Капкан для волка (СИ) - Новик Мария. Страница 39
Илье было приятно говорить с Багировой. Ссора в университете, решительные SMS-сообщения – всё это стало не важно. Главное – слышать её.
– Ладно, тогда встретимся в университете, – с горечью подытожила Алина. Она раздосадовано вздохнула, и парень понял, что сейчас совершит ошибку, если ничего не сделает.
«Если мне нельзя выйти, то это не значит, что ей нельзя прийти», – смекнул он.
– Приезжай ко мне. Я пришлю за тобой машину, – предложил золотой мальчик.
Снова молчание.
– А твой отец? Он вряд ли будет рад тому, что я приеду, – с сомнением предположила студентка.
– Его нет. Будет только во вторник. Ну же, киса, приезжай ко мне.
– Хорошо, – согласилась Алина и оборвала звонок.
Илья кинул телефон рядом с собой и воодушевлённо улыбнулся своим мыслям о Багировой. Эта девушка подобрала нужный ключ к его сердцу. Как и когда она это сделала, парень понятия не имел. Но все обиды растворились окончательно, как только девушка приняла приглашение.
Глава 30
Город с наступлением вечера преображался. Если днём это была суетливая столица, где, не переставая, кипит жизнь, дороги заполнены машинами, а тротуары – спешащими людьми, которые не обращали внимания ни на что, кроме предстоящих дел, то сейчас мегаполис превращался в сказочные земли, где царствует Её Величество Зима. Деревья опутаны сияющими гирляндами, магазины с завлекающими вывесками заманивают внутрь покупателей. Предновогоднее настроение буквально витало в воздухе, обволакивая своей весёлостью.
Алина ехала на заднем сидении бэнтли. В душе накопилось много всего. За те три недели, что она постоянно думала об Илье, девушка усердно справлялась с делами.
Строительная фирма, которой сейчас управляла тётка, приносила немалый доход. С наступлением зимы прибыль не упала, а наоборот, возросла. И Студентке пришлось разбираться в сложной системе управления многомиллионным состоянием.
Последний год обучения – самый сложный. Сейчас это практика, максимально приближенная к настоящей работе. Но впереди ещё дипломная работа, ещё одна практика, а после – реальная жизнь, с реальными проблемами, которые нужно будет решать.
Страх прочно засел внутри. И это неудивительно, ведь после окончания университета на плечи Алины ляжет ответственность за наследство. Тётя Вера уже немолода. Она не сильно обрадовалась, когда встала у руля компании, но согласилась поработать ещё полгода, чтобы полностью решить все вопросы вступления в права и передаче дел и контрактов владелице.
Вся эта суета и нервная работа тяжким грузом придавливали к земле. Но ещё сильнее давило сомнение. Правда лезла наружу, заставляя мысли бешено носиться в голове. Сейчас студентка ехала к Илье. Но что она скажет, когда увидит его? Что сделает? От осознания собственного бессилия становилось не по себе. Это выбивало из привычной колеи.
Она не видела его три недели. Вопрос «Изменился ли он?» мелькнул и исчез, но засел другой: «Изменилась ли я?» На него ответ найти не так-то просто.
Отрицать то, что влюбилась, нет смысла. Да Алина и не собиралась этого делать. Ссора в университете из-за непринятия методов Волкова показала лишь то, что у студентки есть собственное мнение. Но есть ли решимость? Стойкость в принятии решений? Ведь когда девушка увидела последствия той аварии по телевизору, она для себя всё решила. Сможет ли отступиться от своих чувств и сделать правильный выбор?
«Сколько тайну не скрывай, всё равно наружу вылезет», – думала про себя студентка, наблюдая в окно автомобиля, как высотки сменяются частными постройками, по красоте и роскоши превосходящие все ожидания.
Воспоминания сменяли друг друга с огромной скоростью, воспроизводя все события в хронологическом порядке, начиная с первого впечатления об Илье, заканчивая той злополучной ссорой.
Таня посмела нагло и бесцеремонно влезть в чужую жизнь. Но можно ли её обвинять в попытке отомстить, когда случилось такое?
***
Три недели назад…
Алина вытирала слёзы краем халата и пыталась успокоиться. Но тревога за Илью не проходила. Искорёженная консервная банка, раньше ласково называвшаяся «Митсубиши Галант», стояла перед глазами стоп-кадром и пугала своим видом. Особенно ужасало количество крови. Да, её было не так уж много, но всё же от одного воспоминания об этом становилось не по себе.
Из разговора с Волковым студентка мало что поняла, она была сосредоточена в основном на своём состоянии, пытаясь не выдать истерики, но отчасти понимала, что Илья и так понял, что она плакала, не в силах сдержаться.
Разум принялся тут же искать виноватых в этой трагедии – не иначе, как она случилась, по-другому Багирова себе не представляла. Первое, что пришло в голову – переписка Тани с Ильёй, после которой он рванул на бешеной скорости, не зная, кто вёл эту злополучную беседу.
Разгневанная девушка кинула смартфон на диван и, не обращая внимание на рассыпавшиеся по полу осколки и лужу чая, в которой утопали пирожные, помчалась в спальню сестры.
– Вставай, тварина! – рявкнула она в дверях, моментом проскочив в комнату.
– Алина… Сегодня воскресенье, дай поспать, – проскулила жалобно сестрёнка, перевернувшись на другой бок.
– На том свете отдохнёшь! Поднимайся сказала! – ещё яростнее приказала старшекурсница. Но Таня только промычала что-то нечленораздельное и снова погрузилась в дремоту.
Багирова не привыкла отступать, особенно когда задевали её чувства. В таких случаях девушка шла напролом, не щадя никого на своём пути. Повинуясь своей ярости, подпитываемой воспоминаниями об увиденной аварии, Алина рывком сорвала с Лебедевой одеяло и влепила хлёсткую пощёчину.
– Ты что, офонарела вконец, что ли? – возмутилась, держась за щёку, Татьяна, подскочив на кровати. – Что на тебя с утра напало? Иди похмелись, что ли, раз тебе градус в башку ударил.
– Это я сейчас тебе в башку ударю, тварь! – прорычала Алина. Она уже не могла остановиться. – Ты какого чёрта в мою жизнь лезешь? Своей нет, значит, и чужую испоганить надо?!
– Да что случилось-то, объясни внятно, а то подняла невесть во сколько… – Ещё одна пощёчина оставила красный отпечаток, но уже на другой щеке.
– Что случилось? Я сейчас тебе скажу, что случилось, скотина! За каким хреном ты с Ильёй переписывалась от моего имени?! Ты хоть знаешь, то ты наделала?!
– Ты сама сказала, что ненавидишь его, – оправдалась обидчиво Лебедева. – Вот я и решила…
– Кто тебе дал право решать за кого-то! Дура, сеном набитая! Если ты староста первоклашек, таких же дебильных, как ты, то это не значит, что тебе всё можно!