Я, ты и шизофрения (СИ) - Твин Клэр. Страница 44

Меня сейчас не волнует этот человек, прямо сейчас меня интересует лишь мама, которая вытирает слезы белым платком. Я, как рыба не могу ничего произнести, только держу рот открытым. Не могу поверить! Нет, не верю... Во что превратился этот день?! Я знала, что однажды правда раскроется и всем будет больно, но почему именно сегодня?! Так вот какого гостя ждала мама! Боль смешалась с обидой и гневом, и все это застыло на моем каменном лице.

— Почему же ты нам не рассказала, Аманда?! — плаксиво спросила мама. Я не сдерживаюсь и начинаю реветь. Доктор Мартин с жалостью смотрит на меня, держа в руках какие-то документы. Я быстро моргаю, чтобы, как можно больше выпустить слез и избавиться от тумана в глазах, который мешает видеть происходящее полноценно. Как же мне больно!

— Прошу не плачьте, миссис Хилл! Ваша дочь больна, но не смертельно! Если обратиться к специалистам, то Аманда можно помочь. Только жаль, что вашего мужа нет дома, — произнёс Мартин.

— Мама, прости меня, пожалуйста! — наконец сказала я, переборов комок в горле. — Но правду говорю, я почти вылечилась!

— Да, миссис Хилл, ваша дочь записалась в клуб для шизофреников! — поддержал меня доктор. Я ошарашено смотрю на него. Господи, откуда он все знает?! Мама еще больше расклеилась. Она набирает на мобильнике чей-то номер, и, вздрагивая, шмыгает носом.

— Как вы узнали про клуб?! — обратилась я к Мартину. Тот поднял на меня свой хладнокровный взгляд.

— Я иногда работаю там психотерапевтом. И еще, Райли мой брат.

Я просто смотрю в одну точку и пытаюсь сдержать крик, что вырывается наружу. Слышу, как мама говорит по телефону с папой и просит срочно его приехать. В этот миг мне ясно, что жизнь пошла ко дну. Я закрываю лицо горячими ладонями и судорожно вытираю слезы. Меня всю трясёт от шока. Я готова упасть на колени, прося Бога о помощи. Сейчас меня ничего не добьёт — все плохое уже случилось.

— Вы проверили мой тест? — голос дрожал и был хриплым.

— Не только. Я личный психотерапевт Эшли Пичер, она рассказала обо всем мне. Сказала, что ты скрываешь свою болезнь от родителей! — Мартин устало выдохнул. — Аманда, ты ведь мне говорила совсем иные вещи. Не злись на Эшли, она по-дружески.

От этих слов мне стало только хуже. Углубляясь в правду, становится только паршивей. Не могу поверить, что рыжеволосая могла растрепать все доктору! Вокруг одни предатели. И плевать, что она хотела, как лучше!

— Аманда... дочка, господи! — скулит мама.

Я перевожу свой разбитый взгляд на нее.

— Мамочка, я почти вылечилась! У меня есть таблетки, они мне очень помогли! — даже не знаю, кого я убеждаю: себя или их?

— Таблетки? — подозрительно переспросил доктор. — Можешь показать мне их?

— Да, они в комнате, я сейчас принесу, — кивнула я, и рванула прочь из гостиной.

Все тело дрожит, а ноги подкашиваются. Из-за пелены слез на глазах мне ничего не видно. Как только я забежала в комнату, сразу свалилась на ковёр и принялась реветь навзрыд. Во мне все кипит. Я не могу собраться с мыслями! Вот и все. Они знают правду, и мне вроде должно быть легче, так почему же мне только хуже?!

— Аманда?! — слышу любимый голос за спиной. Ко мне подбегает Сэм. Его руки обняли меня и прижали голову к груди. Я продолжаю плакать, даже не взглянув на парня. Он убаюкивает меня, но на этот раз ничего не помогает.

— Они все знают... Знают! — всхлипываю я.

— Умоляю, не плачь! Это должно было произойти, — Гилмор целует мою макушку.

— Боже, Сэм, я боюсь! Они упекут меня в психушку!

— Не неси чушь! Они тебя любят и не сделают этого.

Я вытираю слезы и отстраняюсь от него, затем нахожу свои таблетки, собираясь показать их маме. До меня все еще не доходит: они все знают!

— Что ты делаешь? — спросил Сэм.

Я не ответила и направилась к двери, но та резко распахнулась, и в комнату вошли мама с доктором Мартином. Я стою столбом и не знаю, что сказать. Сэм вскакивает с ковра и подходит ко мне. Все переглядываются. Сердце бешено колотится, а в уме одно: только не сейчас! Боже, как же я хочу упасть на пол и просто раствориться.

— Мам... — судорожно вздохнула я. — Это Сэм, — моя рука указала в сторону парня. Гилмор робко смотрит на двух взрослых людей и молчит. В ожидании слов мамы, я чуть ли не лишилась ума во второй раз. Почему же ты молчишь?!

Мартин и мама переглянулись. Она вновь заплакала и выбежала из комнаты. Я не могу понять, что произошло. Мы с парнем покосились друг на друга и уставились на доктора. Воцарилась гробовая тишина. Только слышался плач мамы, что доносился до наших ушей из соседней комнаты. В голове все запутано. Пытаюсь поймать одну мысль — улетает другая.

— Аманда, кто такой Сэм? — чеканя каждое слово, произнёс доктор Мартин. Я слышу гул в своей голове.

— Мой парень, — сказав это, я глянула на Сэма, который хмуро и растеряно пялился на мужчину.

— Твой парень сейчас здесь?

Я резко повернулась к зрелому мужчине, вызывающему во мне злость.

— Что за вопрос такой? Вы сами не видите?!

Мужчина заерзал на одном месте, тяжело вздыхая. Сейчас он выглядел, словно ему нужно сказать пациенту о тяжелом диагнозе. Эта молчанка сводит меня с ума. Сэм попятился к стенке и посмотрел в окно. В мыслях уже было ясно, что все это значит, но я не хочу этого знать, а тем более слышать!

— Нет, Аманда. Его видишь только ты, — произнёс доктор.

Словно на меня упало небо. Я чувствую такую пустоту внутри себя, что готова просто разорваться от переизбытка воздуха. В глазах потемнело, и я не знаю от чего именно. Горячий поток слез охватило мое лицо. Я просто смотрю на Мартина и пытаюсь вымолвить любое словечко, любой звук.

— Это неправда, — словно маленький ребенок не верю я. Мои губы надулись. Я сглотнула, и из глаз полились свежие слезы. Комок не даёт мне говорить, и мой рот просто держится открытым.

— Я не вру тебе. Его не существует.

— Вы врете! — закричала я, заглатывая солёную воду. Мне теперь все равно на правила поведения. — Уходите из моей комнаты!!! Уходите! Оставьте меня одну! Уходите! — я кричу и хожу по всей спальне, не зная за что ухватиться, чтобы сломать.

Мистер Мартин покорно оставляет меня одну. Я слышу, как за спиной, он просит маму позвонить в скорую. Они хотят меня усыпить, как последнюю дворнягу? Даже те того не заслуживают!

Я держусь за голову и наконец, со всей силой кричу. Казалось, будто стены дрожат из-за криков, а стёкла треснули. Я не могу сдержать все это и просто кричу, разрывая своё горло.

— Это все неправда! Неправда! — срываю голос я. Мои руки схватились за книжки, последние статуэтки, что остались в комнате. Я принялась рвать подушки, хотела порвать одеяло, но поняв, что не хватит сил, просто бросила его на пол. Сэм стоит у окна и безжизненно смотрит на меня. Я останавливаюсь и бегу к нему, а затем оказываюсь в его объятиях. Теперь мне ясно. Ясно все. Понятно, как он сейчас вошёл в комнату, когда окно закрыто. Вот почему он мне так знаком: Сэм придуман мною, а его голос, напоминает голос моего любимого исполнителя. Вот почему он холодный, а его запах напоминает мою любимую сладость — корицу. Теперь ясно почему мама ничего не знает о новых соседях — их просто нет и не было никогда. Сэм не работает и не учится. У нас с ним много общего. Ясно почему он любит мелодрамы. Я просто его придумала! От всего этого мне становится просто невыносимо. Я продолжаю крепко прижимать парня к себе, рыдая ему в плечо. За что мне такое? Я люблю человека, которого не существует! Как же мне сейчас плохо! Я просто не знаю, что чувствую, потому что чувствую все.

— Они сейчас заберут меня, — севшим голос произношу я, оторвавшись от плеч парня.

— Я должен уйти.

— Нет, не надо. Они тебя все равно не видят, ты можешь остаться, — заглатывая воду, шепчу я.

— Ты не поняла. Я ухожу на совсем.

Еще один нож в грудь. Я просто смотрю на него и медленно, не веря в эти слова качаю головой, прося, чтобы это было кошмарным сном. Да, это сон! Я ущипну себя и проснусь!