По тонкому льду (ЛП) - Ааронс Кэрри. Страница 32
Натан знаком попросил меня оставаться на месте, пока сам направился к двери, заглядывая через боковое окно из стекла. Тут он расслабился:
— Если ты больше не ждёшь никаких других пожилых, седовласых людей в костюме-тройке, то, полагаю, это Клинтон.
Натан открыл дверь, за порогом стоял мой крёстный отец. Не сдержавшись, я побежала к нему, счастливая увидеть знакомое лицо из моей прошлой жизни. Он заворчал, когда я накинулась на него, но обнял меня в ответ, с облегчением вздыхая.
— Мне жаль, что я так долго не приезжал к тебе, — его степенный и серьёзный голос был музыкой для моих ушей, я ещё сильнее затосковала по отцу.
— Я понимаю, почему ты не мог приехать. Но я рада, что сейчас ты тут, так рада, — я сжала его руку, отступая, и его голубые глаза окружили морщинки, когда он провёл меня внутрь.
— Учитывая всю эту суматоху… ты выглядишь великолепно, Камми, — он был единственным, кому я позволяла так себя называть, — здоровой и счастливой. Ты будто сияешь.
Я смущённо улыбнулась, ведь человек, из-за которого я так сияла, стоял рядом.
— Клинтон, не уверен, что вы помните меня, но я…
— Натан Раш, а вы, должно быть, Сандра. Я очень хорошо помню вас обоих… Натан, мы с вами часто общались по электронной почте, — он пожал им обоим руки. Забавно, насколько мал мой мир.
Человек, в которого я была влюблена, уже давно был в моей жизни, просто я этого не осознавала. Натан и Сандра знали определённую сторону моей жизни, моей семьи, о которой я сама не знала. Поразительно, что после смерти родителей они помогали мне собрать все кусочки вместе.
— Присядем? — Сандра указала на гостиную и кушетки в клетку, которые, казалось, располагались там на протяжении поколений. Клинтон не стал терять времени, вошёл в гостиную и присел.
— Расскажите мне всё в точности, что произошло.
Я посмотрела на Натана, потому что не была уверена, что смогла бы вспомнить вчерашний день. Он кивнул и, повернувшись к пожилому человеку, рассказал ему вкратце обо всём, что произошло на катке. Я старалась не реагировать, не было нужно снова это переживать. Эти воспоминания крутились в моей голове беспрерывно с самого начала.
— И что вы рассказали полиции? — спросил меня Клинтон, когда Натан закончил.
— Что ж, я была не до конца честна. Этот… кто бы он ни был, этот психопат присылал мне записки. Сообщения с угрозами. И вчера я рассказала об этом полиции, — я сжала ладони, уверенная, что Клинтон будет недоволен.
— Ты… что?! — его щёки покрылись румянцем. — Этот маньяк связывался с тобой, а ты держала меня в неведении? Забудь о полиции, ты должна была сказать мне об этом с самого начала!
Он кипел от злости, и я понимала, что поступила неправильно.
— Я знаю, знаю! Но тогда я не знала, как поступить. Я наняла частного детектива, он преследовал этого маньяка. Просто… я не хотела рассказывать об этом полиции. Они и так лишь сильнее запутали всё расследование, и я была не уверена, что новость о записках послужит во благо. И журналисты узнали бы про них… чёрт подери! — я так расстроилась, что бросила подушку на пол.
Натан взял меня за руку, сплетя пальцы.
— Я думаю, Камилла пытается сказать, что не хотела превращать всё в ещё больший цирк.
Клинтон старался успокоиться:
— Я понимаю, по крайней мере, стараюсь. Но, когда такие вещи происходят, ты должна сообщать мне. Я могу защитить тебя. И больше не общайся с полицией без меня. Не могу поверить, что ты дважды давала им показания без моего присутствия.
Сэмюэль отвлёк внимание:
— Куда мы поедем отсюда?
Клинтон обратился к нам всем:
— Что ж, я разговаривал с полицией штата, они будут осматривать дом до конца недели. Возможно, вы сможете вернуться в Холлис Хаус через несколько дней. Не то чтобы я хочу, чтобы вы оставались тут. Пока что никому не известно, где вы находитесь, даже СМИ. Похоже, полиция изо всех сил пытается прикрыть факт проникновения в дом и новости о записках. Но это не значит, что ничего не просочится, потому что нам известно, что некоторые полицейские зарабатывают на том, что снабжают репортёров информацией. Но на данный момент, я думаю, тебе лучше оставаться там, Камилла, и не сообщать никому, за исключением людей в этой комнате, о своём местонахождении. Честно говоря, полиция считает, что близка к разгадке.
Каждый озвучил своё согласие, но у меня оставался один вопрос, который я хотела обсудить с Клинтоном.
— Вы не могли бы выйти? Клинтон, мне нужно с тобой поговорить.
Натан посмотрел на меня с подозрением, но встал и, предложив руку матери, вышел с ней из комнаты. Сэмюэль последовал за ними, после чего мы с Клинтоном остались наедине.
— Полиция изучила остатки от бомбы, оставшиеся в доме, и они ведут к промышленному заводу на юге Чикаго. Полицейские также пытаются отследить IP-адрес, взломавший камеры безопасности в доме. Записи с камер наблюдения тоже были стёрты. Ещё они нашли след от ботинка десятого размера, пытаются узнать конкретный бренд.
— Рада, что у них что-то есть. Но я не это хотела обсудить с тобой наедине, — я заправила прядь волос за ухо. — Записки — это сообщения для меня о льде и огне. Очевидно, имеется в виду моё катание и пожар в нашем доме в Чикаго. Но несколько месяцев назад, когда я только приехала в Холлис Хаус, я нашла записку на пожелтевшей сложенной бумаге, предназначенную моему отцу. В ней говорилось что-то об общей крови. Я не заметила ничего необычного тогда, кроме того, что почерк был одинаковый, что и на записках, присланных мне. А когда мой частный детектив изучил их, он определил, что чернилам более десяти лет.
Клинтон смотрел на меня, не моргая:
— Всё это довольно тревожно, но в чем твой вопрос, Камми?
— За прошедшие месяцы меня не покидало чувство, что ты что-то скрываешь от меня. Ты что-то знал о смерти родителей. Клинтон, скажи мне правду. Отец получал какие-либо записки?
Помолчав несколько мгновений, крёстный отец вздохнул:
— Я не уверен. Он бы не стал делиться со мной всеми своими переживаниями, но я помню, когда это началось. Примерно 10 лет назад, когда тебе было всего одиннадцать. Твой отец стал казаться всё время каким-то взволнованным, он был на грани. Я спросил его об этом, и он ответил, что кто-то играл с ним злые шутки. На какое-то время я отпустил ситуацию, но его состояние, казалось, ухудшалось. Поэтому однажды я прямо спросил его, что происходит, сказав, что, что бы он ни скрывал, это убьёт его. Сейчас, оглядываясь назад, я сожалею, что выбрал именно эти слова.
Я наклонилась к нему, нуждаясь в любом ответе, который он мог мне дать:
— И что он рассказал тебе?
Клинтон вздохнул и откинулся назад:
— Он сказал, что тайна прошлого настигла его, и он не знал, что с этим делать. Думаю, он имел в виду, что не хотел навредить своей семье, что готов был сделать что угодно, чтобы защитить тебя и твою мать.
Он замолчал, а я ждала продолжения, будто была ещё какая-то информация.
— Это всё?
— О, дитя… Хьюго Валон был скрытным человеком. Если он хотел что-то скрыть, он умел это делать. Он мог скрыть что угодно даже от самых доверенных лиц. Это было и даром, и проклятьем.
Я была разочарована, потому что ничего толкового Клинтон мне не сообщил.
Кроме того, что отец хранил секрет, и прошлое охотилось на него. И в конце концов настигло.
Я лишь надеялась, что оно не достанет меня.
Глава 30
Натан
Видимо, полиция, Клинтон или бог хорошо поработали, потому что к концу исследования места преступления в Холлис Хаус журналистам по-прежнему не было известно о местонахождении Камиллы. За последнюю неделю в Харлин Фоллс ко мне подошла группа людей и сказала, что они постоят за мою девушку и защитят её. Мы даже в открытую посетили кафе «У Арчи». Возможно, это было дерзко, но у меня было ощущение, что Камилла больше не боялась, и таким был её ответ психопату, оставившему сообщение на катке.