Принцесса в опаловой маске (ЛП) - Лундквитс Дженни. Страница 3

Я оставляю руку на кинжале и бегу всю оставшуюся дорогу до таверны.

Глава 2

Элара

«Глоток жизни» находится на окраине небольшой городской площади Тулана. Пыльный и старый, он пахнет пивом и отчаянием часто бывающих здесь людей, которые наблюдали, как цены на хлеб поднимались все выше и выше, пока их заработная плата опускалась все ниже и ниже. Это не то место, которое легко принимает чужаков. Но молодая девушка без сопровождения, это совершенно другое дело, так что я снова дотягиваюсь до своего кинжала, когда захожу внутрь.

Но первое лицо, которое я вижу, не лицо мужчины в поисках комфорта. Это лицо ребенка, которого я хорошо знаю.

— Тимоти, что ты здесь делаешь?

Тимоти, маленький мальчик лет восьми, смотрит на меня испуганными глазами. Он слегка подпрыгивает от громкого звука ругани мужчины.

— Гордон сказал, что попытается найти какие-нибудь объедки для нас.

В прошлом месяце отец Тимоти, солдат, был призван в Аллегрию, столицу Галандрии, в связи с опасениями, что война с Киренией неизбежна. Большую часть времени его семье было практически нечего есть.

— Хорошо. Придерживайся стены и стой молча, — я повышаю голос на случай, если кто-то слушает. — И если кто-то доставит тебе проблемы, крикни мне или Гордону.

Сильвия кивает мне. Она принимает заказы у столика мужчин, которые смотрят так, будто они будут больше, чем пиво. Один из них хлопает ее по заду. Глаза Сильвии сужаются, она поджимает губы, но ничего не говорит. Как любой другой в Тулане, она еле сводит концы с концами и не может позволить себе потерять клиентов, независимо от того, какие они невоспитанные.

— Снова вернулась, дорогая? — сказал потрепанный, небритый мужчина с жирными белыми волосами, завсегдатай «Глотки». — Что такая красавица, как ты, делает в таком месте, как это? — его рука скользит вокруг моей талии. — Ищешь сегодня друга?

Я достаю кинжал и направляю на него.

— У меня достаточно друзей, спасибо.

Это его успокаивает, и он отворачивается, ругаясь. Сильвия прячет улыбку и показывает стол, где сидит Мистер Огден.

— Он встретился с победной серией в этот раз. Удачи в том, чтобы довести его домой.

Мистер Огден низкий и приземистый, с носом размером с прыщавый кабачок, который покраснел, как свекла. Даже отсюда я могу увидеть блестящие золотые вортинги, сложенные около локтя, пока он проверяет свои карты.

— С тобой все в порядке? — продолжила Сильвия. — Ты выглядишь немного бледной.

Я колеблюсь, прежде чем ответить, помня, что другие все слышат. Я почти уверена, что кто-то следил за мной, но я не хочу, чтобы кто-то в этой таверне думал, что я напуганная девочка.

Я поворачиваюсь и смотрю на вход таверны, как будто жду, что кто-то ужасный появится там. Вместо этого, открывается дверь и Мистер Траверс, школьный учитель Тулана, заходит внутрь.

Я выдыхаю.

— У меня все хорошо, — говорю я Сильвии. — Я просто голодна. Мы исчерпали большую часть запасов за зиму, так что мы берегли еду для сегодняшнего визита Мистера Блэквилля.

Я не сказала, что идея Хозяйки «беречь еду» − означает заставлять меня голодать, пока она, Серена и Мистер Огден едят меньшие порции.

Сильвия кивает и говорит мне, что Гордон на кухне, если я хочу его видеть, а затем уходит, чтобы принести еще пива. Я решаю, что повременю подходить к Мистеру Огдену, пока он не потратит большую часть вортингов, что не займет много времени, и направляюсь на кухню. По дороге я прохожу двух мужчин, склонившихся над кружками с пивом, шепча.

— Ты думаешь, что слухи о Принцессе в Маске − правда? — глаза мужчины шныряют вокруг, будто он ожидает, что появятся люди короля и набросятся на него за такие мысли.

— Какие? — спрашивает его собеседник.

Он икает и добавляет:

— Возил жену, чтобы увидеть, как машет Принцесса в маске со своего балкона в прошлом году. Спросишь меня, так она выглядела не более чем испорченный богатый ребенок.

На кухне Гордон наполняет корзину черствым хлебом и мягкими яблоками. Он улыбается, когда видит меня. Его глаза серые, как небо за окном, и его непослушные русые волосы свисают на лицо.

— Так и знал, что увижу тебя рано или поздно, — говорит он, пока заканчивает с корзиной и начинает помешивать горшок с кипящим рагу. — Я уже пытался сказать Мистеру Огдену, чтобы он шел домой, но он не стал слушать меня.

— Спасибо, — говорю я, подходя ближе. Тепло домашнего очага помогает после прогулки под дождем, и от запаха рагу кружится голова.

— Серена попросила меня поговорить с ним. Убедить его покончить с выпивкой.

— Как мило с ее стороны, — говорю я резко, хотя не могу припомнить, когда Серена и Гордон могли об этом говорить. Серена никогда не требует привести ее отца домой, так как Хозяйка Огден думает, что «Глотка» − слишком грубое место для нее.

Гордон посылает мне настороженный взгляд и меняет тему разговора.

— Каким вышел торт?

— Хрустящий, — я отвечаю, смеясь. — Хозяйка его выкинула.

— Я же говорил, что должен помочь тебе. Я готовлю гораздо лучше тебя, — он посылает мне улыбку, я улыбаюсь в ответ, радуясь, первый раз за день.

— Ну ладно, — говорю я, смеясь. — В следующий раз ты будешь первым, чтобы убедить Миссис Огден не вышвыривать меня.

Гордон перестает улыбаться. Он смотрит вниз и начинает перемешивать рагу быстрыми движениями. Неловкое молчание наступает между нами, и я жалею, что не держала свой рот на замке. С тех пор как он повзрослел, наши отношения стали натянутыми, и мне интересно, помнит ли он наше обещание в детстве.

— Может, ты должна поговорить с Сереной? — наконец говорит он.

— С Сереной? — повторяю я удивленно. — С чего бы мне хотеть делать это?

— Может, ты сможешь решить все разногласия с Огденами? — говорит он. — Серена поможет тебе, я уверен в этом.

— Сомневаюсь, что его королевское величество обеспокоена, чтобы поднять свой ленивый палец от моего имени.

— Она не ленива, — говорит Гордон, нахмурившись. — Она была бы рада помочь. И у нее хорошие отношения с мамой. Ты должна поговорить с ней.

— Хорошо. И с каких пор ты разбираешься в вещах, в которых хороша Серена?

— Не будь грубой. Она изменилась. Серена уже не та девочка, которой была. Она выросла мягче, добрее.

Я подавляю фырканье. Мысль о том, что Серена − мягкосердечная девушка, смехотворна. Серена − такая девушка, которая когда-то угрожала, что скажет Хозяйке Огден, что я ударила ее, если я не встану под улей. Она хотела увидеть, сколько пройдет времени, прежде чем меня ужалят. (Два часа, как оказалось).

Конечно, это было до того, как я ожесточилась. До того, как я начала изучать Хозяйку и то, как она убеждала других делать, что она приказывает. После того, как я овладела тонким искусством манипуляции, я поняла, что могу убедить Серену делать все, что я хочу.

Знаешь, Серена, я слышала, как одна женщина говорила в городе, что если постоять в болоте, кожа станет бледнее? Это, должно быть, правда, потому что она была такая красивая…

— Серена заботится о тебе по-своему, сложным способом, — продолжил Гордон.

— Нет ничего сложного в том, чтобы быть испорченным ребенком, — говорю я.

Его лицо темнеет, и он поднимает корзину.

— Я должен отдать это Тимоти, — говорит он сухо. — Можешь присмотреть за рагу?

Он проскакивает мимо меня, и я остаюсь, гадая, почему мои слова так разозлили его.

Тут дверь открывается позади меня, и тень отбрасывается на стену. Горячее дыхание касается моей шеи, и мурашки покрывают мои руки. Это должно быть тот мужик с сальными волосам, пришел посмотреть, не пересмотрела ли я предложение «дружбы». Как только я дотрагиваюсь до своего кинжала, рука хватает мое плечо. Я кричу и поворачиваюсь, и мой кинжал почти разрезает руку Мистера Траверса.

— Мне так жаль, Мистер Траверс, — говорю я, вздыхая с облегчением, пока убираю кинжал назад в свой карман.