Билет в 1812 (СИ) - Корьев Сергей Юрьевич. Страница 65

После Октябрьского переворота пришлось сменить фамилию на Вильмоновы, поскольку к дворянам отношение было неоднозначное. Кое-что из имения прабабки удалось сохранить. Мы не так давно побывали в нём. В особняке открыли музей. Вот моё дополнение к вашей истории. Может быть, вам что-то известно о судьбе моего предка?

Я покачала головой.

— Тогда, скажите, ради бога, зачем вы пришли? Я теряюсь в догадках.

В это время в комнату заглянула Настенька.

— Папа, можно мне погулять?

Шарль ответил по-французски. Девочка извинилась и убежала. Я довольно хорошо знаю французский, но с трудом поняла то, что он сказал. Это была речь французского аристократа, но не современного, а жившего где-то лет двести назад. Странно, очень странно, мне и вначале показалось, что речевые обороты мужчины выпадают из норм современного русского языка.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, зачем же вы пришли и что хотели узнать? — вновь поинтересовался Шарль.

— Извините, задумалась. Мы, практически, уже всё узнали из вашего рассказа.

— А всё же, нельзя ли конкретнее?

— Нас интересовала судьба друга вашего прапрадеда Поля де Турмон.

— А с какой целью?

— Вы знаете, у моей подруги Женевьевы Турмоновой, — я не договорила.

Шарль странно посмотрел на меня и, уж чего я не ожидала от молодого мужчины, упал в обморок. Поговорили, выходит.

— Что с ним? — забеспокоился Степан.

— Я думаю, обморок и не только. Кажется, он не тот за кого себя выдаёт.

Принесите воды. Сергей убежал на кухню. С помощью подручных средств удалось привести Шарля в чувство.

— Как вы? — поинтересовалась я.

Шарль помотал головой и ответил, что всё в порядке.

— А теперь расскажите нам, уважаемый, что случилось с вами.

Мужчина пересел на диван, откинулся на подушки и начал.

— Когда вы упомянули о Женевьеве, я вспомнил о своём друге… — Шарль замялся, — вы, наверное, догадались, кто я на самом деле.

Я кивнула.

— Разрешите продолжить или же скорее дополнить свой рассказ. Всё, о чём я говорил ранее, истинная правда, но вот, то, что произошло со мной, не поддаётся никаким объяснениям.

Поссорившись с отцом, я забежал к своей нянюшке. Она фактически воспитала меня. Простая крестьянка проживала в нашем поместье с ранних лет. Девчонкой её привезли из деревни. Когда я появился на свет, ей было около тридцати лет. Матушка постоянно болела, и меня отдали этой добрейшей женщине, которая и воспитала меня как собственного сына. В поместье поговаривали, что Ивонна, так звали мою няньку, может гадать на картах и предвидит будущие события. Когда я вбежал к ней в комнату, она попросила меня присесть и выслушать её. Нехотя, гнев застилал мне глаза, хотелось как можно скорее покинуть родительское поместье, я выполнил просьбу няньки.

«Милый Шарль, ты знаешь, что дороже тебя у меня никого нет. Ты мне как сын. Я сейчас скажу тебе нечто, что покажется странным, и ты вначале не поверишь мне».

Я порывался встать и наконец-то уехать, но был остановлен таким твёрдым и незнакомым мне прежде голосом Ивонны.

«Сиди и слушай!»

Пришлось повиноваться. Такой я свою няньку никогда не видел: глаза горели, щёки пылали багровым румянцем.

«Не перебивай меня. Я знаю, что в далёкой России ты встретил свою единственную любовь и твоё сердце стремится к ней. Она ждёт тебя, вы встретитесь, но быть вам вместе не суждено. Ты заберёшь свою дочь, а сына оставишь Настеньке. Вас разъединят века. Возможен только один путь вернуться назад, найти потомков твоего друга Поля. Они приведут тебя к твоей любимой. Это тебе».

Мне сунули в руку крестик.

«Носи не снимая. Однажды в дверь твоего дома постучатся трое: двое мужчин и женщина. Знай, наступило твоё время. Поможешь им, помогут и тебе. Женщина упомянет о подруге по имени Женевьева. Это праправнучка твоего друга. Значит, он не погиб, а сумел удержаться за жизнь, и его семя дало потомство».

Вот такое странное предсказание я услышал перед тем, как покинуть родину.

Мне удалось добраться до России и разыскать жену. Как и сказала Ивонна, у нас родилась двойня. Моему счастью не было предела. Однако продлилось оно не долго. Москва отстраивалась после пожара, и мы решили вернуться туда. К нашему великому удивлению дом уцелел, сгорело лишь несколько хозяйственных построек. Мы были вдвоём, и это было счастьем. Однажды в жаркий летний вечер мы отправились к пруду. Анастасия шла впереди, а я с дочуркой на руках чуть сзади. Тут случилось нечто, чему я не мог найти ответа. Между мной и женой возникла какая-то прозрачная стена. Я видел, что жена с сыном пытаются что-то сказать, но слов не слышал. Постепенно марево уплотнилось, и Настенька с дочкой исчезла из вида, а я остался в парке. Вроде бы тот же самый парк, в котором мы были с женой, пруд находился на том же самом месте, но изменилась сама атмосфера: появились незнакомые запахи, деревья, бывшие некогда маленькими, превратились в гигантские заросли, вдали мерцали огни. Я прошёл к дому, двери были заперты, но мне удалось их открыть. Внутри также всё было не таким, мебель переставлена, картины поменяли свои места, и был запах нежилого помещения. Уложив дочку, я спустился вниз. Там в подвале мы спрятали Настенькино приданое, шкатулку с драгоценностями. Взяв кое-какие вещи, вернулся в гостиную. Затем решил обследовать дом и нашёл множество вещей, прежде незнакомых мне. В одной из комнат светился какой-то ящик, теперь я знаю, что это был телевизор, но тогда картинки, мелькавшие на экране, повергли меня в шок. Я увидел, как одеваются люди и в одной из комнат обнаружил нечто подобное. Переоделся, и утром мы покинули поместье со странной тогда для меня надписью «Музей дворянского быта».

Мне удалось пристроить часть драгоценностей, а на вырученные деньги купил квартиру. Современная мебель пришлась не по душе, и я обставил комнаты так, какими привык видеть их в своём времени. Мне удалось устроиться переводчиком в туристическое агентство. Так я и прожил почти одиннадцать лет в надежде когда-нибудь вернуться обратно. Шарль закончил своё повествование и посмотрел на нас.

— Вы поможете мне?

Пришлось рассказать ему, что случилось с нами. Мужчина заметно приуныл.

— Значит, никакой надежды?

— Почему же, надежда всегда остаётся. Сергей надеется вернуться к своей супруге, я надеюсь вновь увидеть Женевьеву живой и здоровой, Степан надеется, что встретится с Василиной и обнимет свою дочь. Будем уповать на лучшее.

— Давайте завтра съездим на могилу Поля. Ели вы сказали, что у него есть праправнучка, значит, захоронение может исчезнуть, и тогда мы попытаемся найти дорогу обратно. Договорились встретиться утром на Казанском вокзале. Распрощавшись, отправились домой дожидаться событий следующего дня. Не знаю, каким он будет.

Интересное дело выходит: искали одно, а нашли совершенно другое. Лишь бы всё пошло на пользу. Помнится, в дневнике Поля Шарль последний раз упоминался накануне отъезда во Францию. Теперь вот судьба свела нас. За раздумьями пролетела почти вся ночь, задремать удалось лишь под самое утро. Вновь перед глазами предстали заснеженные улицы Петербурга.

Такими я видела их в день похищения Женевьевы. Правда, сон внёс некоторые коррективы в мои видения. Я оказалась около того самого дома, который видела в новостях. Вновь тоже окно под самой крышей и вновь мелькание теней. Внезапно зрение переносит меня внутрь той самой комнаты. Я вижу Александру и Женевьеву. Подруга мечется по комнате, и мне кажется или же я слышу на самом деле, будто бы она повторяет одну и ту же фразу:

— Надо позвонить Машке. Надо позвонить Машке. Она что-нибудь придумает!

Я недоумеваю, как можно позвонить из прошлого, там же нет связи. Наконец, Женевьева садится на кровать и из недр наряда достаёт телефон. Я отчётливо слышу звонок, машинально беру трубку.

— Слушаю.

— Машка, это ты? — доносится голос Женевьевы, — Машка, помоги, мы заерзаем. Ещё немного и всё…

Голос прерывается. Смотрю на сотовый. Выключен! Странно. Сплю, сплю, сплю. Перевернулась на бок и закрылась одеялом с головой подальше от ночных кошмаров. Не тут-то было. Вновь вижу себя в Петербурге. Почему-то бреду в одном платье вслед за удаляющейся женской фигурой, которую никак не могу догнать. Мне кажется, я знаю ту женщину, и она может помочь мне и моим друзьям, но та, как неуловимый призрак, движется вперёд, не давая мне возможности приблизиться к ней. Ускоряю шаг, кажется, стоит протянуть руку, и я схвачу незнакомку за рукав платья.