Дело супруга-двоеженца - Гарднер Эрл Стенли. Страница 18

В ней тоже была одна комната, но не такая захламленная, как у Гормана Гиллетта.

Эзра Хонкатт оказался длинным тощим типом, одетым в нижнее белье из полушерстяной ткани красного цвета и в джинсы. Его вишнево-красная рубашка выцвела и полиняла от многолетней носки. Огромные ступни с подагрическими шишками у больших пальцев были босыми.

В углу стояла койка, с которой второпях было сброшено одеяло. Простыни не было, на подушку вместо наволочки накинуто махровое полотенце сомнительной свежести.

Охотничье ружье стояло в углу у кровати, а на деревянном крюке висел шестизарядный револьвер и полная обойма.

– Эзра Хонкатт, – представил Болтон. – А это Перри Мейсон. А девушку, которая с ним, зовут Делла.

Это был костлявый человек лет шестидесяти с небольшим, с длинной тонкой шеей, выпирающим кадыком и копной нечесаных волос. Эзра Хонкатт с какой-то опаской посмотрел на вошедших. Он протянул руку через стол и сжал пальцы Мейсона.

– Рад познакомиться, – прокудахтал он. Потом взглянул на Деллу Стрит и застенчиво поклонился. – У меня тут где-то есть пиджак, – сказал он Делле. – Если бы я знал, что вы такая красотка, обязательно бы надел.

– Ничего, – успокоил его Болтон. – И так сойдет… Послушай, у этого человека есть фотокарточка, которую он хочет тебе показать.

– Что еще за карточка?

– Одного парня.

– Ладно, давайте погляжу.

Мейсон вытащил из портфеля фотографию и протянул ее Хонкатту.

– Когда-нибудь ты видел этого парня, Эзра? – спросил Болтон.

Эзра долго рассматривал снимок, потом протянул его Мейсону, немного подумал, достал из кармана джинсов пласт табака, отрезал кусок и сунул в рот.

– Ну что, знаешь его?

– Как сказать, – неопределенно ответил Хонкатт.

– А скорее всего?

– Скорее всего, да.

– Кто это?

– Парень, который пару раз приезжал к Горману.

– Так я и думал, – сказал Болтон. – А как его звать, не скажешь?

– Не-а.

– Вот и все, что мы хотели узнать, – сказал Болтон. – Ну, мы поехали. Извини, что подняли тебя, но этот парень сильно торопится. Ему нужно сегодня же ехать обратно в город.

Бледно-голубые глаза Эзры старались встретиться с глазами Мейсона.

Болтон хихикнул.

– В чем дело? – спросил Эзра.

– Думаешь, ты его знаешь?

– Вроде что-то знакомое, – ответил тот.

– И ты мне не скажешь?

– Что не скажу?

– Что в нем тебе знакомо?

– Ну, не настолько знакомо, чтоб тебе говорить.

– Ты с ним еще увидишься, – пообещал Болтон. – Ну, пока.

Эзра Хонкатт обиженно посмотрел на него.

– Так ты что, правда не скажешь?

– Ничего я тебе не скажу, – заявил Болтон. – Мы поехали.

Эзра поднялся со скрипучего деревянного стула и выпрямился во весь рост, который оказался значительно больше шести футов. Он протянул длинную костлявую руку, и корявые пальцы еще раз обхватили руку Мейсона.

– Рад был познакомиться, – сказал он.

– Я тоже рад познакомиться, – ответил Мейсон. – И благодарю за помощь.

Эзра Хонкатт перевел взгляд на Деллу Стрит и тут же уставился в пол.

– До свидания, мадам.

– До свидания. Рада была встретиться с вами. И спасибо за помощь.

Она порывисто подошла к нему и протянула руку.

Кадык Эзры Хонкатта дважды дернулся, прежде чем он смог выговорить:

– Благодарю вас, мадам, премного благодарю. – Он дотронулся до ее пальцев и тут же отдернул руку.

– Пока, – сказал Болтон и первым вышел из хижины.

– Хотите поговорить с Хаем Ловеллом с бензоколонки? – спросил Болтон.

Мейсон кивнул.

– Ладно, поехали туда.

Они добирались по скользкой дороге обратно в Пайн-Хэвен, объезжая бесчисленные грязные лужи.

Мейсон заехал на бензоколонку.

– Заправьте мне машину, – попросил он.

Молодой человек бросил любопытный взгляд на адвоката, томный – на Деллу Стрит и промолчал.

– Слушай, Хай, – сказал Болтон, – этот человек хочет задать тебе пару вопросов и попросить тебя посмотреть одну фотографию.

– Ладно, – согласно кивнул Хай.

Мейсон вышел из машины, его спутники последовали за ним.

Мейсон снова открыл портфель, достал фотографию, протянул Ловеллу.

– Ты видел когда-нибудь этого парня? – спросил Болтон.

Ловелл перехватил бензиновый шланг левой рукой. Не пытаясь коснуться фотографии, он наклонился и рассматривал ее секунд пять, потом выпрямился и сосредоточил все свое внимание на струе бензина, который лился в бак.

– Ну что? – спросил Болтон.

– Это парень, который заправлялся здесь, когда приезжал к Горману Гиллетту.

– Спасибо, – поблагодарил Болтон.

Мейсон убрал фотографию в портфель. Ловелл завинтил бак, проверил воду и масло, протер ветровое стекло и сказал Мейсону:

– Три восемьдесят пять.

Мейсон протянул ему пятидолларовую бумажку:

– Мне некогда дожидаться сдачи. Я спешу. Большое спасибо.

Адвокат сел в машину. Делла Стрит влезла на середину переднего сиденья, а Болтон устроился рядом с ней.

Мейсон выехал с бензоколонки.

– Сдается мне, это он, – сказал Болтон.

– Похоже на то, – подтвердил Мейсон.

– Высадите меня у моего дома, – попросил Болтон.

Мейсон остановил машину у похоронного бюро.

– Спасибо. Спокойной ночи, – поблагодарил Мейсон.

– И вам большое спасибо, – отозвался Болтон.

– Вы меня не спросили, кто этот молодой человек, – сказал Мейсон.

– Не спросил, – согласился Болтон. – Я решил, что если вы захотите, то сами скажете, а не захотите, то все равно не скажете. Вы же платили наличными.

– Думаю, завтра вы увидите его портрет в газетах. Собственно, у меня есть причины полагать, что это сын Гормана Гиллетта, но я не хочу, чтобы вы кому-нибудь об этом рассказывали, пока я не буду знать точно.

Болтон покачал головой.

– Мне не надо говорить, чтобы я молчал. Вот если хотите, чтобы я болтал, тогда скажите.

– Хорошо, – ухмыльнулся Мейсон. – Считайте, что я вам это сказал.

– Значит, буду болтать, – решил Болтон. – Человек, который первым приносит новость, всегда важная птица.

– Вот и хорошо, – заметил Мейсон. – Завтра же станете важной птицей.

– Как бы не так, завтра, – сказал Болтон. – Я сейчас же возвращаюсь на бензоколонку.

Гробовщик помахал им, и адвокат отъехал по мощеному шоссе.

– Ну? – спросила Делла Стрит.

– Кажется, смерть, придя в семейку Гиллеттов, не теряла времени даром, – сказал Мейсон.

– Как вы думаете, с внуком все в порядке?

– Не знаю. Попробуем выяснить.

– Зачем вы ему сказали, Перри, что Фрэнклин Гиллетт – сын Гормана Гиллетта?

– Он был со мной откровенен, – ответил Мейсон, – и я решил отплатить ему тем же, тем более что он все равно узнает, когда увидит фотографию в городских газетах. Ты ведь заметила у него на столе центральные газеты?

– Да ладно, шеф, бросьте напускать на себя таинственность. Что было напечатано в «Сэтердей ивнинг пост»?

– А почему ты решила, что там что-то было?

– Вы стали просматривать, остановились, увидели, что Болтон на вас смотрит, и стали листать журнал так небрежно, что я сразу поняла: вы наткнулись на что-то важное.

– Неужели было так заметно? – удивился Мейсон.

– Для меня – да. Так что же там была за статья?

– Статья о некоем бизнесмене, который сколотил себе состояние, скупая старые, полуразвалившиеся дома. Он перестраивал их так, чтобы сохранить дух старины, но оснащал современными удобствами и продавал с баснословной прибылью. И звали его, если тебе это интересно…

Делла Стрит перебила шефа, и их голоса прозвучали в унисон.

– Джордж Белдинг Бакстер, – сказали они одновременно.

Мейсон широко улыбнулся, Делла Стрит засмеялась.

– И все же на шаг впереди полиции! – был доволен Мейсон. – Теперь отдадим отпечатки этих пальчиков Полу Дрейку и посмотрим, что из этого выудим.

Глава 11

Мейсон запер на ключ дверь своего кабинета, бросил на стол утреннюю газету и спросил: