Остров Атора (СИ) - Никулкин Алексей Валерьевич. Страница 11
«Я служу в отряде Избавителей», напомнила Гезе. «Постоянно видеть зло и страдания, ощущать их как свои собственные это часть моей работы».
«Ты стала Избавителем, чтобы защитить добрые души в Нижних Мирах от демонов. А здесь мы таких душ не находили, да и нету их тут наверняка, поэтому страдаешь ты зря. Незачем лишний раз портить себе настроение: верно, подруга?»
Чудотворица ничего не сказала в ответ: она своей волчьей лапой ласково почесала Анде нос, а затем резко превратилась в сокола и ринулась в небо, чтобы продолжить патрулирование Аторамона. Анда чихнул пару раз, а затем тоже стал соколом и взлетел.
Атор и Каюрмэ весело провели время, духовным взором наблюдая за играми Анды и Гезе. У Атора от такой порции счастья возникли кое-какие новые идеи, и он принялся немедленно работать над ними. Чудотворец потратил семь дней на возведение небольшой лаборатории, которая снаружи выглядела как маленькая пирамида, значительно меньше любой из пирамид Альдобурима. Внутри этого сооружения, сделанного из зелёного кристалла, Атор в облике белки начал проводить некие эксперименты, смысл которых был ясен только самому чудотворцу. Мы знали, что строитель наш хочет изобрести нечто важное, и мешать ему не стали. Прошло ещё двадцать дней, и Атор изготовил несколько загадочных разноцветных кристаллов, над которыми он читал заклинания и наблюдал за полученными эффектами.
За десять дней до завершения сто двадцатого года случилось вот что. Каюрмэ и Мирит птицами летали в бесконечном воздушном пространстве далеко от острова. Вернее, летала только Каюрмэ, которая взяла себе облик чёрного орла, а Мирит в виде маленькой серой птички сидела у неё на голове. Чудотворицы потратили немало дней на поиски врагов, однако никого не обнаружили, и некоторые из нас начали верить, что мир теперь свободен от демонов. Только у Каюрмэ было иное мнение. «Враги есть везде и всюду!» сообщила она. «Если их не видно, то они хорошо спрятались! Но не избежать им гнева моего! Все нечистые твари ответят за свои пакости!»
«Ответят!» повторила весёлая Мирит. «Воевать хочу! Быстро, быстро! Маши крыльями! Мирит будет сражаться!»
«У тебя своих крыльев нету?» спросила чёрная. «Уйди с моей головы, я тебе не транспорт. И ты драться не умеешь».
Чтобы доказать орлице свои боевые навыки, Мирит начала клевать её в голову. Тогда Каюрмэ сбросила с себя эту надоедливую птичку, но та не успокоилась: она клювом вцепилась в перья хвоста орлицы. «Мирит непобедимая!» объявила серая. «Сдавайся, демон!»
Каюрмэ не любит, когда её называют демоном, поскольку она страшно ненавидит этих тварей. Чудотворица попыталась раздавить мелкую силой мысли, но Мирит отбила эту атаку собственной магией. Затем серая птичка попробовала заморозить Каюрмэ заклинанием холода: из этого тоже ничего не вышло, поскольку Каюрмэ знакома с методами магической защиты. Однако Мирит не смущают неудачи. «Мирит победила!» заявила серая птичка. «Ты заколдована! Я выиграла!»
Орлица захотела возразить, но тут же оказалась действительно заколдована: Мирит превратилась в кобру и подчинила чёрную своим гипнотическим взглядом. У кобры нет крыльев, но падать ей было некуда, ведь вдали от острова царила невесомость. Поэтому хитрая Мирит стала плавать в воздухе, отталкиваясь от него силой мысли. Каюрмэ не смогла преодолеть змеиные чары и была вынуждена выполнять команды кобры. «Стань лошадкой навеки!» велела Мирит.
Немедленно Каюрмэ преобразилась в чёрную лошадь и застыла в воздухе подобно облаку. Довольная Мирит залезла в роскошную гриву лошади и стала там ползать, мурлыкая от радости. «Что за бред?» возмутилась Каюрмэ, когда увидела свой новый облик. «Лошадь не годится для полётов в небе! И для сражений тоже. Верни мне мои крылья и когти!»
«Летающая боевая лошадка!» отозвалась Мирит. «Мне нравится! Люблю Каюрмэ!»
Гипнотическое внушение заставило Каюрмэ забыть навыки превращения, и она более не могла стать птицей. Мы попросили Мирит расколдовать её подругу, но серая чудотворица никого никогда не слушает. «Лошадка моя!» сказала Мирит. «Никому её не отдам!»
В этот момент и появились враги. Стая бледных призраков плыла неведомо куда: заметив чудотвориц, нечистые бросились в атаку, издавая при этом недовольное гудение. «О, вот они где!» обрадовалась Каюрмэ. «Давай, Мирит, устроим салют этим гадам!»
Мирит была рада не меньше: она превратилась в сокола и ринулась в гущу врагов. Права была Каюрмэ: наша Мирит любит сражаться, но не умеет. Серая чудотворица оказалась убита превосходящим числом противников, и ей пришлось возрождаться на острове. Осталась Каюрмэ одна против отряда демонов. Неизвестно, удивились ли призраки, увидев парящую в воздухе чёрную лошадь, но их точно изумил тот факт, что она начала стрелять в них боевыми заклинаниями. «Получите, мерзавцы!» ликовала Каюрмэ, сжигая призраков магией. «Лошадью или птицей, но я с вами разделаюсь! Ни в одном из миров не будет вам покоя!»
Битва была жаркой. Магические залпы истребили половину врагов, а остальные призраки испугались и улетели кто куда. «Вот дрянь!» гневалась Каюрмэ. «Я не успела насладиться битвой! Что теперь делать? Я не могу лететь за ними, я лошадь!»
Мы напомнили Каюрмэ, что она может передвигаться в невесомости, толкая себя вперёд силой мысли. Чудотворице идея эта не понравилась, но иного выхода не было, и лошадка наша медленно поплыла догонять призраков. Мучение было недолгим: через некоторое время мы смогли расколдовать Каюрмэ и вернуть ей навыки превращения, после чего она соколом быстрым добила сбежавших врагов.
Мирит в облике серой волчицы возродилась около главной пирамиды Аторамона. Собственная гибель в бою чудотворицу нисколько не расстроила. «Не хочу воевать, хочу играть!» заявила Мирит. «Мой бельчонок! Мой!»
Это она имела в виду Атора, который в тот момент сидел у себя в лаборатории, возился с кристаллами. Атор выглядел как пушистая зелёная белка, а Мирит обожает таких зверей. Волчица зубами вытащила бедолагу из лаборатории, стала вылизывать его и обнюхивать. «Люблю Атора!» пыхтела она. «Давай играть, а то укушу!»
Чудотворцу сказать было нечего, да и не привык он говорить. И сбежать от назойливой волчицы он не пытался, поскольку его брат Анда уже спешил на помощь. Анда прибежал в образе волка золотого и грозного; Мирит поскорее спрятала Атора под передними лапами и стала хвостом вилять как собачка. «Нету Атора!» с довольным видом объявила она. «Нету! Мирит не видела Атора!»
Анда готов был сражаться с Мирит, но придумал идею поинтереснее: он превратился в белку! «Если тебе нужен питомец, возьми меня!» предложил он. «Я тоже пушист, и хвост у меня вон какой! Меняю брата на себя!»
Волчица засияла от радости, обняла Анду передними лапами и принялась щекотать зверёныша тёплым носом. Получив свободу, Атор поспешил вернуться в лабораторию, сменив беличью шкуру на облик зелёного жука. Теперь Анда стал игрушкой для нашей непоседы: пощекотав его и вылизав, Мирит вцепилась в него зубами и стала купать его в глубоком песке. «Сперва меня моют, затем в грязь окунают: не вижу смысла!» смеялся Анда. «Гезе, приди и спаси меня, а то я уже начинаю сходить с ума».
«Не грозит это тебе, братец: ты всегда был безумен», мысленно откликнулась Гезе с другого края острова. «Да и зачем тебя спасать? Стань ласточкой и улети от этой веселушки. Куда-нибудь далеко-далеко, где она не найдёт твою душу».
«Улететь я могу, но тогда она будет приставать к Атору, а строителю мешать нельзя. А я дух великолепия, и когда меня окунают мордой в песок, то я перестаю быть великолепным, что тоже никуда не годится».
«Понимаю: ты желаешь заставить меня возиться с Мирит. Хитрый ты бельчонок!»
«Ну, кто-то должен развлекать её», замурлыкал Анда. «Мы обязаны заботиться о каждом сородиче, верно?»
Вот и пришлось духу великолепия каждый день следить за тем, чтобы Мирит не скучала. В течение двадцати дней волчица успела триста сорок пять раз откусить ему хвост и двести девяносто четыре раза оторвать ему лапы. Анде надоело быть белкой, и он был бы рад взять себе иной облик, но не хотел обижать Мирит, которая жаждала играть с «бельчонком». Однако чистым душам для счастья требуется разнообразие, поэтому Анда постоянно менял цвет шкуры: становился белым, чёрным, синим, красным, полосатым, пятнистым и так далее. «Тяжела ты, беличья жизнь!» сказал Анда однажды, глядя на свой мех, окрашенный в розовые, голубые и жёлтые полосы. «Мирит, разреши мне превратиться в ласточку или в какого-нибудь жука. Я не собираюсь улетать от тебя, клянусь!»