Ловушка для Ангела (СИ) - Дмитриева Марина. Страница 6
Едва выйдя из туалета, уперлась в уже знакомое мужское плечо. Ноздри затрепетали в волнении, ощутив сводящий с ума запах дорогого одеколона.
— Ангел, я повсюду тебя ищу!
Ликование радостной волной прошлось по телу. Все же не забыл, Лина, значит и он чувствовал то звенящее невесть что между нами. Мужская рука прошлась легкими электрическими разрядами по щеке, приподняла подбородок, вкусные шоколадные глаза внимательно всмотрелись в мое лицо. Надеюсь, Евдокимов не догадается, что еще несколько минут назад я ревела, как последняя идиотка.
— Ангел, мне нужно срочно уйти. Прости.
Теперь настала очередь волны уныния.
— Дай мне номер своего телефона, я тебе обязательно позвоню.
— Через месяц?
— Почему через месяц? — теперь в карих глазах явственно читалось недоумение.
Говорить мне противопоказано. Вылетают совершенно дурацкие фразы.
— Просто через четыре дня я уезжаю, — нагло соврали мои губы.
Точнее заканчивается срок, который дал мне Глеб Георгиевич на твое соблазнение, красавчик.
— Куда уезжаешь?
Упс… Линка, не умеешь врать — не берись.
— Отдыхать.
— Андрей, ты куда подевался? — позвал мужской голос Евдокимова.
Он дернулся, оглянулся, скривился в досаде.
— Устраиваясь на работу, ты оставляла свой телефон в отделе кадров?
— Д-да, кажется.
— Да или нет?
— Оставляла.
— Евдокимов? — снова позвал кто-то.
— Ангел, я позвоню тебе завтра.
Теплые губы легонько коснулись моих. Я потянулась к Андрею Тимуровичу, желая углубить поцелуй, а главное, понять, те ощущения в коридоре мне почудились или же существовали в реальности. Но нет, Евдокимов отстранился, снова заглянул в мои глаза, а потом ласково чмокнул в носик.
— Ангел, завтра.
На этот раз решила позвонить Глебу Георгиевичу первой, надо же признаваться, что опять провалила задание. Вздумал кто-то подраться, а ведь шло так все хорошо, чувственно, можно даже сказать, божественно. Губы до сих пор горят от мужских поцелуев. Я словно летала на волнах страсти под звенящую музыку ночного клуба… Что за патетика? Но ведь правда летала.
— Как дела, Лина? — сразу же заговорил Моргунов, даже не дождавшись моего приветствия.
«Ангел, завтра». Странно, от воспоминаний этих слов и обволакивающего тона мужского голоса в животе разлилась теплота.
— Глеб Георгиевич, накладочка получилась, — начала быстро лепетать я. — Все шло прекрасно, мы целовались в коридоре, но потом т-там кто-то подрался…
Молчание. Зловещее молчание.
— Сука, ты, кажется, не совсем понимаешь серьезность положения! Я не шутил про руку. А быть может, ты хочешь, чтобы я твоего братика евнухом сделал?! Я могу, даже не сомневайся. Или подпортить твое ангелоподобное личико?! Хочешь стать страшилищей, блядь?!
Ладони вмиг стали противно липкими. А коленки затряслись.
— Глеб Георгиевич, п-пожалуйста, он обещал мне перезвонить завтра.
— Если завтра Евдокимов не перезвонит, что хочешь делай. Хоть ползком ползай возле его дома или офиса. У тебя осталось четыре дня, хотя нет, уже три. Я больше не буду суетиться, подстраивая ваши встречи. Если к шестому июля ты не позвонишь, то твоего братца закопают где-нибудь, как никому не нужную дворовую псину.
Слезы побежали по щекам. Данька, братик мой любимый.
— Я-я все сделаю, Глеб Георгиевич… завтра ждите от меня звонка.
— Если его не будет, Лина, то утром следующего дня тебе придет кровавая посылка.
— П-пожалуйста, Глеб Георгиевич…
— Давай, сука, шевелись, теперь всё от тебя зависит.
Глава 4
Я проснулся еще до сигнала побудки. Перевернулся на жесткой поверхности кровати. А голову который раз прострелило болью осознание, что теперь нет необходимости спешить в компанию, на бегу завтракая и натягивая костюм с удавкой галстука. У меня сейчас совсем другой распорядок дня, ведь нахожусь я за решеткой следственного изолятора. Благо, подняв все возможные связи и дав взятку начальнику, удалось договориться об одиночном содержании. Это слегка радовало, ведь я уже был наслышан о том, что делают с насильниками в общих камерах. Спать бы мне возле параши, а ведь могут и головой окунуть в место для испражнений или того хуже. Надеюсь, мой бешено дорогой адвокат сможет доказать, что я ни в чем не виноват. «От сумы и от тюрьмы не зарекаются» — права народная мудрость. Еще буквально несколько дней назад у меня было столько дел и проблем, вздохнуть полной грудью не удавалось. А сейчас — непривычно много свободного времени и только одна забота — выбраться на свободу.
Ангел, Ангел, зачем же ты так со мной. За что?
Который раз мысленно перенесся в день нашего свидания. Пытаясь понять, вспомнить зачем, почему, и мог ли я сделать то, в чем меня обвиняют.
— Алло, — послышался в трубке красивый женский голос.
— Ангел, это Евдокимов.
— Добрый день, Андрей Тимурович.
— Просто Андрей, просто привет.
— Привет, Андрей! — пропела она, а потом весело засмеялась, и я тоже довольно заржал вместе с ней.
— Хочу тебя видеть, — губы сами по себе выдали это признание.
А в голове замельтешили картинки нашего безумного поцелуя в коридоре ночного клуба, по телу прошлась волна теплоты. И не только видеть. Безумно хочу…
— Ангел, пока ты не уехала отдыхать, давай сегодня встретимся в семь часов вечера в кафе «Беллисимо». Знаешь, где это?
— Знаю.
— Жду тебя в семь.
— Я буду в белом.
Засмеялся, иногда она выдает такие забавные фразочки невпопад.
— Я прекрасно помню, как ты выглядишь. Или ты собираешься меня сразу же под венец тащить?!
На другом проводе на секунду замолчали, замялись.
— Нет, просто я люблю белый цвет.
А потом была куча телефонных звонков, десятки встреч, сотня трудно разрешаемых проблем…и греющая мысль: «Вечером у меня свидание с Ангелом. Моим соблазнительным Ангелом». Давненько меня так никто не распалял. Надо признать, запал я на нее сразу, как только увидел бесконечные ноги в кабинете Лихолетова, едва взглянув в голубущие, как ясное небо, глазки. А уж после ее супероткровенного танца в ночном клубе да сносящих крышу поцелуев окончательно решил послать все дела куда подальше и, хоть сейчас совсем не время, закрутить-таки роман. Тем более, девушка, кажется, тоже совсем не против, больше корчила из себя недотрогу, а сама еще та штучка-дрючка. Обалденная, сексуальная, горячая девочка. Пожалуй, мешки конфет и цветов не понадобятся. Хотя…
— Ирина Фёдоровна, пошлите кого-нибудь за букетом. Мне нужны белые розы, на длинных стеблях, штук пятнадцать, или лучше двадцать пять.
— Хорошо Андрей Тимурович. Да, только что позвонили из приёмной Кравченко, он может вас принять сегодня в 18.00.
— Да пошел он в жопу, старый хрыч.
— Мне так и передать? — невозмутимо ответила секретарша. — Вы ведь два месяца добивались, чтобы он вас принял, — теперь в её голосе слышалась легкая укоризна.
— Нет, конечно, Ирина Федоровна. Будем надеяться, что мне удастся везде успеть.
Нервно взглянул на часы, Евгений Николаевич даже не думал останавливаться, сидел, разглагольствуя о том, как важно для нашего города обеспечить выполнение программы модернизации учреждений муниципального фонда. Слушал его в пол уха, ведь уже семь. Ангел в белом ждет меня в кафе, тогда как я веду рассуждения с нудным пузатым дядькой из администрации, который, правда, может поспособствовать тому, чтобы фирма «Новотекс» заполучила один весьма выгодный контракт. Даже выйти позвонить не могу — Кравченко понаприглашал кучу специалистов для обсуждения проекта. Неудобно.
— А теперь предлагаю всей компанией отправиться поужинать, и там еще уточним кое-какие детали. Тут совсем рядом есть отличнейший ресторан.
Черт, старый козел… и ведь не отвертишься. После такого продуктивного обсуждения, никак нельзя его посылать куда подальше, да и берет он меня, скорее всего, не просто так, хочет, видимо, чтобы я проспонсировал ужин.