Мой (не)любимый дракон (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 24

— Что, опять погрызлись?

В ответ Мабли неопределённо хмыкнула.

— Как вам зелёное? — Извлекла на свет божий наряд из тяжёлой, переливавшейся на свету ткани с меховой оторочкой.

— Фисташковое, — поправила её я, мазнув по платью рассеянным взглядом. Кивнула, соглашаясь с выбором служанки.

Судя по тому, как пшеничные брови девушки сошлись на переносице под широкой оборкой чепца, Мабли не ведала, что такое фисташки, но тут же позабыла о необычном для неё слове, которые порой соскальзывали у меня с языка.

— А потом смотайся с Леаном к сапожнику и портному в город. Да! И к цирюльнику парня своди — нужно что-то делать с его шевелюрой, пока там не свил гнездо какой-нибудь предприимчивый пернатый. И не кривись так! От пары часов в его обществе тебя не убудет.

— Но где взять деньги?!

— А та кожаная торбочка, что выдал мне мой фальшивый папенька перед отъездом, — не растерялась я. — Где она?

— Тратить их на этого оборванца! — задохнулась от возмущения служанка.

— Вот чтобы он перестал быть оборванцем, мы должны позаботиться о его гардеробе. Не может же бедняга постоянно в этих смешных лосинах ходить.

Помогая мне собраться, Мабли не переставала ворчать, упрекая меня в чрезмерной мягкости и излишнем сострадании. А ещё в мотовстве — виданое ли это дело тратить золото глубокоуважаемого князя Ритерха на какого-то там прощелыгу!

— И себе чего-нибудь прикупи.

Мабли поймала мою улыбку, отпечатавшуюся в зеркальной глади, и вспыхнула.

— Вот ещё! А мне-то за что подарки?!

За красивые глазки.

— Говорят, зимняя ярмарка скоро закончится, — заметила как бы между прочим.

Я надеялась спровадить служанку из замка, чтобы спокойно провести время в библиотеке, и, чтобы Мабли не стояла над душой и не высматривала, что я там такого крамольного читаю.

— Но это же…

— Это приказ.

Девушка смущённо потупилась.

— Как скажете, Ваша Утончённость.

Закончив заплетать мои волосы в толстую косу, Мабли отправилась на поиски Леана. А я, пожелав ночному охотнику, облюбовавшему для отдыха оставленный открытым сундук (хана бархатным платьям), спокойного утра, отправилась в столовую. Из которой меня вчера кое-кто вытянул силой.

Снова опоздала. И хорошо! Все алианы уже были в сборе. Сидели, смиренно сложив на коленях ладошки, и с самым кротким и сосредоточенным видом внимали занудным речам эссель Тьюлин. Придворная сваха сегодня была мрачнее обычного. А при виде меня поморщилась так, будто, пока говорила, ей в рот заполз таракан и она его случайно проглотила.

Я опустилась в быстром реверансе, а потом, не сдержавшись, спросила:

— Эссель Тьюлин, скажите, Его Великолепию уже лучше?

— Лучше. А если бы не вы, и плохо не было бы, — демонстративно отвернулась от меня командирша, чтобы продолжить утреннее собрание. — На чём мы остановились? Ах да, на свиданиях! Эсселин Талврин, сегодня Его Великолепие встретится с вами. Эсселин Фройлин — вы с ним увидитесь завтра. Девушки, пожалуйста, будьте оригинальны. Наследнику сейчас необходимы приятные эмоции и положительные впечатления, — чуть повернула голову в мою сторону, явно намекая, кто здесь рассадник отрицательных эмоций и впечатлений. — Так, кто у нас дальше…

— Эссель Тьюлин, — оборвала придворную матрону Хелет. Резко выпрямилась, вскинув голову, сквозь упитанную даму цепко глядя в мою сторону. — Зачем продолжать отбор, если и так ясно, кто станет ари Его Великолепия?

Теперь уже на меня пялились все алианы.

— И с чего это вы взяли, что ясно, эсселин Крилфейн? — подбоченилась сваха. — Впереди ещё два испытания, и любая из вас, — мне снова достался пронизывающий, многозначительный взгляд, — может их не пройти. Тем более что для старейшин ещё ничего неясно. Поверьте, их мнение тоже что-то да значит.

— Но ведь Его Великолепие столь очевидно оказывает знаки внимания эсселин Сольвер, — не унималась оскорблённая наша.

Неужели и правда втрескалась в Скальде и теперь страдает, так рвётся стать его любимой женой? Или бесится, что трон из-под носа уплывает? Наоборот, радовалась бы: не придётся пополнять ледяную коллекцию Герхильдов.

Порой у меня возникало ощущение, что алианы напрочь забыли о смертельном риске. То ли любовные чары лишили их инстинкта самосохранения, то ли мечты о короне приглушили здравый смысл.

Только Гленда и Ариэлла не теряли рассудка. Про себя такого, увы, сказать не могу. Мой рассудок отбыл в лучший мир вместе с совестью, когда имела глупость влюбиться в Герхильда.

Этого дракона-обманщика, без пяти минут психопата и лакомой добычи для дольгаттов.

Но ведь я, по большому счёту, тоже обманщица. Уже которую неделю вожу его за нос. Пусть и не по своей воле. Ну так и Скальде, не будь он проклят, быть может, уже распрощался бы с графинькой, отправил бы её куда подальше, в какой-нибудь уездный монастырь или замуж.

Мне эта мысль так понравилась, что я даже не заметила, как начала улыбаться. А вот слова эссель Тьюлин, продолжавшей разжёвывать Хелет, почему та не должна так рано сдаваться, превратили эту самую улыбку в кислую гримасу.

— Вы, девушки — невесты не простого тальдена.

А золотого. Вернее, чуточку подмороженного.

— И чтобы стать ари…

Наверное, лучше сесть за стол перед свахой, иначе окосеет ведь бедняга.

— …одной смазливой мордашки и умения вскружить мужчине голову недостаточно. Следующие два испытания станут решающими. И шансы быть выбранной будущим императором у вас у всех равны.

Керис и Майлона заметно расслабились. Рианнон потупилась, силясь спрятать ото всех озарившую её бледное лицо улыбку. Хелет просто кивнула, но было видно: такой ответ её вполне устраивает. По лицу Гленды нельзя было что-либо прочесть. Ариэлла тоже старалась не показывать эмоций. Лишь позволила себе мимолётную горькую усмешку, которая одной мне была понятна: эсселин Талврин не оставляла надежды когда-нибудь снова обручиться с милым её сердцу Хильдебальдом.

Для Скальде в её жизни не было места.

— Ну а пока что вернёмся к свиданиям…

По плану придворной свахи, меня удостоить романтическим рандеву тальден должен был последней. Думала, эссель Тьюлин вообще «забудет» о нелюбимой невесте, но она всё же назвала моё имя. Правда, произносила его с таким видом, будто её в тот момент тошнило.

Когда генеральша ушла, столовая наполнилась звуком приборов и тихими перешёптываниями. Как полнилась до этого и продолжала полниться яркими солнечными лучами, брызжущими в окна — напоминание, что весна уже на подходе и скоро начнётся оттепель.

После позитивной и обнадёживающей речи эссель Тьюлин алианы больше не метали в меня ядовитые дротики взглядов. Только Майлона предприняла очередную попытку выяснить, чем это мы там со Скальде в тёмном коридоре вчера занимались, что его так накрыло.

— Стихи друг другу читали, — отозвалась я. Посоветовала чернобровке жевать булочку и не отвлекаться на не касающиеся её дела. Ибо посторонние мысли, как известно, мешают пищеварению.

— Чем планируешь заняться? — отпив немного ароматного травяного отвара из широкого стеклянного бокала, спросила Ариэлла. — Мы с Глендой собирались отправиться на ярмарку, пока она не закончилась. Но раз у меня сегодня свидание, может, ты составишь ей компанию?

— Я бы с радостью, но мне нужно к Хордису. А потом в библиотеку за знаниями.

Алиана вернула бокал на белоснежную скатерть, по краю расшитую соловьями и веточками цветущей вишни. Вышивка была сделана настолько искусно, что казалось вот-вот с нарядной каймы вспорхнут пернатые, и по Карминовой столовой разольются птичьи трели, а в воздухе запахнет вишней.

— Значит, ты уже точно решила, — Ариэлла понизила голос до едва различимого шёпота, — вернуться на Землю.

Я помедлила, прежде чем ответить:

— Хочу иметь пути для отступления и уж точно не хочу больше бездействовать. Надоело просто плыть по течению. Ты написала Адельмару?

— Ещё вчера. Уверена, брат не станет тянуть с ответом.