Прокурор идет на суд - Гарднер Эрл Стенли. Страница 40

— Нет… И, Дуг, пожалуйста, не приходи на суд. Если ты придешь…

— Ты собираешься позволить миссис Берк отказаться от первоначальных показаний? — прервал он ее.

— Я не собираюсь позволять ей утверждать или отрицать что-либо. Она задержана, как важный свидетель.

Ты, вероятно, имел право так поступить. Мне это кажется несправедливым. Вызывай ее, если нужно, но…

Дуг, если ты… я предупреждаю тебя… Нет, я сказала достаточно. Ты и я — мы оба понимаем друг друга. Мы соперники…

Селби взял шляпу.

— Я понимаю, почему ты добиваешься немедленного суда, — сказал он. — Если человек был оправдан, он не может быть снова привлечен к суду за то же самое преступление, какие бы новые доказательства ни были обнаружены. Ты думаешь, что сейчас у нас недостаточно улик, чтобы осудить Лейси, и что Большое жюри вынесло преждевременное решение, обвиняя его в убийстве. Ты думаешь, что сможешь оправдать его, а после того, как я найду дополнительные улики, ты просто посмеешься надо мной.

Инес не обратила внимания на его слова. Она сказала:

— Если вы освободите миссис Берк и ее дочь, мы договоримся о разумной отсрочке, в противном случае мы будем настаивать на немедленном суде.

Селби пошел к двери.

— Валяйте, настаивайте, — сказал он. — Но помни, я тебя предупредил.

— И ты помни, я тоже предупредила тебя, и… Дуг…

— Да? — спросил он.

Инес отвела взгляд.

— Дуг, почему бы тебе не навестить меня когда-нибудь?.. Просто так, без всяких предупреждений и угроз?

Прямо глядя ей в лицо, он ответил:

— Я навещу тебя после того, как закончится дело.

Он шагнул в коридор, и дверь за ним захлопнулась.

За два дня до суда газета «Блейд» объявила, что будет пользоваться услугами Сэма Роупера в качестве комментатора по делу об убийстве. Газета обращала внимание своих читателей на то, что, когда она говорит о суде «по делу об убийстве», она подразумевает обвинение против Джеймса Лейси. Другого процесса в ближайшее время не намечается. Убийцы Оливера Бинелла оказались слишком сообразительными для шерифа, у которого, каким бы хорошим наездником или хозяином ранчо он ни был, мало опыта, чтобы бороться с профессиональными преступниками, несомненно осуществившими ограбление Первого национального банка и убившими его президента.

Быстро развивающиеся события завершились в тот день, когда Дуг Селби вошел в здание суда, сел, отделенный от Инес Стэплтон всего несколькими футами, и в ответ на заявление, что истец, народ Калифорнии, выступает против обвиняемого Джеймса Лейси, услышал ее слова:

— К защите готова.

Присяжных собрали быстро — обычное дело. Инес Стэплтон вела себя спокойно, отчужденно и беспристрастно. Вопросов задавала мало. Сначала она была явно смущена, но вскоре ее неуверенность прошла, голос зазвучал ровно, с умелыми модуляциями, говорила она негромко, но ее было слышно в самых дальних углах зала. Сразу стало очевидно, что у нее голос прирожденного оратора и соответствующие ее положению манеры.

Селби занял позицию справедливого, но решительного обвинителя, требуя лишь должного ведения суда.

Будущие присяжные старались изо всех сил доказать свою компетентность. В результате состав суда присяжных был утвержден к полудню, и потом объявили перерыв до двух часов.

Селби завтракал с Сильвией Мартин.

— Следи за ней, Дуг, — предупредила Сильвия. — Я мало понимаю в юриспруденции, но знаю кое-что о женщинах. У нее есть в запасе какой-то заряд. Что-то вроде юридического динамита. Я боюсь за тебя.

— Ничего не случится, — заверил ее Селби. — Я не сомневаюсь в своей позиции. Это дело не имеет математически точного решения, но оно будет вынесено на суд присяжных, и уже им придется его решать.

— Нет, нет, Дуг, — сказала она, наклоняясь к нему через стол. — Ты должен выиграть. Ты просто должен победить. Ты не можешь допустить, чтобы присяжные вынесли оправдательный приговор.

Глаза Селби потемнели.

— Ты забывашьзабываешь, Сильвия, что борьба идет не между Инес и мной. Это дело об убийстве. Большое жюри обвинило человека. Я не уверен, что выступлю против него на этой стадии процесса. Однако моя обязанность — представлять обвинение, и я буду делать все, что в моих силах. Если суд присяжных сочтет, что улики доказывают его виновность, я хочу, чтобы его осудили. Если присяжные сочтут, что улики недостаточны для осуждения, я хочу, чтобы его освободили.

Сильвия Мартин не стала спорить, но ее молчание красноречиво показывало, что она с ним не согласна.

Точно в два часа Селби сделал вступительное заявление суду и вызвал своего первого свидетеля — Гарри Перкинса.

В зале царило напряжение. Перкинс рассказал об обнаружении тела, опознании его предполагаемым братом в Финиксе, о телефонном разговоре, получении денег, расследовании и кремации тела. Он сказал также, что труп фотографировали следователи с Южной Тихоокеанской дороги. Селби предъявил фотографии для опознания. Инес отказалась от перекрестного допроса.

Один из следователей Тихоокеанской дороги подтвердил, что принял сообщения о том, что какой-то человек был сбит поездом. Согласно заведенному порядку он прибыл на место происшествия, расспросил обо всем и сфотографировал тело. Он поглядел на фотографии, которые были уже опознаны коронером, и подтвердил, что они сделаны с его негативов. Селби представил их как материал следствия.

И снова перекрестного допроса не было.

Селби вызвал шерифа Брэндона, тот показал, что были взяты отпечатки пальцев погибшего, и представил их в качестве улики.

Это вызвало громкий шепот в зале суда, однако молоток председателя быстро восстановил тишину.

Затем Селби громко объявил:

— Я вызываю в качестве моего следующего свидетеля миссис Джон Берк.

Она вышла гордо и держалась уверенно. Когда она подняла руку, чтобы произнести клятву, служащий суда смущенно задвигался под ее горящим взглядом и даже забыл попросить ее снять красные перчатки.

— Миссис Берк, — сказал Селби, — я вызываю вас как свидетельницу от лица обвинения. Я вполне понимаю ваши чувства, однако в настоящий момент вы не обвиняетесь в преступлении. Вы задержаны, как важный свидетель. Я буду задавать вам вопросы и предупреждаю: жду правдивых ответов. Я покажу вам фотографии тела, которые были ранее предъявлены как улики, и спрошу вас, узнаете ли вы на них вашего мужа, как вы это сделали, когда увидели их впервые в доме Джеймса Лейси в Туксоне.

Инес уже была на ногах.

— Одну минутку, ваша честь. Я возражаю против того, чтобы свидетельница давала какие-либо показания по этому делу.

Судья поднял брови.

— На каком основании? — спросил он.

— На том основании, что, согласно статье тысяча триста двадцать два Уголовного кодекса, ни муж, ни жена не могут быть свидетелями за или против друг друга в уголовном деле или процессе, сторонами которого один или оба они являются, за исключением лишь тех случаев, когда есть согласие обеих сторон.

— Но вы, конечно, не оспариваете, — сказал судья, — что миссис Берк не жена мистера Лейси, ответчика на процессе? Хотя прямых указаний по этому пункту не было представлено, я уверен, что существуют доказательства, подтверждающие, что она должным образом вышла замуж за Берка. Это, я полагаю, является частью доказательств обвинения, не так ли, мистер Селби?

Селби кивнул.

Инес Стэплтон спокойно сказала:

— Я думаю, ваша честь, вы не совсем поняли меня.

Свидетельница была когда-то замужем за обвиняемым.

Развод был разрешен. Дело однако в том, что Джеймс Лейси не получал судебного извещения о бракоразводном процессе. Впоследствии, по настоянию самой истицы, сумевшей доказать, что ее муж не был извещен о процессе, дело о разводе было прекращено. Это произошло в тот день, когда обвиняемый был задержан в Альбукерке. Поэтому свидетельница до сих пор является женой обвиняемого Джеймса Лейси и, как таковая, не может свидетельствовать за или против ответчика без его на то согласия.