Возьми меня замуж (СИ) - Борей Алиса. Страница 64

— А что это блестит посередине? — Спрашиваю Ристана, тыча рукой в слепящее пятно.

Он отвечает, даже не глядя.

— Храм Неистовой Бури, его начищенная крыша всегда так сверкает.

Вообще с того момента, как Ристан ла Вэй к нам присоединился, у меня еще не было повода пожалеть об этом, наоборот, он провел нас кратчайшим путем к самым стенам города без всяких приключений. Только за одно это, я была уже ему благодарна. Одна спокойная ночь — мы просто неспешно шли, и никто не пытался меня убить или изнасиловать. Я даже не думала об этом, что вообще удивительно, ведь с того момента как я попала в этот мир, еще не было дня, когда бы мне ни пришлось волноваться за свою жизнь. Мне даже неловко оттого, что я испытываю к этому человеку такое безграничное доверие. Мой предыдущий опыт кричит — не доверяй никому! Может быть, он оказался в той деревне не случайно, может быть, он, как и все разыгрывает какую-то свою карту. Да, все может быть, но сегодня мне хочется ему верить вопреки здравому смыслу и логике. Со мной никогда ничего подобного не происходило, я всегда была жестким сторонником разумного подхода. А вчера доверилась интуиции и, несмотря на бурчанье Веронеи, мы пошли вслепую за практически незнакомым человеком.

Ну и что, — спорю сама с собой, — плохо получилось. Вышли к городу за одну ночь, без приключений и головняка, сейчас сидим здесь, в этой расщелине и, прямо скажем, лучшего места для обзора и подготовки к ночному рывку трудно даже представить.

С собой спорить трудно, если ты чувствуешь, что делаешь глупость то, сколько не убеждай себя, все равно ощущение это никуда не денется.

Глупость или нет, время покажет, — рычу на себя, — выбирать не из чего. Перед тобой город, остался последний шаг, не мандражируй. Давай соберись и надо решать, как мы будем пробираться в город.

— Ваше Высочество. — Веронея протягивает мне кусок хлеба и сыра.

Раздав всем, она завязала мешок.

— Еды больше нет. Эта была последняя. — Скользнув взглядом по мне, Веронея остановилась на Счастливчике, недвусмысленно намекая, «времени не осталось, пора действовать».

Ристан никак не отреагировал на вызов, он вообще изменился после того, как я взяла его на службу, перестал цепляться к Веронее и больше молчал, чем говорил, отвечая лишь на вопросы.

Дожевав хлеб и запив водой, я перешла к делу.

— Кто из вас расскажет мне, как мы пройдем через вражеский лагерь, перелезем через стены и попадем в город? — Перевожу требовательный взгляд с одного на другого и останавливаюсь на Веронее.

— Пришло время составить план.

Счастливчик использовал мою последнюю фразу, как повод отдать первое слово женщине. Он подпер щеку рукой и с интересом пытливого слушателя уставился на нее.

Моя «дуэнья» поморщилась, ее нелюбовь к планам была мне хорошо известна.

— Я тут присмотрелась, — начала она, — и вот что обнаружила. Из черной угловой башни горожане ходят по ночам за водой. Перед самым рассветом я заметила группу бойцов, пробирающихся от реки к стене. Если мы подкараулим горожан на обратном пути, то сможем войти в город вместе с ними.

Веронея закончила говорить и вновь демонстративно занялась своими делами. Мол, я сказала, а там как хотите.

Прямо как дети, ей богу, подумала, глядя как старательно Веронея прячет свой интерес. Честно говоря, мне план понравился. Без драки, без лишнего риска, все вроде бы продумано.

— Мне кажется план хорошим. — Заговорщицки подмигиваю Веронее, и обращаюсь к Ристану.

— А ты что скажешь?

Тот как бы нехотя приподнялся.

— В целом план неплохой, но кое-что меня смущает.

— И что же? — Чувствую, несмотря на миролюбивый тон, сейчас он камня на камне не оставит от наших умозаключений.

— Водяная тропа, как ее называют, это точка соприкосновения двух сторон на нейтральной полосе. Там каждую ночь происходят стычки, осаждающие пытаются перехватить, а осажденные прорваться. В общем, место очень горячее. И предполагается, что мы там, ночью, будем караулить группу горожан, возвращающихся с водой. Не буду спорить, может быть все пройдет хорошо, и мы дождемся, но намного вероятнее, кого-нибудь из нас подстрелят лучники со стены или мы напоремся на штурмовиков, охотящихся за водоносами.

Веронея воспользовалась паузой.

— Риск есть всегда. — Она посмотрела на меня, давая понять, что пока доводы чужака ее не убедили.

Страшный рубец, пересекающий лицо Ристана зашевелился, когда он продолжил.

— Но даже в том случае, если мы их встретим ночью, на тропе, в полной темноте… — Он снова замолчал, словно давая нам время представить картинку. — Поверьте мне, в такой ситуации сначала бьют, а потом уже разговаривают. Скорее всего, при встрече диалога не получится, возможно, даже придется положить пару, тройку наиболее прытких горожан, и боюсь, это никак не поможет взаимопониманию.

С воображением у меня проблем нет, я тут же представила, что было бы напорись мы на выходящего из темноты незнакомца с оружием. Мясорубка! Мое мнение резко поменялось. Женская солидарность — это, конечно, хорошо, но ла Вэй прав, риск слишком велик, да и сидеть неизвестно сколько под прицелом городских лучников, тоже не хочется.

— Ну, а что ты предлагаешь.

Счастливчик пожал плечами.

— Там, где нельзя решить вопрос сталью, всегда можно решить золотом.

— Объясни. — Он начал меня бесить, что за дурацкие аллегории. Неужели нельзя попроще, без дешевых понтов.

Голубые глаза понимающе улыбнулись.

— Война войной, а торговля торговлей. — Вэй сделал характерный жест пальцами. — Все хотят заработать. Несмотря на блокаду, контрабандисты таскают товар в город. Они платят постам мятежников, платят караулу на стенах и вот вам фокус. Вкусная еда, вода и все, что душа пожелает в осажденном городе — только плати.

— Неужели правда, — искренне изумилась я, а куда смотрит Ферран и его командиры.

Он взглянул на меня как на ребенка.

— Грандам и без этих мелочей забот хватает, тем более так было всегда и во все времена.

— Невероятно! Ну да ладно, не мое дело, а ты что скажешь? — Обращаюсь к Веронее, и вдруг меня останавливает мысль, я даже произношу ее вслух.

— Подожди, а чем мы заплатим контрабандистам?

Резко разворачиваюсь к Счастливчику.

— У меня же нет ни гроша.

Ироничная улыбка в зрачках Ристана меняется на печальную.

— Это как раз та сторона, которую я не люблю и стараюсь избегать. Придется кинуть контрабандистов.

— Как это? — Вскидывается Веронея.

— Вот так, — Ристан ла Вэй разводит руками, — пообещать и сделать. Обмануть. Соврать. Называй, как хочешь.

Бывшая капитанша отрицательно мотает головой.

— Мы не можем себе такое позволить, слово королевы нерушимо.

Перевожу растерянный взгляд с него на нее и обратно. Счастливчик морщится, как от зубной боли, и шрам на его лице начинает шевелиться, словно тоже недоволен ненужной щепетильностью.

— Значит, не можем? — Он справляется с собой и вновь «одевает маску». — А подставлять королеву под стрелы, мы можем? Рисковать ее жизнью, мы можем? Что ты будешь делать, если мы нарвемся на патруль Феррана и королеву убьют? Как ты будешь жить после этого? Посмотри, на ней нет брони, любая стрела или нож для нее смертельны.

Веронея, открыв рот, не знает, что ответить.

Да ты, опытный манипулятор, Ристан ла Вэй, восхищаюсь про себя многогранностью талантов нашего нового друга. С тобой надо держать ухо востро.

— Я готова умереть за королеву, — не сдается моя защитница, — но королева словом не бросается.

В глазах наемника заплясала бесовская искорка.

— Так она и не будет давать никаких обещаний. Я буду договариваться, я и буду обещать, а с меня какой спрос.

Веронея отступила, все своим видом показывая, «действительно глуп тот, кто поверит наемнику».

— Подождите оба! — Останавливаю их разборки. — Хорошо. Предположим, ты пообещал, они согласились. Все прошло хорошо, и мы в городе. Платить- то придется.