Реинкарнация с подвохом. Книга 2 Реставрация новостройки (СИ) - Сергеева Александра. Страница 26

Обры трусили отнюдь не по буеракам, а по вполне натоптанной тропе. Кирисор услужливо перечислил все места, до которых она гарантированно могла нас доставить. В результате, очередная своротка в мусорную кучу из валунов и путаного кустарника вызвала у парня чувство протеста. Ибо вела в логово весьма неприятного типа по имени Шашкит - выкидыша острова Кит-бискир. По слухам, способного на пакости жуткого колдуна! Но, на памяти Кирисора не учинившего пока ничего круче драки со старшиной Западни.

На этой оптимистичной ноте мы добрались до смутно посверкивающего кривого оконца, приклеенного прямо к какой-то земляной кочке. Проводник отважно спешился. И с видом безвинно приговоренного долбанул ногой в кусок слепленного из обшарпанных деревяшек убожества. Он... оно торчало в зеленой поросли холмика доисторическим артефактом. Обрадованная нашей компании ночь уже догнала нас и расстаралась концертом многообещающих звуков. Она прямо-таки подгоняла нас забраться в это забытое богами логово очередного клоуна от мистики. Чего она ожидала от этого персонажа местного фольклора? Я, конечно, фантазию подстегивала, но мозг ковыряла одна единственная мысль: и чего приперлись? Любоваться достопримечательностями в виде захламленной, декорированной паутиной и плесенью землянки? Пощекотать себе нервы расчлененными крысами, жабами, пауками и прочей беззащитной оболганной фауной? Лучше бы Теху и впрямь иметь про запас вескую причину визита к сельскому сумасшедшему! А не то я пущу его на муфту. Уставший бояться Кирисор все лупил и лупил сапогом по деревяшке. Мерона погрузилась в свои мысли. Рах, подперев щечку, скептически обозревала усилия раздухарившегося молодца. Керк пытался отдолбить от холмика окошко. Я закипала.

- Убирайся, вонючий щенок! - почти вежливо донеслось из холмика.

- Открывай, Шашкит! - дал волю наигранному гневу Кирисор, косясь на меня. - Внимающая Ксейя из Ордена Отражения желает тебя видеть.

- Убирайся! - голосом вполне убежденного в своей правоте человека повторился хозяин.

Где-то в земных недрах заверещал проникший туда Тех, спровоцировав хозяина на грязную ругань.

- Открывай, придурок! - выпустила я на свободу свою тварь. - Пока у меня есть шанс поговорить с тобой живым! У моих малышей проблемы с ядом! Он им давит на мозг и терпение! Так что не испытывай судьбу!

Керк пошел на взлет, имитируя гул турбореактивного двигателя. Оппонент кряхтел, нудил и сыпал скудными по описательности проклятьями. Но поруганная деревяшка в бочине холмика отскочила - догадливая Мерона отдернула меня прочь в ту же секунду. Оно того стоило! Даже трава, по которой прошлась волна зловония, грустно пожухла. Тех вопил где-то в глубине этого склепа, как ненормальный. Проводника с Керком мы оставили присмотреть за обрами, и погрузились в царство тьмы. Тьфу! Ни записного злодея, ни обгрызенного временем ветхого старца в рубище и гноище, ни мага в колпаке и посохе. Совершенно нормальный мужик зрелого возраста с замашками убежденного холостяка-засранца. Чадящая лампа, пара свечей, разбросанные тут и там книги, рисунки, записки, прочий хлам в том же духе. Несколько куч веками немытой посуды и нестиранной одежды. Засиженный мухами портрет женщины на стене. Ненависть? Ни следа подобного. Злость, гнев - это я о себе возомнила. Во всю его голову лишь нормальное раздражение человека, не терпящего - как любой другой - навязчивых визитеров в неурочный час.

- Познакомимся? - вполне миролюбиво предложила я.

- Размечталась, - буркнул Шашкит. - Много чести. Ступай, - кивнул он в темный угол, где продолжался концерт Теха. - Слопай эту вашу сраную тайну и отвали. Мне дела нет до вас всех.

Я несколько растерялась и глянула на Мерону. Ведьма, которую уже достал весь этот цирк, прихватила свечи и отправилась в указанном направлении заткнуть добросовестного лайсака. Рах демонстративно расселась посреди комнаты на колченогом табурете с видом сторожевой собаки, оставшейся на хозяйстве. Лаз был сыроват, комковат и вонюч. Даже мне приходилось пригибать голову, а Мерона вообще согнулась в три погибели. Рукотворная пещера отличалась от гостинной размерами и концентрацией ароматов.

- Будешь осматриваться? - поинтересовалась Мерона.

Ее лицо недвусмысленно намекало на тяжкие телесные повреждения, которые я заработаю в случае приступа педантичности. Тех сидел на попке по стойке смирно, оседлав гибрид алтаря и рабочего стола таксидермиста. Последнее слово пришло в голову при виде недоделанных и парочки готовых чучел. Зафиксировав на себе внимание, мой скандалист стек на пол и кинулся к какому-то хламнику у дальней стены. Из него росло некое подобие стеллажа с обшарпанными полками и такими же кучами дерьма на них. Взяв приступом помойное сооружение, Тех добрался до полки на уровне моего носа. Затем нырнул в темную бездну, пробить которую двум свечкам было не под силу. Вновь заорал, но как-то непривычно тоскливо, с омерзительным надрывом - я поняла: ни за что не полезу следом! Какая бы невидаль там не хранилась. Ведьма с ее неподкупной аллергией на сантименты, обогнула стол. Вмазала подъеденную огнем свечку в полку и принялась досадливо выгребать с нее пыльную труху. А я рассеянно ковырялась в кипе замызганных разнокалиберных листков на краю стола.

- Я научился не лезть на стену, переживая о прошлом, - задрав на макушку маску, машинально прочитала размашистую строчку на случайно выбранном листке. - Осталось отучиться сравнивать его с настоящим. Однако. Мерона, слышишь? Да этот хмырь у нас философ.

- Вот именно этого, - проворчала та раздраженно, - нам с тобой сегодня и не хватало.

- Да ладно тебе. А вот еще, - выудила я вторую писульку. - Берусь оправдать любой человеческий поступок. Нужно только, чтобы он был человеческим. Животные в оправданиях не нуждаются, с ними не интересно и знаться. А тут что? - третий я вытащила почти из середины. - Перестал расстраиваться, когда сравниваю чужое мнение о себе со своим собственным. Если гордыня сдохла, видимо и телу пора. Как тебе, Мерона? - подняла я глаза на подозрительно затихшую подругу.

Ее спина мне не понравилась: затылок окаменел, плечи приподнялись в каком-то болезненном напряжении, спина сгорблена. Я сделала то, от чего с некоторых пор отвыкла. Зондирование нарисовало неприятную картину глубокого потрясения, казавшегося совершенно чужим в этой головке. Тех, свесившись с полки, грустно покачивал своей, прижав ушки и прикрыв глазки.

- Ну, хватит уже! - потребовала я, не желая длительных приуготовлений к сраной тайне, как изволил выразиться ее хранитель. - Что там у вас, сволочи?

Мерона медленно обернулась, шагнула к столу, пристроила свечу и положила на столешницу череп женщины. Длинные слежавшиеся волосы плюхнулись тяжелым слипшимся комком. Череп, как череп, только его не просто разглядеть. Почти до верхней кромки оскала он закрыт серой маской, как две капли воды похожей на те, что таскаю я. Откуда взялся рецепт изготовления массы для штамповки этих масок - из-под которых все видно, а за которыми нет - никто уже не помнит. А мне так вообще неинтересно.

- Судя по черепным швам и зубам, ей было не более сорока, - похоронным голосом отрапортовала Мерона. - Череп старый, - добавила она - Ему, наверно, не одна сотня лет. Какой же негодяй мог сделать такое?! - взорвалась подруга к немалому моему удивлению.

Если честно, наличие в какой-то подземной норе, на краю известного мне мира какого-то черепа Внимающей меня не поразило в самое сердце. Да вообще не удивило. У нас не так давно пропала очередная землячка, и я ни за что не поверю, что это явление современности. Так же, как в суеверную сдержанность тех, кому приспичило посадить на цепь полезную в хозяйстве и, в принципе, безобидную Внимающую. Это у меня - непонятной мутантки - зубки прорезались. А остальные девчонки - обычные особи женского пола с повышенной чувствительностью к эмоциям. И полным отсутствием навыков членовредительства. Впрочем, даже меня при должном подходе, после длительного наблюдения за моими повадками нетрудно скрутить в бараний рог. Тот же Сарг, например, найдет с десяток способов нейтрализовать свою подопечную, буде в том нужда. А что касается морали, так Внимающие ничуть не более достойны безопасного существования, чем любой другой человек. Так что, как ни грустна находка, но ничего из ряда вон выходящего я в ней не усмотрела.