Сердце дьявола (СИ) - "_Dementra_". Страница 7

— Вы не понимаете, что с вами происходит? Вы больны и не можете прямо сейчас куда-то идти.

Крестиан устало отмахнулся от слов девушки и попытался самостоятельно подняться на ноги, но сделав один не твердый шаг, он снова едва не свалился на пол. Анна вовремя оказалась рядом, подхватив мужчину под руку. Она с трудом могла удержать и половину его веса, с трудом держась на ногах, но старалась не показывать своей слабости.

— Хорошо, ваша взяла — я останусь. — Обреченно согласился Крестиан, смотря в решительное лицо Анны. — Сколько я еще буду здесь находиться?

— Пока не поправитесь. Сложно сказать, сколько это займет времени — может два дня, а может и больше…

— Два дня — не больше! — Перебил ее Крестиан. — Я и так рискую оставаясь здесь. Меня ищут и если найдут, то ваш дом тоже пострадает.

— Вам меня не запугать. — Усмехнулась Анна, усаживая Крестиана обратно на кровать на кровать. — Я живу в этом доме уже двадцать лет, и за все это время здесь не произошло ничего интересного, поэтому прошу вас не волноваться по этому поводу. И раз уж вы вынуждены остаться здесь на неопределенное время, давайте познакомимся. Меня зовут Анна.

— Крестиан. — Он замолчал, не зная, чего ожидать от дальнейшего разговора. Нужно быть предельно осторожным — эта девчонка вызывала у него противоречивые чувства, которые он раньше не испытывал.

— А как вы сюда попали, Крестиан? Отец сказал, что вы пришли со стороны пустоши. Как вы туда попали?

— Я бежал… и мне не хотелось бы, чтобы об этом кто-то знал.

— Раз уж вы скрываетесь у меня дома, то я считаю, что должна знать кого скрываю. Вы совершили какое-то преступление и теперь убегаете от закона? — Настойчивость Анны поражала Крестиана — с виду кроткая беззащитная девушка, а имеет достаточно твердый характер. Он несколько секунд пристально смотрел ей в глаза, взвешивая, что той можно говорить, а что нет. Она даже и не подумала отворачиваться, к чему он не привык — с ним всегда боялись сталкиваться взглядом, чувствуя его силу и боясь испытывать на себе его гнев, а она ни на секунду не испугалась, что вызвало у Крестиана уважение к смертной.

— От закона… — Задумчиво повторил Крестиан. — Пока я просто спасал свою жизнь. Меня предали и теперь я вынужден скрываться.

— Здесь вам ничего не угрожает. Вы могли бы остаться столько, сколько потребуется.

— Это невозможно. Меня найдут здесь очень скоро и тогда пострадать могут все.

— Что вы такого натворили, что люди хотят вашей смерти? Вы совершили какое-то преступление?

— Единственное мое преступление в том, что я тот, кто я есть. Меня предал самый верный подданный и, как я думал, мой друг. И теперь он хочет моей смерти.

— Может, вы все же подумаете над моим предложением остаться? — Вновь предложила Анна, все еще беспокоясь о здоровье мужчины.

— Нет. — Ответил Крестиан, отсекая всякие возражения.

— Хорошо, будь по-вашему. — Анна кивнула и направилась к двери. — Отдыхайте. До вечера я вас не побеспокою.

Анна захлопнула за собой дверь, оставив Крестиана одного. Она не могла понять, из какого мира к ним свалился этот мужчина — помощи принимать не хочет; не понимает, что болен и может сам же навредить себе, если не будет соблюдать постельный режим; и смотрел он на нее так, словно ждал чего-то; а его рисунки на спине? Анна разглядела их, когда вошла в комнату и увидела Крестиана лежавшим на полу. Черные языки пламени тянулись через всю спину, охватывая большую часть кожи на ней. Казалось, что они в любой момент готовы ожить и обжечь ее, но на самом деле оказались простой татуировкой и не отличались от остальной кожи. Она надеялась побольше разузнать, что с ним произошло и откуда у него эти рисунки, и куда он собирается пойти через два дня.

Голод, который девушка игнорировала последние дни из-за не отпускающего напряжения, привел ее прямиком на кухню, где находилась ее мать. Та заметила улыбку на лице дочери и тут же заключила ее в объятия.

— Анна прости меня. Я поступила неразумно, наговорив всякого про этого человека. Мне очень жаль.

— Ты тоже прости меня, мама. — Анна обняла женщину за плечи, поцеловав в щеку. — Я не должна была так говорить с тобой.

— Нет, ты была права — он хоть и незнакомец, но не заслужил того, чтобы его обвиняли. Я не знаю, что тогда на меня нашло… — Роза неожиданно замолчала, услышав звук голодного желудка Анны, требовавшего к себе внимания. Девушка отстранилась и виновато посмотрела на мать. — Ну что же ты сразу не сказала, что голодна? Садись, я сейчас покормлю тебя. Как кстати, чувствует себя наш гость? Ему становится лучше?

— Он сегодня очнулся. — Кивнула Анна.

— И как он? Что-то говорил тебе?

— Говорил не много. Он вообще немногословен. Как очнулся, сразу попытался уйти, но он еще слишком слаб. Я уговорила его подождать хотя бы пару, пока он не поправится. Мам, я надеюсь, вы не выгоните его? Он же пропадет без помощи…

— О чем ты говоришь? Пусть остается сколько потребуется. А он сказал, откуда он? Что с ним произошло?

— Говорил… — Анна задумалась, что не стоит говорить матери всего — вряд ли ей это понравится. — Говорил, что его предал его близкий друг и теперь хочет его смерти.

— Это ужасно. — Покачала головой Роза. — Неужели люди могут быть такими жестокими?.. А он сказал, как его зовут?

— Крестиан. — Анна выжидательно смотрела на мать, прекрасно понимая, какую реакцию может вызвать это имя.

— Как бы у нас не было из-за него проблем… — Похоже, Анна ожидала ждала совсем иной реакции, потому что после слов матери ее брови едва ли не встретились на переносице. Роза поспешила объяснить свои предположения. — Крестиан — очень сильное имя, Анна. Такие раньше давали правителям, в них много силы. Возможно, он не просто так сбежал. Будь с ним поосторожней, пожалуйста.

— Хорошо. –Кивнула Анна, откровенно проигнорировав сова матери — она не верила, что о человеке можно судить, лишь узнав его имя — это ведь не может дать точный ответ обо всем на свете. Крестиан не показался ей опасным. Грубым, не привыкшим принимать чью-то помощь — да. Но не опасным, во всяком случае, для нее.

Анна, как и обещала, до вечера не беспокоила Крестиана, целый день проведя с матерью за уборкой дома и разговорами, отстраненно понимая, что еще несколько дней назад готова была сорваться в город, оставив этот дом в прошлом, а теперь не может его покинуть, потому что чувствует себя обязанной позаботиться о здоровье мужчины, так бесцеремонно нарушившего ее планы.

Когда Анна вернулась в комнату, Крестиан еще спал, но стоило ей захлопнуть дверь, как его глаза широко распахнулись, а лицо вновь стало прежней напряженной маской. Анну ничуть не испугал его грозный вид — ей хотелось расспросить его обо всем. Только, как выяснилось — он не собирался делиться с ней, да и вообще с кем-то, своими секретами. Отвечал он в основном уклончиво и размыто. Из всего сказанного она смогла сделать выводы, что Крестиан не из их мест и ничего не знает о ближайших городах. Этот допрос продолжался до середины ночи, пока Анна не сдалась, когда ее веки начали сами закрываться.

Мужчина облегченно выдохнул — этот день он пережил, а завтра будет еще один. Он надеялся, что в мире смертных не все такие любопытные, как эта девчонка, иначе он не протянет тут долго — либо он кого-нибудь убьет, либо сболтнет лишнего. И если в первом случае все может обойтись, если не будет свидетелей, то во втором ему не поздоровится и высшие силы примут меры. Нужно осторожней подбирать слова, хотя он иногда ловил себя на мысли, что не прочь поделиться своим секретом с Анной. Она показалась ему сильной и смогла бы не только сохранить, но и принять его таким, какой он есть. Жизнь в преисподней привила в нем стойкую уверенность, что хороших людей нет — туда такие и не попадают. А сейчас, встретив это невинное создание, он смотрел на нее с подозрением, ища подвоха и обмана в чистых голубых глазах.

Он не считал себя отставшим от реального времени, прекрасно зная, каким стал мир в последние годы, как быстро развиваются технологии, но он совершенно не знал людей. За исключением тех, кто попадал в преисподнюю. И о тех узнавал в большей степени от Алекса. Как он мог быть таким дураком, что так слепо доверился этому предателю? Алекс добился того, что уже многие десятилетия большая часть власти принадлежала ему. Причем Крестиан сам добровольно передал ее ему, не сомневаясь в собственной глупости. Он действительно был глуп — повелся на тонкую игру, которую затеял Алекс столетия назад, плетя вокруг него тонкую паутину из лжи и лицемерия, пока однажды она не затянулась на его горле.