарик и тут же увидел десяток бескрылых эльфов, скрывающихся в округлой дыре, проделанной в стене.

  "Какого х... вам здесь надо? - закричал он им вслед, потрясая палкой. - Сейчас я вас всех..."

  Возмущенный такой наглостью, он подошел к дыре, долго кричал в неё матом, угрожая эльфам страшной и мучительной смертью, обещая каждому из них засунуть палку в задний проход и провернуть двенадцать раз по часовой стрелке.

  Глядя на прорытый эльфами тоннель, ведущий на поверхность, Владимир думал о том, сколько времени и сил понадобилось этим "мелким паразитам", чтобы прорыть его, какими инструментами они пользовались и чем можно будет заделать вход в тоннель. Придя к выводу, что можно будет весь тоннель завалить тряпками и пустыми бутылками, а после придумать что-нибудь более основательное, Владимир повернулся к стеллажу и привычным движением потянулся рукой к бутылке. Только вместо стекла рука хватала воздух.

  "Не понял..." - Кипятков осветил фонариком стеллаж, и дикий вопль вырвался из его груди. Все стеллажи были абсолютно пустыми, за исключением нескольких опорожненных бутылок и осколков стекла. Только паутину в углах раскачивали потоки влажного воздуха. Не было ни самогона, ни солений, ни варений. Не было и трех мешков картошки, ранее стоящих в дальнем углу, о существовании которых Кипятков узнал сравнительно недавно, но так и не вспомнил, как они туда попали. Эльфы унесли всё, что пролезло через отверстие в стене, даже оторвали несколько досок от стеллажей. Унесли они и самогонный аппарат. Только зачем он им, если они не умеют им пользоваться?