Виктория Света (СИ) - Зосимкина Марина. Страница 27

Вика прикинула, а не воспользоваться ли радиоуправляемым дроном, чтобы на бреющем полете выпустить по сидящему в машине водителю парочку ракет, но решила данную вероятность не рассматривать и в расчет не брать. Какой смысл? Если на Геру Алексеевича охотятся люди с такими возможностями, то даже в бетонном бункере на глубине пяти метров Галактионова достанут, пустив в вентиляционный канал нервно-паралитический газ.

Из способов попроще осталось умерщвление объекта посредством отравления. Для этого всего-то нужен цианид или другая какая-нибудь гадость плюс доступ к обслуге, а обслуга, кстати, несложно подкупается. Нужно будет запретить Галактионову нарезаться кофиём на переговорах с партнерами и жрать в забегаловках. Да хоть бы и в статусных ресторанах. Ничего, несколько деньков потерпит.

Мысль о статусных ресторанах неожиданно сбила Вику с волны. Как будто мчалась она на скутере по гладкому и пустому шоссе и вдруг перекувырнулась через руль, угодив передним колесом в глубокую выбоину на дороге.

«Ресторан качается, словно пароход…» Н-да.

Вчера, не справившись с любопытством, она открыла ссылку, полученную от тети Нади, и полюбовалась на Попова-младшего в интерьере «Националя». Видеокамера его подловила на подходе к банкетному столу, где Валика ожидали дамы. Дам имелось четверо, одна совсем малышка лет девятнадцати, а самой матерой подкатывало к сорока. «Ящерки», хоть и умеренно размалеванные, были обильно увешаны блестящими камушками и декольтированы от пупа до ягодиц.

Видимо, банкет вошел в ту пикантную фазу, когда народ, налившись марочным алкоголем и объевшись деликатесами, выползает из-за столов, чтобы рассредоточиться парочками или мелкими группами для утоления жажды общения и флирта. Валик же наоборот возвращался к застолью. Он шел со стороны небольшой и в данный момент пустующей эстрады с гитарой, зажатой в руке.

Одет Попов-младший был на редкость дико: зауженные к щиколотке светлые брюки и короткая бесформенная куртка под цвет брюк. И тупорылые туфли на толстой ребристой подошве. А под курткой белела рубаха в меленьких черных запятых, и никакого галстука. Однако Надежда Михайловна назвала его стилягой, и Виктория с удивлением сейчас с ней согласилась. Действительно стильно. И довольно нагло на фоне господствующих фрачных двоек от Бриони.

Валик расположился на одном из стульев напротив дам и принялся перебирать гитарные струны. Виктория удивилась снова. Хотя, ну, и что? Сейчас кавалер фальшивя исполнит битловскую «Yesterday» или что-нибудь из репертуара Малинина. «А на том берегу», например. Дамам понравится.

Однако Вика не угадала, песня была незнакомая. «Сам что ли ее сочинил?» – с ядовитым сарказмом подумала она.

Баритон у Попова был приятный, с легкой хрипотцой, мелодия проникновенная, а за содержанием стиха Вика проследить не успевала, мудрено-наворочено.

Глядя, как он выставляется перед расфуфыренными офисными куропатками, Виктория почувствовала жгучую ненависть. Концертики он устраивает, тщеславный мерзавец. Права, права Надежда Михайловна: из-за этого недоросля-переростка, любителя понарошных опытов в игрушечной лаборатории, Вика с семьей поссорилась, а ему фиолетово, вон как заливается, вокал для финансисток-карьеристок исполняет.

Но каков увертливый хмырь! Втирает девкам про помолвку, чтобы сильно не наседали, а помолвки-то никакой и нет. Хотя, может, в ехидной шутке Лапиной есть доля правды, и Попов-младший опять помолвлен. С какой-нибудь дочкой богатых аграриев-животноводов. Кривоглазой, рябой и шепелявой. Или нет, наоборот, с холеной капризной куклой, которая станет им помыкать, как бестолковым лакеем. Этот слабохарактерный тип женится на ком угодно, лишь бы папаше не перечить. Слюнтяй.

Последние гитарные аккорды бархатисто угасли. Дамочки хлопали в ладошки и верещали: «Вау! Еще, ну, еще, плиз!» Валик, отшучиваясь, отнекивался, и, кстати, совершенно при этом не заикался. Потом сообщил, что барду требуется промочить горло. Потом потянулся через стол за бутылкой с минеральной водой. Пуговица на рубашке расстегнулась, и из-за отворота выскользнул нательный крестик на длинной золотой цепочке. Что-то там было еще вместе с крестиком. Вика отмотала ролик немного назад, всмотрелась, вновь отмотала.

Так и есть. На ту же цепочку была нанизана еще одна вещица, округлая, знакомая. Которой быть там не должно. Ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах. Виктория не понимала, как такое могло случиться. Отказывалась понимать.

Заснула она глубоко за полночь, с трудом угомонив шквал противоречивых мыслей, да и то лишь после того, как решила, что должна непременно с Поповым поговорить. И как можно скорее. Сейчас она не имеет права отвлекаться от взятого на себя долга, даже на секунду не имеет права, но как только опасность для Галактионова минует, Вика проглотит обиду и позвонит, и спросит. Только бы не опоздать.

Сидя в тихой по утреннему часу директорской приемной и сосредоточенно складывая в многослойные треугольнички несчастный розовый листок, и снова его расправляя, Вика думала, что она могла ошибиться, ведь качество видео было неважным. И что не стоит делать поспешных выводов, основанных лишь на предположениях. А еще думала, что это очень плохо, что она вновь отвлеклась, в то время как ей требуется полное внимание и сосредоточенность.

Зазвонил мобильный, сердце скакнуло. Номер не определился, но Вика знала, чей голос услышит. Сейчас она все выяснит и вычеркнет тему из списка. Чтобы не думалось, чтобы не отвлекалось.

Спокойным голосом она произнесла «да». И слушала. И что-то отвечала. А потом медленно и аккуратно положила трубку на стол перед собой. Главное, чтобы Алевтина не заметила, как дрожат руки. Жаль, что Маслова вернулась. Хорошо, что не вернулась раньше.

Вика посидела некоторое время неподвижно, приходя в себя. Втянула через ноздри воздух в легкие и с силой выдохнула. Потерла виски. Голова не болела, но отчего-то очень хотелось потереть виски. Или помассировать лоб. Или пятерней стянуть щеки к носу и размять их туда-сюда, как это делают усталые и сильные мужчины. Но она не мужчина. Она юная дама. Это ей ни к лицу. А хотелось. Поэтому она всего лишь помассировала пальцами виски и еще раз глубоко вздохнула и выдохнула.

Взяла в руки измочаленный листок с фамилиями, чтобы вернуть секретарше. Выглядела бумажка ужасно, несмотря на красивые цветочки с изнанки. Фамилии на лицевой стороне несколько затерлись. Виктория наконец их прочитала. Вчиталась еще раз. И возвращать бумажку передумала.

Алевтина Георгиевна с любопытством на нее поглядывала, но вопросы не задавала. Умница. Тем более, что Вике все равно пришлось бы ей врать. Маслова, видимо, так и предполагала.

Виктория спросила, удивляясь своему спокойствию:

– Тина, вы не поинтересуетесь у директора, сможет он меня сейчас принять?

Конечно, сможет, кто бы сомневался. Но все Викины действия должны быть подчинены строгой конспирации. Кроме того, ей совершенно не хотелось чем-либо подкреплять Алевтинины домыслы по поводу особых отношений шефа с новой подчиненной. Пусть секретарша наберет на коммутаторе и спросит.

Спросила. Кивнула с улыбкой:

– Он свободен, заходите, Вика.

Вика вошла. Плотно закрыла за собой дверь. Постояла немного при входе. Проговорила неприязненным тоном:

– С переездом можно не торопиться.

– Что вы сказали, Вика, я не расслышал? – отозвался Гера Алексеевич, засовывая в пакет пару разношенных мокасин, видимо, сменку.

– Я говорю, права была Светка, когда сказала, что лучше бы вас пристрели.

Действительно, был такой эпизод в цепи вчерашних событий. Еще до того, как к их компании присоединился Свиридов, Виктория решила расспросить Галактионова, кому выгодна его быстро-срочная кончина. Может быть, кузену Игорю? И кто, кроме Коренева, претендовал бы на наследство, если бы законную супругу Германа Алексеевича упекли за решетку?

В ответ Галактионов сообщил, что у него куча родственников, так что придется им, болезным, принять много мук, пока в судах разберутся, кому какая доля расчлененного на фрагменты «ХимОрганика» положится. Заметил, что доли будут мизерные. И добавил, что, если даже и взять за основу, будто кто-то из своих задумал отправить его раньше срока на кладбище, то этот свой должен заранее убрать прочих претендентов, чтобы захапать куш посолиднее. А между тем, в родне Галактионовых внезапных смертей за последнее время не происходило. И добавил поучительно: «Агату Кристи читать надо».