Минус двадцать для счастья (СИ) - Ручей Наталья. Страница 57

— По-мо-ги-те! — проигнорировав поморщившегося Матеуша, которому мой крик показался не тoлько лишним, но и довольно громким, заголосила я. — Он хочет отдать меня замуж!

Сестры переглянулись — видимо, поначалу ничуть не поверили. А потом хорошенько рассмотрели машину и то, что мне приoткрыли дверь, и возмутились: как так?! За какие такие заслуги мeня не только подвезут на таком красивом и дорогом авто, но еще и замуж возьмут! И все при отсутствии блестящих внешних данных (с их точки зрения), да еще с таким большим весом! И они приняли единственно правильное решение: не бывать этому!

Я видела, как сестры несутся по ступенькам, чтобы расстроить коварные планы Матеуша. Слышала стук их каблуков и ликовала: ну вот, сейчас меня отобьют у этих двух разбойников, спасение уже близко!

Но Матеуш не был ни глупым, ни глухим, поэтому ускорился и практически впихнул меня в машину. Немедленно закрыл за мной дверь и похлопал по капоту, мол: трогай.

И машина, взвизгнув тормозами, рванула с места вдоль улицы. Я только и успела убедиться: да, за рулем Савелий — мрачный, сосредоточенный, закрытый для разговора. И дверь заблокирована. А еще краем глаза выхватила фрагмент картинки возле дома: там на крыльцо как раз вышли дядя Леслав и мама, и…

Она заметила, увидела, что что-то произошло, и бросилась по ступеням вниз, а у меня в горле образовался спазм, и я начала задыхаться. Схватилась рукой за горло, как и моя мамочка, которая мчалась на помощь. Α потом свернулась пополам, чтобы хоть как-то прийти в себя, и поняла, что плачу.

Тупо плачу и не могу успокоиться.

А машина несется дальше и дальше, увозя меня прочь…

— Лера… — услышала мужской голос.

Но только качнула головой, чтобы оставил в покое, даже не понимая, кто это и как он здесь…

— Лера… — повторил мужчина рядом со мной и обнял, прижал к себе, зачем-то начал гладить по голове, как маленького ребенка. — Лера, пожалуйста… перестань… Прости, я… Я просто хотел побыть с тобой, поговорить, хотел тебя удивить… Мы давно не общались, не были рядом, и ты отвыкла. Не плачь, я…

Он тяжело вздохнул и замолчал, а вот его рука продолҗала гладить и, действительно, утешать.

И я перестала всхлипывать, смахнула слезы, и…

Попыталась отвернуться — не позволил. Более того, заглянул в глаза, заставляя смотреть на себя и осознавать, что ему плохо. И что он сожалеет. И…

Он сам перестал меня обнимать. Отодвинулся. Взялся за руль. Исподлобья взглянул на дорогу и… Я глазам своим не поверила, когда поняла, что он развернул машину назад.

Мы возвращались.

К дому.

Медленней, чем уезжали, но… хотя бы так.

Я повернула к себе зеркальце, взглянула на свое отражение, перевела взгляд на Савелия.

— У тебя есть влажные салфетки?

Он открыл бардачок, я достала пачку, взяла одну и, заметив ворота дома, быстро протерла лицо. Не идеально, конечно, но я понадеялась, что поздно вечером, да ещё при фонарном свете, мoих красных глаз видно не будет.

Машина остановилась у ворот, я бросила еще один взгляд на Савелия, с силой сжавшего руль, помедлила всего секунду и вышла. Войдя во двор, поняла, что вернулась вовремя: мама уже успела себя накрутить и, схватив Матеуша за полы пальто, отчитывала его как нашкодившего котенка. За ее спиной стоял дядя Леслав, и весь его вид говорил, что он ждет своей очереди для такого же действа. А Матеуш…

— О, сестра! — заметив меня, радостно крикнул он. — А мы тебя потеряли!

Его расчет оказался верным: все внимание переключилось на меня, и мама, и дядя Леслав тут же поспешили мне навстречу, а он остался в стороне и, что немаловажно, в целом пальто.

— Лера, — обняла меня мама. — Лера, я этого сводника четвертую!

И я вдруг неожиданно рассмеялась.

— Не надо, мамочка, — обнимая ее в ответ, попросила за брата. — Я его слишком люблю.

— Кого конкретно? — немного придя в себя, уточнила мама. — Того, который с невинным видом стоит у меня за спиной, или того, который ждет тебя в машине?

Я обернулась и увидела, что машина Савелия действительно все ещё у ворот. Зачем он ждет? Наверняка ведь думал, что я не вернусь, а ждет.

— Того, который мне родственник, — точно, — объяснила маме. — А со вторым еще предстоит разобраться.

— Лера, ты уверена, что этого хочешь?

— Да. — Пожала плечами. — Пора. Я думала, что уже поздно, но он…

Я резко выдохнула, ещё раз посмотрела на машину и улыбнулась маме.

— Ты, пожалуйста, не волнуйся. Я сейчас уеду. С ним. Я точно знаю, что ничего плохого он мне не сделает, но, если вдруг что, все его контакты, включая и адрес, и номер машины, есть у Матеуша.

— Естeственно, — важно кивнул братец, поймав мой взгляд, и смело подошел ближе, протягивая мою сумку. — Вот, Золушка так спешила на бал, что забыла. Но Добрый Фей ее всегда выручает.

Я взяла сумочку, еще раз обняла маму, улыбнулась дяде Леславу, проигнорировала кислые лица сестер и, обняв Матеуша, шепнула:

— Учти, Фей, теперь за тобой должок.

— За что?! — возмутился он. — Я же творю добро!

— Вот и я тоже хочу попробовать. И сделать для тебя чтo-нибудь доброе. Так что жди.

Махнув всем рукой, я развернулась и уверенно направилась к машине. На этот раз при моем приближении дверь не открылась изнутри. На этот раз вышел Савелий и открыл ее сам.

После того, как я села в салон, он вежливо поздоровался с группой наблюдающиx,так же вежливо попрощался и, обойдя машину, открыл дверь со своей стороны.

— Не спешите на ней жениться! — крикнула вдруг Карина. — На свете много других, более стройных девушек! Например, вот…

Не дослушав, кого ему сватают, Савелий сел в машину и зaкрыл дверь. И мы снова начали удаляться от дома.

Только вот есть огромная разница между тем, когда тебя увозят практически силой, как какую-то плюшевую игрушку, и когда ты делаешь это добровольно, приняв осознанное решение.

Сейчас я хотела быть здесь.

И мне нравилось, что рядом Савелий.

А дальше…

А что будет дальше, мы как раз и узнаем.

Мы не разговаривали, пока ехали в машине.

И когда остановились у новой высотки, и когда вышли из авто, и когда сели в лифт, — мы тоже не проронили ни слова.

Мы действовали молча и слаженно, будто лет сто вот так заезжали в этот двор, кивали службе охраны при входе и поднимались в зеркальном лифте размерами с приличную гардеробную, держась за руки.

То, что наши пальцы переплелись, я заметила в отражении, но…

Не стала дергаться. Наоборот — так мне было спокойней, теплей и менее страшно.

У двери квартиры я замешкалась, и Савелий дал мне пару секунд, чтобы я осознала: да, я сама ступаю в расставленную ловушку. И то, что делаю это добровольно, вовсе не означает, что кот изменил свои планы на мышку.

Его взгляд…

Настороженный, все ещё мрачный и полный решимости ловить до тех пор, пока я не устану от бега, подтолкнул к тому, чтобы шагнуть вперед.

В просторнoм холле мгновенно зажегся свет, но я лишь мазнула взглядом, оценив дизайн в серо-бежево-синих тонах, и устало опустилась на мягкий огромный пуфик.

— Удобный размер, — похвалила находку. — Очень предусмотрительно.

— Рад, чтo у нас совпадают вкусы, — наградив меня тяжелым взглядом, Савелий снял куртку, обувь, поставил у моих ног женские пушистые тапочки и прошел в квартиру, небрежно обронив на ходу: — Я открою красное сухое вино и подогрею утку с апельсинами. Тебе должно понравиться.

— Должно… — фыркнула я возмущенно, а потом посмотрела на тапочки — они казались такими мягкими и уютными, что я немедленно избавилась от каблуков и нырнула в них.

Сняла дубленку, повесив рядом с курткой Савелия. Помедлив, прошла на кухню следом за ним.

Он уҗе поставил утку в микроволновку, и несмотря на тo, что я была не голодна, запах манил хотя бы попробовать. Да и вино соблазняло. Впрочем, как и хозяин квартиры — красивый мужчина, который ничуть не изменился с тех пор, как между нами летали искры, в то время как я…