Бешеный прапорщик. Части 1-19 (СИ) - Зурков Дмитрий. Страница 126

– Ну, что, земляки-сибиряки, отдышались?.. Хорошо. Объясняю нашу задачу. Очень скоро сюда въедет или войдет германский кайзер со своими прихлебателями. – По глазам вижу, что уже знают об этом (Егорка проговорился, засранец), но до конца все же не верят. – Правда, правда. Сам их со стены видел. Так вот, ваша задача – пристрелить парочку генералов. Каких – скажу и покажу, когда появятся. Обязательное условие – германский император не должен пострадать ни в коем случае! Должен остаться живым, и без единой царапины! Понятно?.. Сложность в том, что до ворот примерно пятьсот метров. Вспоминайте, как вы стреляли на базе на такую дистанцию. У каждого будет по два, максимум – по три выстрела. Целимся очень-очень аккуратно, второй выстрел поправляем по первому, третий – по второму… Братцы… Не буду вас агитировать, но если сегодня все получится… Многих русских солдат спасем, или участь им облегчим…

– Командир, не кошмарь. – Во, блин, моя фраза мне же от Семена и вернулась. – Все сделаем в лучшем виде.

Сам он уже приладил винтовку поверх деревянной клетки, осматривает в прицел местность. Гордей тщательно протирает ветошкой линзы прицела и, как будто, молится про себя. Закончив шевелить губами, пристраивается рядом возле второго окна. Оба стрелка о чем-то негромко переговариваются, пока я думаю, чего же еще не учел. Ветер определим по германскому флагу, что уже болтается на флагштоке… Блин, стрелять будут две винтовки в маленьком помещении. Оглохнем сразу!.. Где взять затычки?.. Сделать самому! Достаем из кармана бывший когда-то белоснежным, а сейчас пепельно-серый носовой платок, отрываем полоску, рвем ее на шесть частей, скручиваем жгутики. Протягиваю сибирякам.

– Заткнете уши после того, как покажу кому в кого стрелять…

Нервозность ощущается буквально кожей, тревожное напряжение висит в комнатушке… Скрип открываемой двери!.. Стрелки успевают только дернуться, как сам уже в развороте на сто восемьдесят, ухожу на колено, люгер и наган в руках… Из-за приоткрытой двери слышен приглушенный голос Егорки:

– Свои…

– Трисучьепадловая выс…ка, мать твою раз по девяти через коромысло, бабку в спину, деда в плешь, через семь гробов в сарае… – Дальше не хватило дыхания, да и адреналиновый выброс закончился. – Егорка!.. Казачий сын!.. Ну нельзя же так пугать!..

– Командир, под стеной с десяток гансов идут, тихо надо сидеть… А потом напишешь на бумажке то, что щас говорил? Я наизусть выучу. Все завидовать будут…

– Изыди, чертенок!.. Марш на пост, смотри в оба… Уже скоро…

Продолжения разговора не получилось. Сзади за плечо меня трогает Гордей. Поворачиваюсь к окну, приклеиваюсь к биноклю. В воротах появляется кавалерийский разъезд, медленно проезжает вперед и останавливается. М-да, наверное, все-таки красивая по нынешней моде форма у этих гусар смерти. Высокие сапоги, черные галифе и китель, или как там эта хрень называется, расшиты белыми шнурками, аксельбанты болтаются, на черных меховых шапках красуется знак «Не влезай! Убьет!» – череп со скрещенными костями. Хотя сейчас он называется «Адамова голова». Сабли, кобуры с пистолетами на поясах, короткие карабины. Список вооружения закончен. На близкой дистанции – постреляют и порубят в капусту. Только вот мы – ребята хитрые, воевать будем издалека. И против длинных винтовок с оптикой ваши короткие карабины не пляшут… Все, эмоции – в сторону! Въезжает первый автомобиль, останавливается, и из него выпрыгивает тот самый шпак с кинокамерой. Оглядывается по сторонам, и бежит на будущее место съемки. Как раз у противоположной от нас стены. Устанавливает свою треногу, пару секунд возится с камерой и машет рукой, очевидно подавая сигнал, что к работе готов.

Снайперы уже готовы работать, держат пятачок у ворот под прицелом… Сейчас, главное, не ошибиться… И не промахнуться!.. Время растягивается, секунды становятся все длиннее и длиннее… В двух оптических прицелах и одном бинокле появляется кавалькада машин в окружении всадников… Только бы не поехали дальше!.. Только бы остановились там, где надо!.. Неожиданно у нас появляется помощник. Кинооператор, не переставая крутить ручку камеры, поднимает свободную лапку вверх. Для водителей это, по видимому, означает сигнал «Стоп». Колонна останавливается, гусары спрыгивают с седел, выстраиваются в редкую цепочку. Из первого авто выскакивает какой-то ганс, открывает заднюю дверцу и замирает в верноподданническом отдании чести. На землю спускается император Германии Вильгельм II, за ним, как тень, – какой-то умник в странной форме. Судя по погонам – офицер. Скорее всего – адъютант. Из других автомобилей, как тараканы из щелей, посыпалась свита в самых разнообразных мундирах, хотя, все-таки, преобладал цвет «фельдграу» с широкими красными лампасами… Где же «мои» генералы?.. А, вот они, голубчики. Моржеобразную фигуру Гинденбурга трудно спутать с кем-то другим, а Людендорф – всегда рядом.

– Кайзера видите? – От волнения задаю вопрос шепотом. – Вон он стоит возле первого авто, к нему народ подходит.

– Да… Вижу… – Шепот с обоих сторон.

– Каких генералов стрелять надо? – Голос Семена напряженно дрожит, сам он очень похож на охотящегося кота перед броском. Гордей, беззвучно шевеля губами, водит стволом из стороны в сторону, оглядывая все пространство.

Снова бинокль к глазам. Блин, а ручки-то подрагивают!.. Так, толпа двинулась. Вилли идет впереди, в двух шагах за ним – наша «сладкая парочка», за ними уже другие… Вот остановились, кайзер что-то спрашивает у Гинденбурга, тот, жестикулируя, отвечает.

– Семен, твой – тот, кто сейчас справа от Вильгельма, руками машет и говорит. Видишь?..

– Ага, вижу хорошо.

– Гордей, твоя цель стоит еще правее, сейчас – на полкорпуса закрыта впередистоящим. Ждем, когда полностью появится…

– Добро… Жду…

Троица все ближе и ближе к нужной точке… Ну, еще метров пять!.. Ну, давайте, Ваше германское величество!.. Вот, хорошо, еще пару шагов!.. Все!.. ВСЕ!!!.. МОЖНО!!!..

– Цели видите?.. – Оба стрелка кивают в ответ, прикладываются поудобней к винтовкам. В бинокль видно, как Вилли разговаривает с «толстым», Людендорф, топтавшийся за ним, обходит кайзера и становится с другой стороны… Шепот солдат пробивает нервы электрическим током:

– Готов!..

Все, тянуть больше не будем! Повезет, так повезет! Не отрываюсь от бинокля и шепчу ставшими вдруг непослушными губами, дублируя команду очень понятным жестом:

– Огонь!

Винтовочные выстрелы в малюсенькой комнатушке хлестанули по ушам. Раззява, твою мать! Забыл затычки вставить, так и мну в кулаке… В оптику видно, как одна пуля поднимает фонтанчик возле сапога Гинденбурга, вторая попадает удачней. Людендорф сгибается и медленно оседает на колени… Все в ступоре, на лице кайзера недоумение, не успел еще испугаться… Быстрее всех начинает реагировать ганс в странной форме. Начинает протискиваться между Вильгельмом и Гинденбургом, отталкивая последнего и доставая на ходу пистолет из кобуры… Генерал сопротивления не оказывает потому, что уже прогремел второй выстрел Семена и пуля, попав в голову, помогает мертвому телу опрокинуться на спину. С задержкой в доли секунды бахает винтовка Гордея. Его «подарок» попадает Людендорфу в грудь, опрокидывая с колен на брусчатку. Ганс с пистолетом пытается закрыть кайзера своим корпусом, и одновременно определить, откуда стреляют. Третий залп, кто-то из генералов, бросившихся на помощь, ловит пулю в голову, оседая вниз, телохранителю, как будто, кто-то невидимый сильно бьет по ноге, она подламывается в колене и он тоже падает. Кайзер Вильгельм, только начавший пугаться, судя по его лицу, стоит в кольце лежащих тел. Оцепление крутит головами, пытаясь углядеть стрелков… Пора сваливать!!!.. И в этот момент грохочет взрыв!.. Пол под ногами ходит ходуном, как при землетрясении, с потолка сыплются хлопья побелки и какой-то мусор, воздух через окошки ощутимо толкает в грудь…

Последний взгляд в бинокль, – гусары из оцепления сгрудились вокруг кайзера и то ли ведут, то ли волокут его к воротам. Следом, как понимаю, двое тащат телохранителя… На земле неподвижно валяются три тела… Вот теперь точно пора сваливать! Семен уже снаружи, пытаюсь выйти за Гордеем, и тут раздается второй взрыв. Сибиряк, будто получив удар в живот, рушится назад, и мы вместе падаем на пол, осыпаемые новой порцией побелки… Черт!.. Надо отсюда убегать как можно быстрее!.. Двух секунд хватает, чтобы подняться на ноги и выскочить из голубятни. А теперь, – ходу! Аллюр три креста!.. Ускорение придает грохот третьего взрыва и толчок ударной волны в спину. Отступаем в прежнем порядке, Егорка – направляющим, я – в позади всех…