Идущий на смех (СИ) - Логинов Геннадий. Страница 37

Тем временем — вино всё прибывает и прибывает и в скором времени достигает уровня потолка. Но, как ни странно, оно не выливается за пределы камеры и не просачивается за решётку. Вы тонете, но разум давно покинул Вас, чтобы Вы были в состоянии осознать этот факт…

На следующий день немногословный охранник обнаружит здесь труп утопленника, раздутый до невообразимых размеров, и от этого тела будет разить вином аж за целую милю…

Но это — уже другая история…

Если Вы попадаете на этот параграф первый раз, запишите ключевые слова « », 5 пунктов Героизма и 5 пунктов Вдохновения. Переходите на параграф «0».

232

Вы слишком много знаете, и после Вашего отказа Годелоту не остаётся ничего, кроме как перерезать Вам глотку. Ну а на что Вы, интересно, рассчитывали?

Если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « », запишите 5 пунктов Героизма и 5 пунктов Вдохновения. Переходите на параграф «0».

233

Да, вот прямо вот так и совершаются все великие революции. Вы ворвались в кабак, повеселили пьяный сброд своей пламенной речью, а вскоре на Вас донесли куда следует, после чего Вас задержали, наскоро осудили и повесили за государственную измену на потеху толпе. С развлечениями, знаете ли, в эти времена туго, с милосердием тоже.

234

К всеобщему удивлению Вы начали читать наизусть и с выражением «Иллиаду» Гомера (ну, пускай и в сильно сокращённой версии), дойдя аж до самых финальных слов «Так погребали они конеборного Гектора тело». Сказать, что слушатели были потрясены, это не сказать ничего.

Разумеется, они поняли далеко не всё из услышанного (ну, что с них взять — тёмные люди, Хрисеиду от Брисеиды отличить не умеют), и «даже словей-то таких не слышали», но впечатление Вы всё-таки произвели. Нищие попрошайки и стражи-привратники надолго запомнят этот день.

— У меня просто нет слов. Идём, мужики должны это услышать! — с потрясением вымолвил главный босяк.

Вы получаете 20 пунктов Героизма и 10 пунктов Вдохновения!

А теперь — следуйте за бродягами — 13

235

— In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen, — всё более уверенным тоном произносите Вы, хотя Ваше состояние по-прежнему нельзя назвать спокойным. — Domine Iesu Christe, Fili Dei, miserere mei, peccatoris. Rex coelestis, Paraclite, Spiritus veri, qui ubique ades et omnia imples. Thesaure bonorum et vitae Dator, veni inhabitaque in nos, et purga nos, ab omni obscenitate, et salva, Bone, animas nostres. Amen.

Прибавьте себе 20 пунктов Героизма и 5 пунктов Вдохновения!

Продолжая читать молитву за молитвой, Вы явно вгоняете призрака в пучину уныния, расстраивая его далеко идущие планы по поводу Вашего убийства и гибели Вашей бессмертной души.

В конце концов, что бы и как он ни говорил, — он не убил Вас до сих пор лишь потому, что не может этого сделать, несмотря на то, что с радостью хотел бы.

— Ну и зануда же ты, — с раздражением произносит злой дух, кривляясь и глумливо подражая Вашим молитвам. — Ты что, весь день, всю ночь и всё утро собираешься вот так вот промолиться. Ну-ну, мне торопиться некуда, посмотрим, насколько тебя хватит. И не таких, знаешь ли, уламывали. Был, помнится, один монах-пустынник, которого местные даже почитали чуть ли не святым, так он…

Но Вы не слушаете его, старательно произнося все молитвы, которые Вам известны.

— Ну, держись, гнида! — с коварной ухмылкой угрожает злой дух. В этот миг Вы чувствуете, как Ваше тело становится невесомым и отрывается от пола под воздействием некой неведомой силы.

Ваше сердце начинает учащённо биться. Ваши мышцы деревенеют от ужаса. Но Вы продолжаете читать молитвы, понимая, что нечестивая тварь пойдёт на всё, лишь бы запугать Вас и заставить прерваться.

Однако одним полётом дело не ограничивается. Сначала — Вы резко взмываете, больно ударившись о потолок. Но не успеваете Вы прийти в себя, как невидимые руки начинают мотать Вас в воздухе по кругу вдоль всей комнаты, словно в какой-то жуткой карусели.

Раз — и Вы на полном ходу впечатываетесь в стену.

Два — и вот Вы уже ударяетесь о другую.

Три — и Вы расшибаетесь при падении с высоты на пол, и тотчас же взлетаете снова ввысь, впечатываясь в потолок.

И эта экзекуция продолжается снова и снова, снова и снова. Торквемада, наверное, заплакал бы с умилением, либо изошёлся бы слюной от зависти, от желания заполучить нечто подобное в свой арсенал изощрённых пыток.

Надо признаться, что для пожилого человека — Вы держитесь молодцом, в который раз уже поражаясь собственной выдержке.

— Credo in unum Deum. Patrem omnipoténtem, factórem cœli et terræ, visibílium ómnium et invisibílium. Et in unum Dóminum Iesum Christum, Fílium Dei unigénitum. Et ex Patre natum ante ómnia sǽcula. Deum de Deo, Lumen de Lúmine, Deum verum de Deo vero. Génitum, non factum, consubstantiálem Patri: per quem ómnia facta sunt. Qui propter nos hómines et propter nostram salútem descéndit de cœlis. (Hic genuflecitur) Et incarnátus est de Spíritu Sancto ex María Vírgine: Et homo factus est. Crucifíxus étiam pro nobis: sub Póntio Piláto passus, et sepúltus est. Et resurréxit tértia die, secúndum Scriptúras. Et ascéndit in cœlum: sedet ad déxteram Patris. Et íterum ventúrus est cum glória iudicáre vivos et mórtuos: cuius regni non erit finis. Et in Spíritum Sanctum, Dóminum et vivificántem: qui ex Patre procédit. Qui cum Patre et Fílio simul adorátur et conglorificátur: qui locútus est per Prophétas. Et unam sanctam cathólicam et apostolicam Ecclésiam. Confíteor unum baptísma in remissiónem peccatórum. Et expécto resurrectiónem mortuórum. Et vitam ventúri sǽculi. Amen, — осмелев вопреки всему царящему вокруг кошмару, произносите Вы не прерываясь, несмотря на все удары, духовные и телесные.

— Аххх… — зашипев, обессиленный призрак начинает терять свою плотность и поднимает на Вас взгляд, полный бессильной злобы. — «Символ веры» без «филиокве». Откуда ты… А-а… У тебя же предки были ромейцы…

Тварь желала сказать что-то ещё, но в этот миг её лицо искривилось в гримасе боли и ужаса, а вырвавшиеся невесть откуда языки пламени исчезли в тот же миг, поглотив следом за собой и призрачного короля. В воздухе противно запахло серой.

Обессиленный, Вы сделали пару шагов и рухнули лицом вперёд прямо на грязный холодный пол и провалились в беспамятство — 109

236

Да, уж выбрали — так выбрали. Совершенно неуместная жуткая жуть, а уж никак не весёлая милая песня, помогающая забыть о невзгодах и взбодриться.

Вас освистали, приняв песню за дурную шутку. Но хорошо ещё, что хотя бы не побили. Получив удар по самолюбию, Вы потеряли 2 пункта Шутовства. Решив, что куда им, тёмным, оценить Ваше высокое искусство, — Вы поплелись прочь без оглядки, прямиком на 88 параграф.

237

Не в силах сопротивляться, с нахлынувшим на Вас азартом Вы прекращаете молитву и срезаете колоду, позабыв обо всём, во что верили и что было для Вас свято. Перед Вами, словно бы сотканные из мрака, возникли стол и два кресла.

Противник, усевшись напротив, начинает раздавать, и Вас не нужно приглашать дважды. Вскоре — Вы больше не помните кто Вы, где Вы, с кем Вы играете, почему Вы спокойно различаете карты во мраке и продолжаете видеть их, даже закрывая глаза, что стоит на кону и почему это плохая затея. Вы целиком и полностью увлечены игрой. Но сегодня — карта явно «не прёт», а никакого завтра — не предвидится.

Совершая ежедневный обход камер, стражник обнаруживает тело пожилого шута, которому кто-то свернул шею, словно котёнку. Но это не ужасает его и не удивляет: «чёртова камера» пользуется дурной славой, и стражники стараются лишний раз обходить её стороной.