Город ведьмы (СИ) - Азимова Анна. Страница 34

На свой страх и риск он решил пробраться через кухню — так быстрее было дойти до кабинета мэра, в котором хранились все важные вещи и документы. Из кухни прямо на второй этаж вела неприметная лестница, по которой мало кто ходил из-за ее крутизны и ветхости, но Марка это не смущало. Дверь черного входа оказалась открыта, и он легко проскользнул сперва на кухню, а потом и на лестницу. Одна из ступенек протяжно и жалостно скрипнула, но Марк уже взлетел на площадку и скрылся за дверью кабинета.

В комнате было темно и пахло пылью. Тусклый лунный свет освещал широкий дубовый стол, на котором аккуратно по стопочкам были разложены бумаги, на стенах висели картины, а у левой стены возвышался книжный шкаф, заслонявший небольшое бюро, ключ от которого мэр всегда носил с собой. Марк первым делом бросился к бюро, и оно — о чудо! — было открыто. Но в нем ничего, кроме пачки перевязанных лентой писем, не было. Марк взял эту пачку, повертел в руках и положил обратно — из-за тусклого света их вряд ли можно было прочитать.

В ящиках стола тоже ничего не оказалось. Марк перерыл все бумаги вдоль и поперек, но так и не обнаружил того, что нужно. Открыв нижний ящик, он вдруг наткнулся на синий свиток бумаги. Осторожно взяв его, Марк развернул документ и увидел большие черные буквы:

Марк понимал, что едва ли найдет там свое имя, но слабая надежда, как искра, блеснула в нем, и он повернулся к окну, чтобы прочитать…

— Тебя там нет.

Голос был ровный и холодный, но Марк едва не подскочил. В дверях стоял высокий тонкий юноша с длинными белыми волосами. Глаза его настолько светлые, что казались почти полностью белыми, сверлили Марка.

— Доброй ночи, Филипп.

— Не могу сказать, что рад тебя видеть, братец.

Между ними повисло напряженное молчание. Марк аккуратно свернул завещание и положил обратно в ящик.

— Что ты тут делаешь? — надменно спросил Филипп. — Отец ясно дал понять, что тебе не рады.

— Пришел потолковать с батюшкой, — весело ответил Марк. — Видишь ли, хочу позаимствовать одну безделушку.

— Не эту ли? — Филипп небрежно вытянул вперед руку, и вдоль его пальцев заструилась серебряная цепочка, на которой висел небольшой темный ключ.

— Откуда ты…

— Знаю? — юноша откинул назад свои длинные волосы и сделал шаг в сторону Марка. Тот сделал шаг назад. Филипп усмехнулся. — Я слышал, что случилось, и предполагал, что ты можешь появиться. Она же всегда тебе рассказывала эти глупые байки про часы.

— Это не байки, — Марк насупился, как ребенок. — Отдай мне ключ.

— Возьми, — Филипп равнодушно пожал плечами. — Обещай мне только никогда не появляться здесь.

— Думаешь, я тоскую по этому месту? — спросил Марк с вызовом, стремительно пересекая кабинет и выхватывая ключ у брата. — Надеюсь, что мне никогда больше не придется прийти сюда.

— Я тоже, — кивнул Филипп, провожая Марка взглядом за дверь. — Только часы не ходят назад, Марк. И не воскрешают мертвых.

Но тот уже ничего не слышал, пропадая в темноте ночи.

Картина снова изменилась. Марк видел ту же самую ночь, но он уже выходил из маленькой темной двери в подножии белой башни. Руки его были изрезаны, лицо покрыто дорожками от высохших слез. Серебряная цепочка обвивала шею, а на ней болтался злосчастный ключ. Марк сел под циферблатом, прислонившись к стене башни, и смотрел в небо. У него ничего не вышло.

— Привет, — сказал тонкий голос прямо у него над ухом.

Марк повернул голову и наткнулся на девочку лет шести. Она смотрела на него с любопытством, как на диковинную зверушку.

— Привет, — буркнул он.

— А почему ты плачешь?

Марк вытер кулаком покатившуюся слезу со щеки и отвернулся.

— Я не плачу.

Девочка присела рядом с ним на корточки и сказала:

— Время, как птица, может больно клюнуть, но улетит еще быстрее. Так всегда отец говорил.

Марк повернулся к ней и внимательно посмотрел в ее круглое лицо, которое было слишком близко к нему:

— Я Марк. А как тебя зовут?

— Клаудия, — она улыбнулась и протянула тонкую белую руку.

В тот же миг все вокруг закружилось, потемнело, и Марк провалился в пустоту.

Зарисовка тринадцатая

Призрак

Ночь была тихой и безлунной. В открытые окна задувал свежий ночной ветер, едва приподымая края одеяла, свисающие с постели. Где-то далеко собаки облаивали то ли птиц, то ли заплутавших прохожих, но звуки те были не громче стрекота сверчков под потолком. Люси мирно спала и видела цветные сны.

Вдруг в комнате резко похолодало, но девочка только плотнее закуталась в одеяло, хотя изо рта у нее шел пар. Поежившись, она спала все так же сладко, как и пару мгновений назад.

В окно медленно вплыла белая фигура. Она выглядела как девушка со спутанными темными волосами в длинном белом платье. Лицо ее скрывалось за космами, она то ли что-то шептала себе под нос, то ли смеялась, и от этих звуков в комнате будто стало еще холоднее. Но девочка еще спала, отвернувшись от окна и укрывшись одеялом с головой. Фигура подплыла к постели, склонилась над силуэтом Люси под одеялом и прошептала: «Уходи».

Люси что-то слабо пробормотала.

— Уходи! — властно и громко произнес призрак, протянув руки к девочке.

На этот раз Люси мгновенно очнулась и резко подскочила на постели. Уставившись на привидение, она открыла от удивления рот и застыла. Призрак подплыл ближе, к самому лицу Люси, его бледное лицо показалось из-за спутанных волос. Глаза полыхнули красным огнем, и Люси от страха завизжала.

По дому разнесся топот ног на лестнице, и мгновение спустя в комнату ворвался встревоженный Клод. Призрака уже не было, а Люси, свернувшись в комок, лежала, укрытая с головой одеялом. Окно было распахнуто настежь, а воздух в комнате был такой, будто на улице стояла середина зимы, а не начало осени. Клод осторожно подошел к постели и положил ладонь на спину девочки, ощутив ее мелкую дрожь.

— Люси, — тихо позвал он. — Что случилось?

Девочка всхлипнула и высунулась из своего укрытия. Глаза ее были полны слез и страха. Уголком одеяла она пыталась вытереть лицо, но слезы все еще струились по щекам.

— Там, — всхлипнула она, указывая на окно. — Там была женщина, вся в белом.

Клод поежился, вспомнив свои собственные кошмары, и уселся на край постели.

— Тебе это приснилось, милая, — ласково сказал он, проводя рукой по ее волосам. — Просто страшный сон…

— Нет! — Люси возмущенно поднялась, уклонившись от руки Клода. — Я знаю, что это не сон! Она была настоящая!

Клод не стал ничего отвечать и только внимательно смотрел на девочку. После минутной паузы Люси немного успокоилась и села рядом с ним, уставившись в пол. Потом тихим голосом, словно делилась своей самой сокровенной тайной, она произнесла:

— Она уже приходила ко мне раньше, мы еще жили в старом доме. Мари не видела ее, но я думаю, что это все из-за болезни. Обычно утром, перед самым рассветом она приходила и просто стояла около окна и всегда молчала. А сегодня…

— Сегодня что-то изменилось?

Люси кивнула.

— Она велела мне уходить, — девочка повернулась к Клоду и снова начала плакать. — Она тянула руки, будто хотела задушить! И кричала! И… и… глаза у нее были красные…

Клод интуитивным движением обнял девочку за плечи и прижал к себе, поглаживая по волосам другой рукой.

— Тише, милая, тише, — прошептал он. — Это просто страшный сон, я уверен. Просто кошмар. У меня тоже было такое.

Люси резко отпрянула и вперилась глазами в Клода, будто пыталась уличить во лжи.

— Ты тоже? Тоже видел ее? Честно?

— Честно, — кивнул Клод.

Люси заметно приободрилась и вытерла слезы со щеки. Клод улыбнулся в ответ и накрыл ее с головой одеялом.

— А теперь пора спать, — заявил он. — Могу побыть с тобой, пока не заснешь, хочешь?

— Хочу, — буркнула Люси, высунувшись из-под одеяла, и свернулась калачиком. Клод погладил ее по голове и встал, чтобы закрыть окно. Свежий ночной воздух обдувал лицо, но в нем еще ощущались морозные нотки. Клод смотрел в темноту, туда, где должно было быть пепелище. На секунду ему показалось, что там мелькают приветливые огни, как во вполне жилых домах, но еще миг спустя там ничего не было, кроме темноты.