Наёмный самоубийца, или Суд над победителем (СИ) - Логинов Геннадий. Страница 17

…Какие-то смутные обрывочные образы, один за другим, всплывали на поверхность из недр сознания — но они не спешили выстраиваться в целостную и ясную картину…

Пескоход резко притормозил, едва не слетев с трассы.

Что?! Что за бред?! Да быть этого не может?! Какой сейчас год?! Какой месяц?! Во время бури оборудование вышло из строя?! Или у них там, на спутнике, что-то опять барахлит…

Нужно будет обязательно обратиться в службу поддержки.

Преодолевая нахлынувшее на него тревожное волнение, Микай Аренали медленно поднял напряжённый взгляд. Уставившись на зеркало заднего вида, он внутренне ожидал увидеть там что угодно: некое отвратительное подобие знакомого лица, глаза чудовища или старика. Но — нет, сегодня он выглядел почти так же, как и вчера: разве что только, пожалуй, стал несколько взвинченным, измождённым.

«Микай, успокойся! Ради всего святого! Кажется, ты — просто начинаешь сходить с ума, — как ни странно — весело и даже несколько успокаивающе отметил про себя ценианец, продолжая анализировать ситуацию и строить возможные версии. — Значит, всё-таки сбой оборудования. Или ты сам вчера влез в бортовой компьютер и напортачил. Что вообще вчера было? Ты ведь ничего не помнишь. Даже автонавигация — и та отказала. Что ты вообще вчера натворил? Ведь ты выпил-то всего ничего. Или это тоже только так показалось? Ведь ты не помнишь, мог и ошибиться. Ты бредишь. Всё, успокоился, пришёл в себя — надо ехать дальше. Зажигание. Газуем. Всё, пошли. А что ты там, спрашивается, ожидал увидеть, в этом своём зеркале? Ты что, правда, решил, что тебя похитили и увезли инопланетяне? Забрали с собой на свою Землю или…»

Микай одёрнул себя. «Земля». Незнакомое слово. Непонятный, бессмысленный набор букв, неожиданно отозвавшийся в сознании. Это что, отголоски памяти или бурно разыгравшееся воображение?

«Всё. Завязывай. Скоро ты женишься — и вот тогда перестанешь забивать себе голову всяческой ерундой. Пора бы уже остепениться. Но, всё-таки, было это или не было? Что угодно думай, как угодно убеждай — но хоть себе-то врать не надо. Так было всё-таки или нет? Наверное, просто померещилось. Кругом об этом все говорят. Отец об этом всё время говорит. А я с детства был восприимчивым. Фантазия разыгралась. Бессознательное — финт выдало. Я читал, что такое иногда бывает. Эзотерики ходят на всякие там сеансы регрессивного гипноза, якобы способствующие личностному росту. Дескать, это поможет увидеть себя в прошлой жизни; и прочую такую чушь. А на самом деле — видят то, что сами себе нафантазировали. И воспринимают сознанием и цвета, и вкусы, и запахи. Вот так же и ты — просто очень впечатлительный. И тоже всё это выдумал. Нафантазировал», — удерживая штурвал пескохода, продолжал размышлять про себя Микай.

Попытавшись отвлечься, он нажал на одну из кнопок вещателя, ожидая услышать какую-нибудь новую музыку или передачу.

— А вы тоже иногда замечали, насколько коварны страшные бабы? Они только и ждут, когда вы напьетесь, чтобы с вами проснуться! — задорным тоном возвестил неизвестный диктор, после чего прозвучал записанный гул довольных слушателей. — Спор с женой лишён всякого смысла, потому что в подавляющем большинстве случаев — она окажется права, и лишь изредка — ты будешь во всём виноват! И всё потому, что ей неведомы три простые истины, на которых построено женское счастье. Что за «три простые истины», спросите вы? Во-первых, женщина никогда не должна говорить своему мужчине того, что сказала ей её мать. Во-вторых, женщина никогда не должна говорить своей матери то, что сказал ей её муж. И, в-третьих, женщина никогда и никому не должна рассказывать о том, что происходит в её семье.

«Это ещё что за парень? Что за отстой он несёт? Как это вообще могут слушать? Что, кого-то нового взяли? Переключить это немедленно, — сменив волну в очередной раз, возмутился Микай. — Ну а всё-таки, ты ведь не исключаешь, что это возможно. Что тебя — на самом деле похитили, продержали в плену и ставили на тебе изуверские опыты? Хотя, почему же я тогда ничего не помню? Нет, конечно, во всех этих фантастических фильмах пришельцы и спецслужбы умели стирать память. Но всё-таки?.. Ладно, что бы они там успели изменить за один день? Хотя, всего этого вчера здесь не было. Но ведь, в самом деле, — не могло же пройти сорок с лишним лет — я бы был уже старым… Или всё-таки могло?»

На смену трассе пришли пейзажи родного города, но…

…Тот ли это был город? Микай притормозил и осмотрелся.

Да быть того не может. С одной стороны, структура улиц, старинные здания, вроде бы как, были прежними и знакомыми.

Но, с другой стороны, некоторые из них здесь больше не стояли, в то время как другие — разительно изменились. Вокруг возникла масса каких-то модных новостроек. Да и вообще всё было каким-то другим, непривычным и странным. Даже пескоходы вокруг ездили какие-то не те.

— Эй, дедуля! А ну-ка уступи дорогу!

— Эй, ну чего встал!

— И где он только откопал такое старьё? На антикварной выставке — не иначе.

— Любите ретро, да?

Объезжавшие водители осматривали заурядный драндулет с таким же изумлением и недоумением, с каким Микай смотрел вслед их причудливым транспортным средствам.

Это ж надо до такого додуматься — должно быть, новомодные пескоходы самой последней модели. Однако они были везде и повсюду. Что-то явно не так. Сознание отказывалось это понимать, принимать и переваривать.

Резко дав по газам, Микай сорвался с места, едва не создав причину для аварии.

— Эй! Смотри, куда прёшь! — выкрикнула какая-то женщина позади.

Приспустив гермощиток, Микай Аренали высунул наружу и продемонстрировал ей скрученное в неприличном жесте щупальце, после чего — ещё сильнее дал по газам. Оставалось только радоваться, что Микай не врезался сам и что никто не врезался в него. А также тому, что на таком оживлённом перекрёстке, как ни странно, почему-то не оказалось констебля или камер видеонаблюдения.

«Ну, не могло же всё вот так вот просто взять и разительно измениться за один день! И ведь никакой это не розыгрыш, что бы ты там себе ни напридумывал. Бред. Вот ведь бред. Ахинея какая-то, — вынужденный признавать окружающую реальность как данность, но не в силах обосновать факт её существования взвешенными логическими аргументами, Микай порождал бурю эмоций. — Ну, ладно, хорошо. Хотя нет, на самом деле — ничего хорошего. Допустим, не один день. Но ведь — и не сорок лет! Что вообще тут творится?! Кто-нибудь может мне объяснить?!»

Глубоко вздыхая, Микай оттёр выступившую с лица слизистую массу, продолжая следить за дорогой.

«А может быть, я, на самом деле, так и не очнулся? Может быть, это по-прежнему какой-то бред, и я продолжаю видеть и чувствовать то, что является порождением моего сознания? Осознанным сновидением? Что-то подобное ведь бывало раньше. Правда, это очень стабильная иллюзия. Очень продуманная, чёткая», — осматривая мелькавшие пейзажи, размышлял Аренали.

Места такие родные, но — настолько же незнакомые.

«Так! Позвонить! Вот я вообще даю! С этого же сразу необходимо было начинать!» — взяв щупальцем переговорный ретранслятор, ценианец зашёл в панель быстрого запуска на рабочем дисплее и набрал номер Тирры.

— Набранный Вами номер — не существует, — лишённым эмоций тоном возвестило устройство.

— Эй! То есть как это: «не существует»?! Что это значит, «не существует»?! Вы что там вообще все с ума посходили?! — стукнув по приборной панели, завопил Микай.

Его охватывала паника.

— Так, ладно. Соберись. Возьми себя в руки. Вдо-о-о-ох. Вы-ы-ыдох. Вдо-о-о-ох. Вы-ы-ыдох. Всё. Теперь позвоним маме… Или нет, лучше — позвоним отцу… — набрав номер вновь, Микай застыл в тревожном ожидании.

— Набранный Вами номер — не существует, — всё так же, слово в слово, повторил искусственный безучастный тон.

— Ах, чтоб тебя, железяка! Ну как же! Как это «не существует»?! Что ты такое вообще несёшь, фигня электронная?! — сделав очередной глубокий вдох, Микай набрал номер брата, твёрдо решив для себя, что, если и в этот раз услышит тот же противный голос, после этого раздолбает бортовые системы ко всем…