Королева драконов. Часть 2 (СИ) - Лайм Сильвия. Страница 38

Лорент многозначительно достал толстую серебряную цепочку из-под рубашки и вынул серебряный кинжал из сапога, положив перед собой.

Вампир хмыкнул, оглядывая оружие, и снова взялся протирать стаканы.

– Не стану я тебя кусать, путник. Успокойся. Я бы лучше с удовольствием послушал, что ты забыл на нашей земле.

Теперь уже хмыкнул Лорент. Он не был уверен, что готов общаться с чудовищем, сожравшим юную Серафиму, кем бы она ни была.

– Меня ждут. Тебе должны были оставить сообщение. Я – Лорент.

Вампир взглянул на мужчину внимательнее и кивнул.

– Комната номер шесть.

Не говоря ни слова благодарности, посол развернулся и пошел к лестнице. Да, он явился слишком рано, но терпеть разлуку больше не было сил. Он не видел женщину почти две недели.

Кровь стучала в висках в такт скрипу половиц под ногами. В узких брюках стало тесно от предвкушения и еле сдерживаемого желания. Ладони свернулись в кулаки. Он уже представлял, как увидит ее, как набросится прямо с порога на стройное тело, белое, как парное молоко. С крупными алыми вишенками на упругих грудях, налитых вожделением.

И вдруг замер, как вкопанный. Ноги вдруг стали ватными и ослабели. Из комнаты номер шесть выходил, затворяя за собой дверь, крупный широкоплечий мужчина, обнаженный по пояс. Он зашнуровывал штаны, чуть приседая, чтобы его мощное достоинство поудобнее улеглось внутри.

Увидев замершего Лорента, странный тип ухмыльнулся, обнажив довольно крупные зубы. Посол успел обратить внимание на повышенную волосатость этого субъекта, на крупные сильные руки. И волчий хвост, торчащий со спины и медленно уменьшающийся в размерах.

“Оборотень”, – понял Лорент.

“Оборотень, превращающийся в человека… Кем же он был?” – мелькнула шальная мысль, пока посол решал, что делать. Наверное, бармен ошибся комнатой.

– Ты тоже туда? – между тем, оскалившись, бросил этот нелюдь. И, не дожидаясь ответа, добавил: – Горячая штучка!

А затем его крупная фигура скрылась в пролете этажей, оставив остолбеневшего Лорента в одиночестве коридора.

“Не ошибся… Вампир не ошибся”, – с ядовитой горечью, болезненно резанувшей сердце, разум и тело, понял мужчина. И сделал еще один шаг вперед.

В следующий миг без стука рванул на себя дверь комнаты номер шесть.

Около сального деревянного стола склонилась его Аллегрион, завязывающая на обнаженном теле шелк халата. Ее золотые волосы, заплетенные в толстую косу, были слегка взъерошены, на щеках алел такой знакомый румянец. Она всегда выглядела вот так после того, как он брал ее тело.

Аллегрион медленно разогнулась, удерживая в руке красное яблоко.

– Ты спала с ним? – спросил он, еле сдерживая ярость.

Несмотря на весь шквал эмоций, который он испытал, Лорент понимал, что перед ним королева. Что она намного выше его по статусу во всех аспектах. И, что она, несомненно, имеет право спать, с кем хочет. Ему вообще повезло, что выбор такой женщины пал на него.

Но он не мог сдержаться. Слишком желал ее, слишком сильно хотел единолично обладать ею. Слишком любил.

Но он также знал, что не имеет права оскорбить правительницу империи Райялари. И потому был чрезвычайно осторожен, из последних сил сдерживая ураган внутри себя. Ведь не родилось еще в мире существа, чья гордость хоть в половину была бы равна драконьей.

Но Аллегрион промолчала. Вместо ответа она медленно подошла ближе, покачивая бедрами, отчего тонкая ткань халата очертила округлости ее обнаженного тела. Оказавшись на расстоянии полушага, она откусила яблоко и вынула кусочек у себя изо рта.

Лорент замер, завороженный ее плавными, немного ленивыми движениями. Женщина вложила кусок ему в рот, слегка просунув внутрь указательный палец. А затем провела рукой по влажным губам.

Лорент почувствовал, как горячие струи желания проникают в него с каждым новым вздохом. Аллегрион околдовывала его лишь одним своим присутствием. Стоило ему увидеть, как вздымается ее грудь, едва скрытая одеждой, и его плоть стремительно твердела.

Королева драконов немного отошла, повернувшись к нему спиной. И сбросила халат на пол. Сделала несколько шагов к широкой постели, на которой простыня сбилась во множество предательски складок, и наклонилась, легонько подкинув яблоко на другой конец постели.

Глаза Лорента помрачнели от острого нетерпения, стоило взгляду скользнуть по гладким изгибами спины, круглым бедрам и прекрасному цветку, открывшему для него свои лепестки.

– Вот на этой кровати меня только что взял тот оборотень, – звеняще-мелодичным голосом проговорила королева, грациозно опускаясь на ложе.

Ее слова резали мужчину, не хуже тупой пилы. Но ее тело и аромат действовали, как наркотик. Он не мог оторвать взгляда.

– Очень страстный, – протянула она, зажмуриваясь, как довольная кошка, растягиваясь на спине. – Он был во мне целый час, – продолжала она.

А Лорент не мог сдвинуться с места. С каждым ее словом, с каждым новым движением обнаженного тела он все больше желал ее, одновременно добровольно выпивая ее слова, как яд. Хотел оказаться в ней, наказать ее за все, что испытал, и в то же время услышать крики ее удовольствия.

Видя, что мужчина бездействует, она добавила:

– И я все еще возбуждена…

Раскаленный цунами лизнул сознание посла.

– Ты можешь уйти сейчас, – тихо, но твердо проговорила она, – или остаться и трахнуть меня, мокрую от чужой страсти. Но ты должен запомнить этот выбор, как и то, что он будет означать.

Несмотря на бешеный стук сердца и застилающее разум наваждение, Лорент понял, что имела в виду королева.

Если он уйдет, это станет концом. Концом всему: их отношениям, встречам, тайнам. Он снова будет лишь послом иного государства.

Но, если он останется, сохранив все вышесказанное, то потеряет лишь одно. Гордость. Потому что с этих пор он не сможет сказать ей, что жаждет быть единственным любовником. Не сможет обвинить ее в измене или ветрености. Даже, если осмелится. Потому что будет на все согласен. Лишь бы сохранить рядом с собой ускользающий облик золотой королевы.

И он остался. И занимался любовью с женщиной, которую желал больше жизни, на том самом месте, где ее брал другой мужчина. Потому что его воля уже давно была слишком слабой.

И, когда Аллегрион в очередной раз вздумалось поиграть с ним, возбуждая уже изрядно утомленного любовника, мужчина лишь молча покорился.

– Ну, вот и прекрасно, Лорент, – прошептала женщина, окутывая его огненными облаками волос, лаская языком разрывающуюся от напряжения плоть.

Мужчина застонал, крепко хватая королеву за золотые пряди и прижимая ее голову к своему телу. Аккуратный ярко-очерченный ротик сомкнулся на самом основании его мужественности, и, вздрагивая всем телом, Лорент кончил внутрь нее.

Ослепительный взрыв удовольствия не оставил мужчине ни одной мысли в голове. Послу Златоцветного княжества казалось, что он готов на все ради этой женщины. Даже быть одним из многих. Ему казалось, что без Аллегрион его жизнь рухнет.

Он лежал на кровати, закрыв глаза, и приводил дыхание в порядок. А женщина тем временем надела халат и села прямо на стол, положив ногу на ногу. В ее руке опять появилось яблоко, которое она беззаботно откусила.

– Нам больше не стоит видеться, – спокойно сказала она. И мир мужчины в тот же миг рухнул.

Лорент открыл глаза, словно засыпанные песком, и уставился в потолок.

“Может, послышалось?” – с надеждой подумал он. Поднялся на локтях и удивленно посмотрел на королеву.

Аллегрион была беспечна до неприличия. Она качала одной ногой, глядя куда-то в сторону.

– Что? – переспросил мужчина, чувствуя, как непривычный ужас сковывает все его тело.

– Я – королева драконов, ты не забыл? – спросила она, скользнув по его обнаженном телу быстрым взглядом.

Лорент поежился.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня есть долг и обязанности. У меня есть муж. К сожалению.

Вспышка надежды на миг озарила взгляд посла. Он знал, насколько Аллегрион ненавидит короля и то, что ей приходится быть королевой. Много раз она вскользь рассказывала ему о своей жизни, окуная в яркие образы собственной ярости.