К-9: Ученик. Учитель (СИ) - Диденко Александр. Страница 24

Страх. Ледяной, подавляющий, так далекий от всего, что Хаук испытал за свою жизнь. Свист ветра в свободном падении, быстро приближающаяся земля, давление тьмы и тишины подземелья, тошнотворный танец цветной мешанины линий, выстрел в спину учителя… Все это не стояло и рядом с тем, что сейчас внушали обычные привычные люди. Такие же, как сам Хаук.

Убить Джея? Только за то, что призрак оказался из его отряда? После всего, что испытал Джей, выстрелив в собственного ученика, его предлагают убрать? Просто так? Для страховки?

Хаук слушал вопли этого Уильяма, одобряющий гомон вокруг, жалкие попытки Ро хоть как-то помешать тому, что вот-вот произойдет, и чувствовал, как внутри все кипит от дикого бешенства. Руки сжались на рукоятях клинков. Сейчас Хаука не волновал ни его уровень, ни то, что ублюдки вокруг так или иначе профи. Всех их – всех до единого! – хотелось не убить, нет. Запихнуть в шкуру Джея. Пусть хоть немного почувствуют ту боль, которая на несколько долгих мгновений оглушила учителя, напрочь отрезала от реальности. Или хотя бы тот ужас, который нахлынул на самого Хаука при взгляде в безликую пустоту, смотревшую из родных глаз.

Джей пришел в себя. Здесь и сейчас это казалось чудом, чем-то невозможным. Хотя, может быть, учителю было бы лучше лишиться сознания.

Милосердней.

Так думал Хаук до тех пор, пока чертов Уильям не предложил «убрать ученика за компанию».

Как меняется человек, переживший свой ад? Как меняется тот, кто пережил и жену, и отряд, и ученика, когда в этом новом, только-только собравшемся из осколков мире возвращается та же угроза?

Джей будет убивать. Это не вызывало сомнений. Будет убивать без разбору. Будет убивать за любой намек на угрозу Хауку в безумном желании защитить то немногое, что смог вернуть. И это было еще страшнее. Ясно, слишком ясно и ярко Хаук видел, что Джей уже не Джей вовсе. Адская машина, которой плевать на всех вокруг, кроме одного-единственного человека. Кроме него, Хаука.

И это был не тот Джей, который рассказывал свои истории. Не тот, который отчитывал за ошибки и недочеты. Не тот, который мягко смеялся, когда Хаук впервые попробовал хлеб, и даже не тот, который без промедления убивал в Пустоши. Это был вообще не Джей. И Хаук никогда больше не желал видеть учителя таким.

Но бесконечный как время клубок событий не останавливался. Бежал, подпрыгивал по ухабам реальности, колючей проволокой оставлял следы, которые никогда не исчезнут. А Джей не возвращался. Мгновение выстрела, окровавленная культя Уильяма, растерянный страх в глазах Ро; слова, сказанные чужим дьявольским голосом, отшатнувшаяся назад толпа, чей-то дрожащий голос в столь же жалкой попытке оправдаться. Успокоить.

Хоть кто-нибудь же должен здесь всех успокоить. Ро как центр. «Стрела» как ведущий отряд. Детский голос внутри Хаука кричал, срывался до слез, умолял саму Жизнь вернуть все как было. Вернуть учителя, Джея со всеми его тараканами, пушистиками и невыносимым самомнением. Но Жизнь, как это бывает всегда, просто молча наблюдала.

Чудес не бывает.

В этом аду – гораздо страшнее недавнего боя – до Хаука вдруг дошло, что если кто и может вернуть Джея, то только он сам. А как это сделать? Ну… Он просто должен попытаться. Хоть раз. Колючка-Скарп никому не помогал и никого не поддерживал – наоборот, это Бабай с Хизаром тянули его так, как могли. Что-то изменилось, когда в жизнь без стука вошел Джей в компании с пустынкой и Пустошью? Ничего. Вместо старших из города Хаука взялся тянуть за шкирку учитель. Вытаскивал из дерьма, заботился, чуть с ложки не кормил и уж точно нашел бы способ быть рядом, во что бы Хаук ни влип.

И Хаук найдет.

Не потому, что обязан. А потому, что больше не может отвернуться и бросить.

– Джей… Опусти оружие, – голос сорвался в напуганный шепот. Учитель не ответил и даже не шевельнулся. Только взгляд чуть дрогнул. Перестал быть таким безжалостно-звериным. А напуганный Ро теперь смотрел на Хаука не то с просьбой, не то все же с надеждой.

– Джей! – Хаук изо всех сил старался звучать увереннее, заставил себя подойти ближе и опустить по-прежнему направленный в толпу пистолет. Джей, как ни странно, даже не сопротивлялся давящей на ствол ладони. – Пусть Ро разрулит. Пожалуйста.

Хаук делал не то и не так. Голос дрожал, как дрожали руки, и, кажется, уже губы. Хаук не справлялся. Едва держался сам – куда уж пытаться поддержать кого-то, кто только что стрелял в человека, так уверенно и светло звавшего его «папа».

Но Джей вдруг послушался. Ледяной хищный взгляд оттаял, пистолет нырнул назад в кобуру, а сильная рука знакомым отеческим жестом взлохматила волосы.

– Ты за рулем, – глухо ответил Джей. – Я устал.

– А я не устал типа, да? – буркнул Хаук, просто чтобы что-то сказать. С души медленно и вязко скатывался огромный камень. Вопреки всему, что произошло, сейчас становилось легче. Светлее. Но только не Джею.

Толпа вокруг расслабилась, подалась в стороны, давая Хауку пройти к «летучке». За свою работу взялся Ро, подошли ближе те, кто до этого прятался в куполе. И только торговцы не изменились никак. Когда начались разборки, желтомордые взялись убирать свой купол, а потом просто ждали в стороне. Молча. Не вмешиваясь в дела, которые их, конечно же не касались.

«Летучка» подмигнула всеми индикаторами сразу, приветствовала ровным гулом и мягко поднялась в воздух. Вот и все. Совсем немного. Осталось совсем чуть-чуть и они, наконец, свалят из этого проклятого Пустошью и Богами куска степной зоны.

Хаук без споров сел на «летучку», дождался, когда устроится Джей, и занял свое место в порядком уменьшившемся караване. Мягкий ход, тишина, еще не разбиваемая короткими стычками с тварями. Управлять «летучкой» легко, и Хаук продержится столько, сколько придется.

А учитель устал. Он спит. Уснул почти мгновенно.

И нет этих судорожно вцепившихся в куртку рук.

Учитель спит.

И нет этой дрожи за спиной. Отчаянного беззвучного крика.

Учитель спит.

И не слышно редких, вплетающихся в тихий рокот двигателя всхлипов.

Учитель спит, и Хаук не позволит ему мешать. Не обернется. Сделает все, чтобы «летучка» лишний раз не дергалась и не меняла ход.

Купол вырастал впереди невиданной громадой, прямо как Плато крошаксов. До главных ворот оставалось еще прилично, но уже сейчас Хаук вынужден был задирать голову, чтобы рассмотреть эту сторону Мидори в мельчайших подробностях. Казалось бы, купол и купол. Та же сетка силовых линий, те же натянутые между ними шестигранники поля, но Хаук быстро заметил, что там, за голубоватой энергетической пеленой, что-то есть. Что-то неясное, будто кто-то тщательно разжевал вату и выплюнул прямо в небо, не забыв перед этим хорошенько извалять в серой грязи.

Вот до ушей донесся едва слышный рокот и «вату» насквозь прошила самая настоящая молния.

За всю свою жизнь Хаук видел грозу лишь раз и ту обозвали аномалией. Но сейчас, с восторгом глядя на затянутую тучами половину Мидори, Хаук понимал: там идет дождь. Проливной. Тот самый, о котором с удовольствием рассказывали пришлые «внешние».

– Что за черт? – наверное, восторг в голосе звучал неприлично счастливо среди траура каравана, но Хаук не смог сдержать себя даже ради Джея.

– Дождь. Просто дождь… В зеленых городах погода полностью контролируется специальными установками. Там свой климат, зависящий от того, какие выращивают культуры и какой держат скот, – до этого Джей молчал, и теперь его голос глушили хрипота и сипение. Но Хаук был рад его слышать. Пусть даже такой: еще слишком бесцветный. – Я не очень в этом разбираюсь, но, если интересно, найти книги не трудно.

– А мы надолго здесь?

– Думаю, достаточно, чтобы ты смог познакомиться с городом. Но учти, от тренировок тебя ничего не спасет. В Мидори живут в основном «внешние в отставке», они же главная защита города в случае чего, так что держат себя в форме. Здесь есть прекрасное место для любых тренировок.