Жмот и Жозефина (СИ) - Шабалдин Константин. Страница 22

- Но чтоб контракт официально, с обязательствами сторон, с неустойкой прописанной. А то знаю я вас.

Заулыбался Саша, приобнял Жмота за плечи.

- Непременно, - говорит, - непременно. Ты не бойся, тут вообще никто никого не обманывает.

Жмот аж закашлялся. Ну-ну.

30. Поле, 20 июня, 2112 года, Поляна

Дрищ сидел на берегу молодильной лужи и попеременно разглядывал ногти на руках и своё отражение в воде.

- Большой, - сокрушённо сказал Дрищ. - Уже совсем большой. Раньше-то был маленький, аккуратненький.

Он пощупал себе живот и тяжко вздохнул. Рядом с ним, громко хлопая крыльями, приземлился наглый полевой волк. Глянул на Дрища хитрым зелёным глазом, щёлкнул клювом и принялся копать землю всеми четырьмя лапами, бабочек искать.

- Волк волку глаз не выклюнет, - сказал Дрищ волку и загрустил.

Продолжение

Вторая экспедиция

1. Изгорвол, 13 октября, 2112 года

Зубы в Изгорволе пока ещё не намаздрячились делать столь же ловко как в Оазисе, но протезы Жмоту вставили очень даже качественные, на имплантах, металлокерамика, всё как у людей. А вот печень залечили вообще ништяк. Был, оказывается, неподалёку минеральный источник и Жмот с той минералки скоро и позабыл, что брюхом страдал совсем недавно. Сразу резко на бухло потянуло, но Кащеев был на этот счёт строг до безобразия. Полностью сухой закон не вводил и по праздникам сам мог стаканчик винца выхлебать, пьяных же не терпел и наказывал отстранением от работы. А в Изгорволе большего позора представить было нельзя.

Не сразу привык Жмот к местным порядкам, не верилось ему, что и взаправду народ здесь искренний, добрый, работящий. Увлечённый большим делом. Искал Жмот элементы притворства, шкурничества и корысти. Долго искал. Не нашёл. И не заметил, что и сам начал интересоваться ходом работ, результатами исследований, «Научный вестник Изгорвола» прочитывал регулярно и многое понимал, а пробирки придумал мыть динатриевой солью этилендиаминтетрауксусной кислоты. Ну как придумал? Тоже читал где-то...

Труднее было ему привыкнуть к отсутствию денег. Не было их в Изгорволе. Совсем не было. И Жмот, с детства привыкший считать каждую копеечку, первое время чувствовал себя как рыба, выброшенная на берег. В столовой не надо было платить за жрачку. Правило простое: бери все, что захочешь, но сглотай все, что берешь. Шмотки, лекарства, жильё - всё бесплатно. Точно как в «Хищных вещах века» позабытых в Оазисе писателей Стругацких. Но с одним существенным отличием. Здесь работали.

Поэтому когда Кащеев ни с того ни с сего вызвал к себе Жмота, тот был уверен, что речь пойдёт о работе. Хотя чем работа скромного лаборанта могла заинтересовать начальника объекта, было неясно. Но когда Жмот увидел в кабинете Кащеева примостившуюся на табуретке Финку, сразу нехорошее предчувствие накрыло полярника.

- Здрасьте, на фиг, - сказал Жмот. Как обычно схамил от растерянности.

А Финка бросилась обниматься.

- Но-но! - сказал Жмот. - Я, между прочим, теперь человек женатый.

Но всё равно с удовольствием обнял и расцеловал Финку.

- Вы закончили? - едко поинтересовался Кащеев.

Жмот смиренно потупил глазки, ручки сложил, демонстрируя - всё начальник, закончили, внимательно слушаем.

- Садитесь, - резко бросил Кащеев и Жмот с Финкой уселись на шатких скрипучих стульях. Кресел в кабинете начальника экспедиции отродясь не водилось.

- Меня радует, что у вас налажен психологический контакт, - продолжил Кащеев. _ Это значит, вы уже представляете собой слаженную команду, и в предстоящем походе у вас не будет внутренних конфликтов.

​

Честно говоря, Жмот этого ждал с первого дня в Изгорволе. Понимал, что приняли его только для того, чтобы при первой же необходимости заслать в Поле таскать оттуда разный хлам, на который в Оазисе был наложен строжайший запрет, а тут, в НИИ Кащеева, вовсю исследовался, препарировался и обсуждался. Жмот и Хитоми сразу честно предупредил - и там полярником буду, видать судьба такая. И папу с мамой в известность поставил. Вот только Хитоми приняла это как должное, без вопросов собрала вещи, ну и трудится теперь на пищеблоке, а вот родители перебираться из Оазиса категорически отказались. Не хотели они почему-то под юрисдикцию Кащеева, хоть и знали его давно. А может быть именно поэтому.

- В каком ещё походе?! - возмутился Жмот. Чисто для понту, характер показать.

- Надо разыскать Наташу, внучку бывшего Президента, - мягко сказала Финка. - Понимаешь, там с этой Наташей ни пойми чё. Я сперва даже не поверила, но мне видеозапись показали. Она там взяла и размножилась. Нет, не в этом смысле. Она себя клонировала. И сбежала. То есть, они сбежали. И понимаешь, с тех пор про них ничего совсем неизвестно, может она у фермеров прячется...

- Нам нужен хотя бы один человек у фермеров, выведать их секреты, технологии! - Кащеев сильно ударил кулаком по столу. - Мы до сих пор только гадаем, как и о чём они «просят Поле»!

- То, что я видела, вряд ли можно назвать «технологиями», - робко произнесла Финка.

- Плевать, - сказал Кащеев. - Плевать, как это называется. Технологии или методологии, чудеса в решете или магия-шмагия. Нужен стабильный процесс взаимодействия с Полем, подтверждённый экспериментально в лабораторных условиях. Для этого я и выходил на контакт с представителями бывшего руководства Оазиса. Под Куполом собрано уникальное оборудование, которое используется чёрте как. Они воистину микроскопами гвозди забивают.

Кащеев замолчал, явно недовольный своим многословием. Понял видать, что лишнее ляпнул и дальше продолжал медленно, тщательно подбирая слова:

- Обнаружение дубликатов и оригинала этой девочки может дать новое направление нашим исследованиям. По данным сержанта Корхонен девочку следует искать у фермеров.

- Ну и прекрасно. А я тут при чём? - гнул свою линию Жмот. - Я пробирки разве плохо мою? В Поле меня давно уже не тянет, мне покоя хочется, набегался.

- Покоя? - зло спросил Кащеев. - Покоя ни в чем, даже в смерти, найти не удаётся, а духовное мыслимо лишь в абстракте, в действительности же познается лишь через материально ощущаемое, то есть в сочетании с веществом и энергиею, которая сама по себе тоже не сознаваема без материи, так как движение требует и предполагает движущееся, которое само по себе лишь мысленно возможно без всякого движения и называется веществом.

Кащеев шпарил как по написанному, но Жмота не проведёшь, он этим трактатом сам зачитывался в детстве. А Финка тихонечко ему шепнула:

- Я к фермерам в посёлок зайти не смогу. А ты сможешь.

И тогда Жмот веско произнёс:

- Вознаграждение?

Кащеев глянул на него с презрением и сказал:

- Десять тысяч в денежных знаках Оазиса. Пять можешь получить прямо сейчас в бухгалтерии, пять - когда вернёшься. С Наташами.

Это был куш. От такого не отказываются. Жмот встал, одёрнул куртку, демонстрируя готовность вернуться с Наташами хоть от фермеров, хоть с Виадука.

- Когда выдвигаться?

- День вам на сборы, завтра с утра отправляйтесь. На складе возьмёте всё необходимое.

Кащеев уткнулся в бумаги на столе, потеряв интерес к Жмоту с Финкой и они вышли не попрощавшись с начальником объекта. Хотел Жмот поинтересоваться надо ли будет снарягу после ходки возвращать, но решил не отвлекать руководство такими пустяками. Скажут вернуть - вернём. То, что не придёт в полную негодность. В Поле, как известно, всякое бывает.

На улице Жмот деловито спросил у Финки:

- Когда на склад за барахлом - сейчас или с утра?

- Не знаю. Давай с утра, наверно.

Она смотрела печально и явно хотела что-то сказать и не решалась. А Жмот как дурак топтался на месте, не знал, что делать. Он очень соскучился по Финке, но пригласить её домой, чтобы Хитоми увидела, с кем муженёк собрался в Поле сбегать, было совершенно невозможно. Ну, Финка не дура, улыбнулась через силу.