КК. Книга 8 (СИ) - Котова Ирина Владимировна. Страница 75

Увы, потребности организма у путников никто не отменял. Принцесса иногда, страшно краснея, просилась в кустики, и он тщательно эти самые кусты проверял и не отходил далеко. И сам он периодически останавливался, уходил за папоротник - спутница тоже отходила на десяток шагов вперед и терпеливо ждала. Он так привык к тому, что система уже отработана, что когда сегодня, застегивая ремень, услышал тонкий придушенный визг и отчаянное «Лорд Тротт!», даже не отреагировал сразу.

А выскочив из-за дерева, увидел, как шагах в пятидесяти от него навстречу несется принцесса, а за ее спиной, метрах в двух, перебирая тонкими ногами и посвистывая - местный гигантский паук, лорх. Тротт рванул к ней, на ходу доставая клинки, успел вклиниться между арахноидом и Богуславской, толкнуть ее в сторону, спасая от удара огромных челюстей - и подставиться под них самому. Благо, реакция спасла. Но лорх его все равно задел, получил клинком в глаз, отскочил, сводя и разводя жуткие челюсти и тонко свистя от боли.

Вкус и запах крови заставили паука снова рискнуть - он присел и прыгнул вперед, чтобы раздавить жалящего противника массой и потом уже сожрать. Кричала Богуславская, а Макс, чувствуя, как режет в спине, перекатился вперед, за спину приземлившемуся пауку и развернулся, подрезая ему задние ноги. Паук закрутился на месте, зашипел, припадая на передние - и Тротт, выбив еще один глаз противнику, прыгнул завизжавшему арахноиду на гладкую спину и двумя ударами клинков отсек ему башку.

На привал Макс остановился, когда наткнулся на очередной ручей. Дурь и злость из головы уже выветрились, и адреналин перестал гнать вперед организм. Принцесса, молчаливая и виноватая, прятала красные глаза и вздыхала. Сбегала ему за водой, потопталась рядом - он, усевшись на ствол, снял куртку и пропитанную снизу кровью сорочку и пытался прощупать рану. Взял у спутницы флягу, налил на холстину, попытался промыть. Получалось с трудом.

- Можно я? - тоненько спросила Богуславская и шмыгнула носом. Тротт угрюмо протянул ей ткань и флягу, и принцесса зашла ему за спину, отвела крыло, полила рану водой, приложила ткань. Макс сжал зубы, выругался.

- Тут кожа порезана лохмотьями, - дрожащим голосом проговорила она, - крови немного, но содрано с две ладони. И опухло сильно. Очень больно, лорд Тротт?

- Промывайте, Богуславская, - буркнул он, снова сжимая зубы. - Чем чище сделаете, тем лучше я смогу заживить.

Она промывала, снова бегала к ручью, снова лила воду. Всхлипывала и всячески показывала свое раскаяние.

- Зачем вы вообще пошли вперед? - раздраженно спросил он через несколько минут.

- Птицу увидела и захотела для нас поймать к ужину, - виновато призналась принцесса из-за его спины. - Простите, пожалуйста. Я с вами не так боюсь и делаю глупости. Я больше ни на шаг от вас не отойду, правда. Я так испугалась!

Она снова всхлипнула и замолчала, упорно и тихо промокая кровь тканью - дыхание ее касалось его кожи, пока он сосредоточенно пытался зарастить рану. Алина вдруг погладила его по плечу, уткнулась в него мокрым лбом и пробормотала потерянно:

- Лучше бы вы меня правда выпороли, я бы не чувствовала себя такой дурой. Спасибо, что опять спасли меня, профессор.

- В следующий раз так и сделаю, - процедил он и встал. Боги с ней, с раной, зарастил сколько смог. - А сейчас, будьте добры, перестаньте плакать. Отдайте мне флягу и идите умойтесь. Дорогу никто не отменял. И не думайте, что это спасет вас от вечерних занятий.

Принцесса с недоверчивой радостью всмотрелась в него и улыбнулась сквозь слезы.

- Я и не думала, - заверила она горячо и почти вприпрыжку убежала к ручью.

Глава 17

9 февраля, четверг, Дармоншир, Люк

- Над фортами уже видели стрекоз, ваша светлость. Единичные особи со всадниками. Углубились за форты километра на три, в зону досягаемости оружия не спускались. Ученые уже, видно. Я, конечно, приказал припугнуть тварей из пулеметов и гранатометов, но чисто для острастки, светить все вооружение не хочется. Разведчики ведь.

Полковник Фрост, комендант первого из фортов, которые недавно посещал Люк, замолчал. К докладам приступили командиры других крепостей. Люк слушал их, делая пометки.

Всего двадцать фортов по границе Дармоншира и Инляндии, два последних заходят на границу с Рудлогом. Сторожевые башни, закрытые крепостными стенами, ощетинившимися в сторону Инляндии зубцами и каменными поворотами, за которыми легко могут спрятаться целые отряды, и соединенные между собой толстенной - в четыре-пять метров, и высокой - метров семь, - стеной. Рвы перед стенами, которые последние десятилетия служили средством трудового воспитания солдат от безделия, а ныне спешно углублялись изъятыми по всему герцогству экскаваторами. Лес за рвами, который сейчас превращали в засеки, рубя деревья и укладывая их друг на друга, крест-накрест в сторону врага. И минные растяжки дальше, чтобы замедлить прохождение инсектоидов.

Только как это поможет от стрекоз? И, самое главное, как четыре тысячи солдат - по двести на форт - смогут остановить те двадцать-двадцать пять тысяч нападающих, которые медленно, захватывая по пути графства и города, движутся сейчас в сторону Дармоншира? Ладно, людей - вооружены они топорами, арбалетами и мечами, хотя за прошедшие дни, по разведданным, уже имели место единичные случаи использования ими туринского оружия. Быстро учатся, сволочи. И командование у них, судя по всему, цепкое и своего не упускает.

Но главное оружие - несколько сотен направляющихся сюда бронированных тха-охонгов. Почти три тысячи мелких богомолов-охонгов, заменяющих врагам конницу. Только лошадь можно убить одним выстрелом, а инсектоиды пулю и не заметят. И стрекозы. И все они способны уничтожить имеющиеся у него, Люка, четыре тысячи солдат за несколько минут.

Лорд Лукас слушал ответственного за углубление рвов и в очередной раз пересчитывал имеющиеся ресурсы. Словно на него могло снизойти озарение - где взять хотя бы двести артиллерийских орудий, когда у него в наличии двадцать. Или сотню листолетов, когда у него три боевых. Или танковый батальон.

Танков у него не было вообще. Не нужны герцогству были танки.

Слава богам, старый герцог, Кристофер Дармоншир, раз за разом отказывал предлагающим устроить в фортах музеи, отели, открыть ресторанчики и базы отдыха. И пусть форты висели на бюджете герцогства тяжелым грузом - дед ими гордился и урезать финансирование не собирался. Спасибо тебе, дед. Хотя бы за иллюзию, что мы можем сопротивляться.

- Есть уточненные данные, когда нам ждать гостей? - поинтересовался Люк, когда докладчик закончил.

- При благоприятном раскладе - в начале-середине марта, ваша светлость, - мрачно сказал Жак Леймин. - У нас от месяца до полутора. Но это только благодаря тому, что они встречают сопротивление. Если же города будут сдаваться без борьбы, то у нас максимум две недели. И второй вариант вполне вероятен - армия, как вам известно, разбита, инляндские войска разобщены, вспыхивают отдельными очагами сопротивления.

Люк поморщился. Это ему было известно. И времени на подготовку в обоих случаях катастрофически мало.

Утром второго февраля, когда его разбудил звонок от Леймина, сообщившего о нападении на Лаунвайт, он сначала поверить не мог, что нечто подобное вообще может произойти, хотя безопасник утверждал, что информацию передали по всей Инляндии из министерства обороны. Затем Люк догадался включить телевизор.

Панические репортажи оставшихся на передовой журналистов, прервавшиеся около полудня - именно тогда была захвачена телебашня. Заснятые сияющие провалы в другой мир. Редкие картины коротких боев. Чудовищные виды сотен гигантских стрекоз и тха-охонгов - снимали их с крыш, издалека, и они казались небольшими, но Люк прекрасно помнил, как единственная такая тварь, размером с грузовик, разнесла бальный зал во дворце Рудлогов и чуть не разрезала его самого пополам.