Прокурор рисует круг - Гарднер Эрл Стенли. Страница 27

— Что вы хотите узнать, скажите откровенно.

— Слушайте, Карр, — произнес Селби. — Вы представляете вашего клиента. И естественно, считаете, что он невиновен.

Карр настороженно посмотрел на прокурора.

— И что же? — спросил он.

— Тогда возникает вопрос: если не он, то кто? Я не могу поверить, что такой умный человек, как Риббер, убив, оставил на месте преступления пистолет с отпечатками пальцев.

— И я не могу, — согласился Карр.

— Значит, единственный вывод, который можно сделать, это тот, что Риббер стрелял в труп.

— Я надеялся, что вы догадаетесь об этом раньше.

— Я и догадался.

— Так вы закрываете дело? — с надеждой спросил Карр.

— Не знаю, — ответил Селби. — Мне кажется, вы упустили один очень важный факт.

— Какой именно?

— Если Риббер стрелял в труп, то зачем он это сделал? Естественно, чтобы спасти кого-то. Кто же этот неизвестный? Вероятно, истинный преступник. Следовательно, если мы сможем найти человека, которого защищает Риббер, мы найдем и убийцу.

— Понимаю, — уклончиво сказал Карр.

— Значит, — продолжал Селби, — нам надо использовать психологическую третью степень. Необходимо заставить его думать, что человек, которого он защищает, может бросить его на произвол судьбы. Я хотел, чтобы он думал, будто у нас есть новые данные.

Глаза Карра заблестели.

— Значит, новых данных вы не нашли? — спросил он. Селби засмеялся.

— Конечно нет. Мы подумали, что сможем одурачить Риббера, но вас-то одурачить не удастся, поэтому я вам все и рассказываю.

— А этот пистолет ничего не означает?

— Абсолютно ничего. Это пистолет шерифа.

— А как насчет отпечатков?

— Ну, это ерунда, — осторожно ответил Селби.

— Выходит, что это были отпечатки не Риббера?

— Нет, не его, — нерешительно сказал Селби. Карр закурил сигару. Несмотря на кажущуюся самоуверенность, он был немного смущен.

— Я думаю, — начал Селби, — мы должны как-то договориться. Карр, если ваш клиент невиновен, то в ваших же интересах сообщить нам факты.

— Естественно.

— И в интересах вашего клиента вы должны помочь нам найти человека, которого он защищает, потому что этот человек настоящий убийца.

— Понимаю.

— Если вы нам поможете, мы поймаем убийцу и закроем дело против вашего клиента.

— Что я должен сделать? — спросил Карр.

— За ночь, я думаю, мы получим еще некоторые факты, которые подействуют на Риббера. Мы не знаем, что случилось, а он знает. Если мы, располагая данными, начнем действовать, Риббер поймет, что нам многое известно, и ему придется раскрыть свои карты.

Карр молчал.

— Дальше, — продолжал Селби, — если вы сможете повидать вашего клиента, скажите ему, что уверены в его невиновности, но что он кого-то защищает. Пусть он вам расскажет.

— Зачем мне нужно, чтобы он все рассказал?

— Вы не поняли? — спокойно спросил Селби. — Тогда мы сможем прекратить дело против него.

— Если вы думаете, что он невиновен, почему хотите продолжать расследование дела, а не закрыть его?

— Мы не можем действовать таким путем. Вы разве не читали передовую «Блейд»?

Карр отрицательно покачал головой. Селби протянул ему газету.

— Вот прекрасный пример пропаганды, — сказал он. — Редактор пишет, что «Блейд» настроена против меня лишь из политических соображений, что мне иногда необычайно везет и что на примере дела Питера Риббера избирателям видно, как успешно я веду борьбу с одним из лучших адвокатов. Если мне удастся добиться осуждения Риббера, это будет означать, что мне не только везет. Если же я не справлюсь с делом, это будет свидетельствовать о моей незрелости, недостаточности опыта и о том, что графству нужен другой прокурор.

— Да, это верно.

— Таковы факты. Как уже сказал, я не верю, что Риббер мог оставить пистолет со своими отпечатками. Не думаю, что пуля, которую он выпустил в тело Талмена, была смертельной. Я говорю вам это, потому что хочу работать вместе с вами.

Карр молчал.

— Если вы намекнете Рибберу, что мы вышли на верный след и, вероятно, знаем о том, кого он защищает, это может нам помочь. Если вы убедите Риббера чистосердечно признаться — это будет совсем хорошо. Вы можете сказать, что об этом человеке все равно станет известно на перекрестном допросе.

— Вы думаете, что на перекрестном допросе он выдаст того, кого защищает? — спросил Карр.

— Я не знаю, но хочу, чтобы Риббер подумал об этом. Естественно, нет причины не устраивать перекрестного допроса. Риббер арестован за убийство. Все доказательства против него. Если не хватит доказательств по обвинению его в убийстве первой степени, придется устроить ему перекрестный допрос. Настоящий убийца все равно будет найден.

— Но когда это случится, Риббер уже признается.

— Да, но кто ему поверит? Риббер — рецидивист. Если он не убивал Талмена, то, несомненно, стрелял в его тело. Не надо будет искать особых доказательств против него. Все будет выглядеть как попытка ввести в заблуждение суд. Его приведут к присяге, и он расскажет свою историю, а потом ему придется отречься от нее и его обвинят в нарушении клятвы. А это настроит против него присяжных.

— Понимаю, — сказал Карр. Селби откинулся на спинку стула.

— Могу я считать, что мы с вами договорились? — спросил он.

— Я подумаю, — ответил непроницаемый Карр.

Он встал и направился к двери. Но на полпути остановился и обернулся.

— Я понял, что должен делать, — хмуро произнес он и вышел.

Сидя в своем кабинете, Селби слышал удаляющиеся шаги Карра. Пройдя половину коридора, Карр остановился, потом двинулся дальше.

Селби снял трубку и позвонил в «Кларион».

— Что нового, Дуг? — поинтересовалась Сильвия, услышав голос Селби.

— Ничего, — ответил Селби. — Только что у меня был Карр.

— Что он сказал?

— Он говорил мало, и перед уходом ему пришлось задуматься. Он не понял, веду ли я игру или я проще, чем он думает. По-моему, он обеспокоен.

— Что его беспокоит?

— Риббер. Вряд ли у них с Риббером состоялся приятный разговор.

— Он давно был в тюрьме?

Селби посмотрел на часы.

— Три часа назад.

— И после этого решил поговорить с тобой?

— Да. А пока он был в тюрьме, заместитель шерифа успел посмотреть показания спидометра. Позже мне станет известно еще одно показание.

— Я думаю, Дуг, ты на верном пути. Мне кажется, тебе удастся обнаружить слабое звено в его обороне.

— Если Риббер подумает, что Карр собирается устроить перекрестный допрос, он испугается, а если начнет бояться — значит, заговорит. Я буду держать тебя в курсе, — пообещал Селби.

— До свидания, Дуг, желаю удачи.

— Селби положил трубку, достал карту, расстелил ее на столе и начал внимательно изучать.

Прошел час. Селби сделал несколько пометок в блокноте. Вдруг зазвонил телефон. Прокурор снял трубку и услышал голос Брэндона.

— Дуг, сынок, тебе надо побыстрее приехать, — сказал шериф.

— Куда?

— К Рибберу. Он вроде собирается расколоться. Карр разговаривал с ним, затем направился к тебе, снова вернулся к Рибберу. Потом сел в машину и уехал. Мы наблюдали за Риббером. Он лежал на койке, не спал. Иногда начинал бегать по камере… Когда начал засыпать, мы разбудили его. Он готов.

— Что случилось? — спросил Селби с интересом.

— Он начал орать, что все это блеф, что мы его обманываем и хотим запутать. Я засмеялся и сказал, что он сошел с ума. Кричал, что ты его хочешь посадить, но он не дурак и не собирается вешать на себя чужое дело.

— А ты? Брэндон усмехнулся.

— А я сидел и смотрел на него. Потом спросил: «Пит, вам это сообщил адвокат?» «Да», — крикнул он. Я сказал: «Пит, я могу позвать Дуга Селби. Поговорите с ним. Он хороший парень, и если вы считаете, что он такой дурак, чтобы раскрыть свои карты вашему адвокату, то вы ошибаетесь».

— Как он это воспринял?

— Ну, очевидно, он подумал то же самое. Перед тем как отпустить его, я сказал: «Вы поняли, что рассказал Селби о друзьях?» Ну, тут он совсем взбеленился. Чуть с ума не сошел.