Мой (не)любимый дракон (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 42

Хорошо бы… И то, и другое после ночи, проведённой в тесном общении с наливкой, мне сейчас было просто жизненно необходимо.

Когда конкурсантки рассредоточились по гостиной, а монахини встали тенями у нас за спинами, в комнату вошла хозяйка замка. За ней краснощёким колобком в своём неизменном колпаке вкатилась придворная сваха. Надутыми индюками величаво прошествовали в залу старейшины. И драконом, бессовестным и бессердечным, заявился Герхильд.

Поймав его взгляд, от которого волосы на голове… нет, не зашевелились — просто покрылись изморозью, я опустила голову. Принялась цедить отвар и делать вид, что всё моё внимание принадлежит колдунье. Честно говоря, рассчитывала увидеть такую же надменную и властную особу, какой была моя морканта. Но эссель Примела оказалась на удивление приятной.

Слова из неё текли майским мёдом, сладким и тёплым. И хоть лицо скрывала вуаль, я чувствовала, приветствуя нас, радушная хозяйка улыбалась. Подбадривала своим ласковым взглядом.

— Мой дар — улавливать фальшь, — когда с церемонией приветствия было покончено, проговорила морканта. — В эмоциях и голосах. Нет, я не умею читать мысли, но безошибочно определяю, когда со мной неискренни.

Я чуть не поперхнулась сладким чаем. Закашлялась, но почувствовав, что за мной пристально наблюдают (не будем показывать пальцем), лишь неимоверным усилием протолкнула в себя образовавшийся в горле комок.

Очень хотелось страдальчески застонать, но приходилось сдерживаться. Мало мне было змея-гинеколога, раскусившего меня в мгновение ока, да источника Юны, с которым меня вчера настойчиво пытались познакомить. Небось намеренно туда притащил. Чтобы подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Можно сказать, подтвердил. А я-то, наивная, думала, что просто, без задних мыслей, хотел показать своей невесте красивое место.

Бессовестный, бессовестный дракон.

Кстати, о лишённых совести драконах. Украдкой взглянув на тальдена, заметила на гладко выбритой физиономии столь редкое явление — улыбку. Гаденькую такую, я бы даже сказала мстительную. Голову даю на отсечение и все остальные участки тела (Герхильдового) — он точно что-то задумал.

Одна надежда на эссель Примелу и на их с Блодейной дружбу.

— Испытывать вас будут по очереди. Вам и Вашему Великолепию, — обернувшись к тальдену, колдунья почтительно склонила голову, — будет предложено ответить на ряд вопросов. Ответы покажут, с кем будущий правитель достигнет гармонии в священном союзе. Не забывайте, говорите искренне. Не разумом — сердцем. Не пытайтесь обмануть и помните главное: если окажется, что вы с женихом слишком разные — это не повод расстраиваться. Вы молоды и прекрасны. И я уверена, каждая из вас обретёт в будущем счастье.

Я, в отличие от морканты, не владела магическим даром, но готова была поклясться: эссель Примела говорила искренне. Не было в ней фальши. Даже несмотря на то, что её история любви обернулась кошмаром, она продолжала верить в союз тальдена и алианы.

— Ничего не бойтесь. Будьте откровенными со мной и со своим женихом. А главное, с самими собой.

Алианы взволнованно кивали, кусали губы и бросали на Его Вельможество исподлобья взгляды.

Зрители в лице неразлучной парочки старейшин, которых я часто видела вместе, скрылись за дверями смежного с гостиной зала.

— Эсселин Сольвер, — позвала меня морканта, собираясь проследовать за гостями, — вы первая.

Несмотря на то, что радушная хозяйка изо всех сил старалась нас упокоить, на меня одна за другой накатывали волны дрожи. Я поднялась, не чувствуя под собой ног.

Сделала шаг, другой и услышала холодный, властный голос:

— Эсселин Сольвер оставим напоследок. У меня к ней будут дополнительные вопросы.

Ах ты ж айсберг двуногий!

От такого заявления я оторопела. Так и осталась стоять, мысленно посылая Герхильда во все те места, которые советовал посетить Мабли Леан.

— Как будет угодно Вашему Великолепию, — после короткой заминки пробормотала эссель Примела и предложила Гленде стать первопроходцем.

Дополнительные вопросы? Господи-и-и…

Меня начало знобить. Подозвав служанку, шёпотом попросила заменить бодрящий настой успокаивающим. Лучше — снотворным. Чтобы проспать до возвращения в замок.

Глотая местный аналог валерьянки, мысленно уговаривала себя раньше времени не отчаиваться. Эссель Примела не даст меня в обиду. Ведь не даст же? Она не только подруга Блодейны (надеюсь, что не заклятая), но ещё и сердобольная. У неё это на лбу под вуалью написано. Поможет выкрутиться. Обязательно поможет!

Алиан по очереди поглощал полумрак зала. Одни возвращались, сияя. Другие, как Хелет, будто в воду опущенные. Как потом выяснилось, у них с тальденом ни одного ответа не совпало.

Меня по распоряжению наследника пригласили последней. Створки распахнулись, выпуская довольно улыбающуюся Керис и впуская совсем не улыбающуюся меня.

Будто в пасть к дракону вошла.

Оставалось надеяться, что вскоре удастся из неё выйти. Целой и невредимой.

Меня встречали сумрак и тишина. Зловещие я бы сказала. Здесь всё казалось зловещим и устрашающим. Особенно странные пузыри, облепившие потолок и стены — от них исходило холодное свечение. Я бы их сравнила с экзотическими медузами, непонятно с какой целью выловленными из океана и трофеями развешенными по всему залу. Живыми. Гигантские пузыри и правда выглядели живыми. Шевелились, то раздуваясь, как детская жвачка, то схлопываясь с неприятным хлюпаньем, почти сливаясь с камнем, а потом снова надувались. Как будто внутри каждого билось сердце. Некоторые сферы гасли, погружая во тьму отдельные участки зала, в то время как другие начинали светиться ярче.

Смотрелось одновременно и красиво, и жутковато.

В дальнем углу, где странная «обшивка» не зажигалась, кто-то негромко покашливал, шуршал одеждами, шептался. Сердце испуганно ёкнуло, но я тут же себя успокоила, вспомнив о зрителях — вездесущих старейшинах. Что же касается Его Несравненности, он восседал в центре фантастического помещения. Обласканный, словно светом прожектора, мерцанием свисавшего с потолка пузыря. Вот будет дело, если это осклизлое нечто шмякнется Герхильду на голову. Хотя я точно не буду против такого поворота.

Пока Ледяной, весь такой из себя задумчивый и сурово-мрачный, встречал меня отмороженным взглядом, мадам ведьма разгуливала по залу, монотонно стуча каблуками. Пальцы морканты скользили по сферам, как будто она общалась с ними при помощи прикосновений. А те откликались, тянулись за своей хозяйкой, сверкая и раздуваясь.

Ясноликая, куда я попала…

Утонув в кресле напротив венценосного, я замерла, смиренно сложив руки на коленях. Хорошо хоть не предложили сесть на пуфик у ног Ледяного. В Адальфиве бытует мнение, что место женщины рядом с мужчиной на уровне плинтуса.

Печально вздохнула. Фьярра небось там отрывается по полной. Уже, наверное, почувствовала вкус свободы и вседозволенности. Интересно, захочет ли возвращаться? Или Блодейне её мнение без разницы?

— Мы с Визари связаны разумами, — отвлёк меня от размышлений о доме голос морканты. Эссель Примела приближалась. Струившаяся по лицу вуаль мягкими волнами стекала на плечи женщины, колыхалась в такт её движениям. — Всё, что улавливаю я, чувствует и она и отражает это, окрашиваясь в разные цвета. Оттенки тёмного означают ложь, яркие — сомнения или попытку выдать желаемое за действительное. Ну а светлые — искренность. Если Его Великолепию будет угодно, я растолкую каждый оттенок ваших ответов.

Ещё бы ему не было угодно!

Пузыри на стенах согласно захлюпали и заиграли всеми цветами радуги. Я невольно улыбнулась. Рисуется. Позёрша. Интересно, эта Визари и правда разумная? Какой необычный проектор чувств… Лучше б с помощью него выяснили, кто подбросил Даливе отравленную накидку, а не фигней страдали, проверяя нас на очередную сочетаемость с этим бесхвостым ящером.

Но кто я такая, чтобы давать советы магам. Им лучше знать, как вести расследование.