Не вся трава зеленая - Гарднер Эрл Стенли. Страница 20

— Ну и?..

— Меня прижали к обочине, заставили выйти, и один из них стал допытываться, кого это я пасу на дороге. Я еще ничего не успел сообразить, как он врезал мне.

— А вы?

— Я ответил, но это было ошибкой, которая чуть не стоила мне жизни. Этот тип, наверное, раньше занимался боксом: он оказался первоклассным боксером.

Мне кажется, отсюда и его кличка. Во всяком случае, водитель называл его Пагги, что значит — боксер.

— Не отвлекайтесь.

— Меня стали бить, — рассказывал Хейл. — Но я вспомнил про револьвер. Я прыгнул в сторону и вытащил оружие. Это была моя вторая ошибка. Тут же в руках водителя пикапа оказался обрез, дуло которого было направлено мне в лицо.

— И что?

— Они отобрали у меня револьвер, — сказал Хейл, — и пихнули меня в мою же машину, Пагги сел за руль. Они свернули с шоссе и проехали немного по заброшенной дороге, о которой, видимо, им было известно. Потом меня связали и засунули в рот кляп. Водитель пикапа даже хотел убить меня, но Пагги не позволил, сказав, что наркодельцы в Мексике стараются не допускать убийств без крайней необходимости.

— Продолжайте, — сказал я.

— Я провел в этой чертовой машине всю ночь, — сказал Хейл. — Сегодня утром, примерно в восемь, какой-то парень проезжал по дороге. Он заметил машину и остановился, чтобы посмотреть в чем дело. Так он и нашел меня на заднем сиденье, связанным, с кляпом во рту. Все мои члены онемели, а тело так болело от побоев, что я едва мог двигаться.

— Ну-ну, рассказывайте, — сказал я.

— Он был в настоящем шоке, но развязал веревки и…

— Развязал веревки?

— Да.

— Рассказывайте дальше.

— Он развязал веревки, вытащил кляп, пересадил меня в свою машину и отвез на ранчо. Они с женой напоили меня горячим кофе, накормили мясом с фасолью «чили», кукурузными лепешками, местным сыром и какой-то рыбой. С их стороны это было очень любезно.

— Далеко отсюда находится это ранчо? — спросил я.

— Примерно в десяти или пятнадцати милях. Я точно не знаю. Рядом с тем местом, где от шоссе отходит дорога, огибающая залив.

— Вы смогли бы узнать это место?

— Думаю, да.

— Хорошо, если сможете, — сказал я.

— Зачем мне это? И кто вы такой, черт побери, чтобы задавать мне вопросы?

— Я это делаю потому, — пояснил я, — что вам нужны будут свидетели.

— Зачем?

— Пагги взял ваш револьвер?

— Да.

— А откуда он оказался у вас?

Хейл немного замешкался и посмотрел на Нэннси.

Нэннси кивнула.

— Мне дала его Нэннси, — сказал он.

— А где Нэннси взяла его? — спросил я.

— Она мне не рассказывала. Она сказала, что у нее есть револьвер для самообороны, но мне он скорее понадобится, чем ей.

— К вашему сведению, — сказал я, — водителя пикапа, Эдди, фамилия которого была Саттон, сопровождал, вероятно, Пагги. Вчера примерно в десять вечера они пересекли границу с грузом марихуаны. Шел дождь, и они опоздали на два часа. Я полагаю, задержка произошла еще из-за того, что им пришлось разбираться с вами.

Тем не менее Саттон свернул на обочину и стал ждать сигнала по рации из машины, которая проверяла обстановку на дороге. Очевидно, Саттон и Пагги поспорили из-за дележа прибыли. Предметом спора могла быть и ваша судьба — один из них настаивал на убийстве, чтобы заставить вас замолчать…

— Подождите минуту! — воскликнул Хейл. — Я уверен, что они возвращались, чтобы закончить дело.

— Откуда вы знаете?

— Я лежал связанным, и мне казалось, что прошла целая вечность, когда на шоссе появилась какая-то машина. Похоже, она что-то искала, поскольку проехала взад и вперед несколько раз.

— Вы были близко от шоссе?

— Достаточно близко, так что при дневном свете они сразу бы увидели меня. Но дело было ночью, водитель освещал дорогу фарами и мог легко проехать мимо… Могу поспорить, именно так все и было: они вернулись, чтобы покончить со мной. Может, они хотели отвезти меня к заливу, посадить в лодку, привязать к ногам камень и бросить за борт. Но шел дождь, ночь была ужасно темная, и они не смогли меня отыскать. Тогда я об этом не догадывался и был в отчаянии. Я пытался шуметь, чтобы привлечь внимание водителя. Теперь я понимаю, как мне повезло, что меня не услышали.

— Ладно, — сказал я. — Очевидно, все так и было.

— А что случилось потом? — спросил Хейл. — Вы говорили, что между Саттоном и Пагги произошла перепалка?

— Возможно, — сказал я, — Саттон пытался убедить напарника, что было ошибкой оставить вас без присмотра. Что бы ни произошло, но они сцепились между собой, и Эдди был убит.

— Убит? — спросил Хейл.

— Да, — повторил я.

— Как?

— Выстрелом из револьвера 38-го калибра. И я совсем не удивлюсь, если окажется, что смертельный выстрел был произведен из револьвера, который Пагги отобрал у вас, того самого, который Нэннси дала вам и который незадолго до этого дали Нэннси.

Хейл перевел взгляд с меня на Нэннси, потом снова посмотрел на меня и опять на Нэннси.

— Тебе Мильт дал оружие? — спросил он у Нэннси.

Та кивнула.

Хейл молниеносно принял решение.

— Не рассказывай никому, откуда у тебя этот револьвер, — сказал он. — Это проблемы Колхауна. У него много денег, большие связи и самые лучшие адвокаты в стране. Не позволяй им впутать тебя. Пусть Колхаун сам изворачивается.

Глава 11

Я расплатился за пиво и сказал Хейлу:

— Пошли. Нам надо найти место, где вы провели ночь. А что случилось с веревкой, которой они вас связали?

— Она лежит на заднем сиденье машины.

— Вы помните, как зовут людей, которые вас освободили?

— Самого фермера зовут Хосе Чапалла, — ответил он.

— Они говорят по-английски?

— Да.

Я пошел взглянуть на веревку, что находилась в его машине. Это была толстая рыболовная леска. Узлы из нее получаются очень тугие.

Я взял обрывки лески и посмотрел на концы.

— Что вы ищете? — спросил Хейл.

— Вашему мексиканскому другу должно быть стыдно за то, что он не знает элементарных правил.

— Что вы хотите этим сказать?

— Хороший полицейский, — попытался объяснить я, — никогда не станет развязывать веревку, которой связан человек. Он разрежет веревку, и таким образом узлы останутся нетронутыми.

— Зачем?

— То, как человек вяжет узлы, способно рассказать многое о нем.

— Вы имеете в виду моряков и иже с ними?

— Моряки-упаковщики, есть просто любители. Ну, пора ехать. Садитесь в свою машину, а мы поедем за вами. Это далеко отсюда?

— Я бы сказал, около десяти миль. Но, если вы не возражаете, я поеду в вашей машине. Так я смогу немного расслабиться. Я чувствую себя совсем разбитым — и мышцы болят, и ребра. А мою машину поведет Нэннси.

— Понимаю, — сказал я. — И могу вам посочувствовать. Меня самого не однажды били.

Он медленно и осторожно сел на заднее сиденье.

— Черт, — выругался он, — я бы сейчас с радостью влез в горячую ванну, побрился, почистился.

— Скоро вы сможете это сделать, — сказал я ему. — Теперь за дело взялся я. Я отвезу вас в отель «Люсерна» в Мехикали. Там вы сможете принять ванну и отлежаться. Потом можете поплавать в бассейне, чтобы размять мышцы.

— Звучит заманчиво, — сказал он. — Как бы мне хотелось нырнуть в теплый бассейн и, расслабившись, просто полежать в воде, не ощущая своего веса.

— Это можно устроить, — пообещал я.

Мы достигли Ла-Пуэрты, где на восток уходит дорога, огибающая залив.

— Вот эта дорога, — сказал Хейл.

Мы поехали по ней, и вскоре Хейл воскликнул:

— Вот то место, где они оставили мою машину!

Я вышел из машины и осмотрелся. В том месте, где машина съехала с дороги, остались следы протекторов.

Такие же следы были видны ярдах в ста от дороги, где она, видимо, стояла. Вокруг все было затоптано.

Мы вернулись к машине и продолжили путь.

— Вот то место, — сказал Хейл. — Видите глинобитный дом?