Времена огня и погибели (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич. Страница 49

Показаний двух свидетелей, по королевским законам о военном времени, хватало, чтобы войсковой командир мог вынести вердикт по вопросу устроенного его людьми самоуправства. Затевать лишнюю волокиту Артур не хотел, а потому принял решение сразу:

— Повесить, — сказал он коротко.

Когда с этим неприятным делом было покончено, Артур, Эдвард Фэринтайн и примкнувшие к ним графы Кэбри и Свон решили распить несколько бутылочек вина, утомленные дневным переходом. Леди Кэмерон, сославшись на усталость, затворилась в отведенной ей комнате. После недавней ссоры она держалась с Артуром вежливо, но с легким холодком, и Айтверн не знал, как правильнее будет снова к ней подступиться.

— Я не могу достучаться до Кэран, — признался наконец сэр Эдвард, когда покончил со своей бутылкой. — У нас имеются способы мысленного общения. Они требуют огромного напряжения воли, но иногда срабатывают. Иногда — вот только не сейчас. Я все испробовал, но жена не отзывается. Либо она заслонилась щитом, опасаясь слежки со стороны Ретвальда; либо не может по каким-то причинам колдовать. Но чтобы она не могла колдовать, она должна быть ранена или истощена.

— Или убита, — вставил Артур. Язык у него уже слегка развязался.

Фэринтайн поглядел на герцога Запада неприязненно:

— А вы не стесняетесь в выражениях, сударь. И смело говорите о дурном.

— Я повидал слишком много дурного за текущий год. У меня умерли отец, дядя и друг. Причем друг — от моей руки, а дядя — оказавшись предателем. Поэтому да, я говорю о дурном без всякой опаски, ибо уже привык к плохим новостям. Я беспокоюсь о сестре не меньше, чем ты — о супруге. Ты упомянул три дня назад, что я могу помочь в поиске. Раз у вас, сударь чародей, ничего не выходит, возможно попытаться и впрямь стоит мне?

— Ты ничему не обучен, — не стал скрывать Эдвард сомнения. — И времени посвящать тебя в основы чародейства, учить медитации и концентрации разума, у меня нет. На это ушли бы многие месяцы. Но попытайся, если желаешь. Нужно сосредоточиться на мысленном образе леди Айны. Думать о ней, пытаться вступить в контакт. Представить, что обращаешься к сестре, только не вслух, а беззвучно. Если она ответит тебе, ощутишь сразу. Это как ветер в темноте.

Артур закрыл глаза и попытался последовать данному Фэринтайном совету. Молодой Айтверн вообразил себе Айну, какой та была в далекий уже апрельский день, гуляя с ним по Тимлейну и весело смеясь на кромке фонтана, бившего водными струями посредине площади Леди Сейлан. Медовые волосы, задорная улыбка, чуть насмешливый взгляд. Такой родственницу Артур не видел уже давно — привык, что Айна сделалась надменной, колкой и недоступной. Сейчас он пытался восстановить в памяти образ младшей сестренки, которую любил и за которую был готов пожертвовать жизнью. «Все, что осталось от моей семьи и моей жизни».

На секунду видение Айны сделалось ясным и зримым, осязаемым и почти плотным. Артуру был уверен — стоит протянуть руку, и он коснется ее. Однако к несчастью, наваждение тут же пропало. Разволновавшись, молодой герцог потерял сосредоточение, а затем, сколько ни пытался, не смог его восстановить. Артуру вдруг показалось, он слышит голос, обращенный к нему самому и доносящийся из неведомых далей. Что-то о закрытых дверях и родственных узах — как в недавних кошмарных снах. Айтверн хотел прислушаться к едва различимой речи, разобрать ее получше — но и та немедленно смолкла.

— Бесполезно, — сказал герцог Айтверн. — Ничего не выходит.

— Ну вот видишь, — изрек Эдвард. — И у меня не выходит. Разберемся с Райгерном, отоспимся и попробуем еще раз. На этот раз уже отдохнувшими и полными сил. А пока понадеемся, Кэран просто не желает привлекать к себе лишнего внимания. Наши враги могущественны. Мысленные переговоры они тоже могут подслушать. Это как крик, доносящийся через огромное поле с другого его конца — и мало ли кто на этом поле стоит. Возможно, жена боится обнаружить себя, и потому закрылась от любых внешних воздействий. Раньше Кэран не была склонна к подобной осторожности, но кто знает, какие обстоятельства могли ее к тому подтолкнуть.

К Райгерну войско вышло восьмого сентября, ближе к обеду. Еще ранним утром с тракта стали заметны могучие башни и высокие стены стоявшего на холме города. Подобно Тимлейну, он располагался на крутом правом берегу Нейры, делавшей в этом месте небольшой крюк к западу. Мощные укрепления были сложены из доставленных с северных гор камней. Прежде принадлежавший пресекшейся младшей ветви дома Карданов, Райгерн являлся одним из главных городов Иберлена. Со своими ста пятидесятью тысячами жителей он уступал лишь Тимлейну, Дейреверу и Малериону.

Артур надеялся, что до здешних мест еще не дошли известия обо всех переворотах и мятежах последних дней, случившихся в столице. Подчинявшаяся сыну лорда Раймонла армия шла под развернутыми знаменами Драконьих Владык и герцогов Стеренхорда, и формальных оснований препятствовать ее продвижению у командующих райгернским гарнизоном королевских офицеров не было. Герцог Айтверн был известен им как действующий глава Коронного Совета и имел право перемещать войска в пределах центральных областей государства. Артур надеялся занять ничего не подозревающий город на марше и таким образом избежать ненужного кровопролития.

Его надежды оказались, впрочем, беспочвенны. Подойдя в полдень к северным воротам Райгерна, молодой герцог Айтверн и его люди застали их наглухо закрытыми. На стенах обнаружились солдаты, державшие в руках арбалеты и луки, а примыкающие к укреплениям торговые предместья вымерли и опустели. Жители, по всей видимости, поспешили укрыться внутри. Обеспокоенный этими обстоятельствами Артур выслал к воротам герольда, прокричавшего, что прибыл с неотложным делом первый министр королевства и требует себя впустить.

— Они не могли знать, что я восстал против Гайвена, — сказал Артур. — Впереди нас по тракту никто не ехал! Никаких гонцов. Мы первые сюда добрались. Никто бы не опередил.

— Ты забываешь, — отметил Тарвел, — что местных Рейсворт мог перекупить заранее.

— Если так, прекрасно. Мы с покойным дядей теперь на одной стороне, и я легко смогу это доказать, заявив, что поддерживаю восстание против Гайвена.

Прошло минут двадцать, прежде чем створки ворот отворились, выпустив наружу небольшую группу вооруженных конников, и снова закрылись. Покинувшие крепость латники подняли знамя Ретвальдов — черного хорька на белом поле. Было их человек тридцать, и все в доспехах. Взяв с собой Данкана Тарвела, лейтенантов Паттерса и Байерса, Эдварда Фэринтайна и угрюмого графа Кэбри, а также двадцать рыцарей эскорта, Артур выдвинулся навстречу встречающей делегации. Предчувствия его терзали самые недобрые.

Во главе райгернского отряда ехал пожилой рыцарь с седыми усами. В седле он держался прямо, небрежно при этом держал копье. На щите изображались красная белка на синем поле и крепостная башня в левом нижнем углу. При виде Айтверна и его спутников рыцарь поднял копье в приветственном салюте:

— Сэр Эдвин Лесли к вашим услугам. Я — местный генерал и командующий городским гарнизоном. С чем пожаловали, господа хорошие? Откуда путь держите, чего желаете в наших краях? Извините, если наш прием неласков, но и времена нынче дурные.

Несмотря на любезные слова, было хорошо видно, что офицер насторожен. Спутники его и вовсе держались угрюмо. Трое держали в руках взведенные арбалеты, ладони остальных лежали на рукоятках мечей.

— Герцог Айтверн, первый министр Короны. Еду к магистрату с делом государственной важности. Прошу открыть нам ворота, сэр Эдвин.

— Первый министр Короны, да еще в сопровождении целого войска, — кивнул генерал, словно найдя подтверждение некой догадке. — Знаю я ваши дела, сударь мятежник.

— Простите? — уточнил Артур. Он все еще надеялся сыграть хорошую мину при плохой игре.

— Прощаю. Я получил вчера известия из Тимлейна, от моего государя Гайвена Первого. Гонцы прибыли с письмом, подкрепленным королевской печатью. Его величество извещает, что герцог Айтверн восстал против его власти, спутавшись с иностранными владыками, — тут Эдвин Лесли скользнул взглядом по лорду Фэринтайну, — и теперь собирает вокруг себя недовольных смутьянов, готовый сеять смуту на иберленской земле. Не спорю, сперва я отнесся к этим новостям с недоверием, ибо хорошо знал вашего батюшку, человека порядочного и честного. Но вот вы тут, и за вашей спиной несколько тысяч до зубов вооруженных молодчиков. Все это производит на меня не самое лучшее впечатление, должен признаться.