Стражи времени (СИ) - Ванин Сергей Викторович. Страница 50

— Ты, мужик, здорово влетел, — один из кабанов, наклонившись, указал на еле заметную вмятину. — С тебя три штуки зелёных, если будешь платить сегодня и пять, если хочешь потянуть время.

Сотоварищ кабана добыл из салона джипа бейсбольную биту и встал в двух шагах от Курта, демонстрируя серьезность намерений. Вессинг осознал, что сейчас, именно в этот самый момент, им с Борзяком было бы очень кстати оружие, которое хитрый и осторожный фон Шлёсс запретил брать с собой, отправляясь в перемещение. Может быть, фашист опасался, что его подручные попадутся с оружием силам правопорядка будущего, а может быть, преследовал какие-то другие цели. Но факт, есть факт. Бывший капитан Абвера пасовал перед московскими бандитами.

— Ну ладно, время на раздумья вышло! — главный гопник ударил Курта в солнечное сплетение.

Хитрый немец увернулся, не рискуя отвечать ударом на удар, дабы не взбесить остальных членов банды.

Борзяк, вдоволь насмотревшийся на унижение напарника, и, получивший от этого зрелища немалое удовольствие, решил, наконец, вмешаться. Хихикая, Василий поднял резиновый коврик на полу автомобиля и извлёк оттуда верный ТТ. Когда бывший полковник Абвера Отто фон Шлёсс запретил подчиненным отправляться в путь с оружием, Борзяк пропустил его указание мимо ушей и теперь пожинал плоды собственной предусмотрительности.

Отморозки уже схватили Курта за руки, и главный готовился произвести обыск карманов жертвы. Вот тут и появился Борзяк, в руке он держал пистолет. Никаких речей не последовало. Бросив быстрый взгляд на дорогу, по которой в это время следовали редкие машины, Василий произвел ровно четыре выстрела. Каждый из бандитов получил по пуле. Брезгливо осмотрев карманы жертв, Курт и Василий собрали неплохой урожай денежных знаков.

— Давай за руль, умник, — теперь Василий взял на себя роль лидера. — Дёргать надо отсюда по быстрому. Может, нас кто-нибудь видел, номер корыта нашего запомнил и сообщил куда надо.

Курт повиновался.

Внимательно осмотрев банковскую карту, которую извлек из бумажника одного из бандитов, Борзяк, размахнувшись, забросил находку в кусты. Ну её к черту, хлопот не оберешься, а времени в обрез.

— Дуй на Садово-Черноусскую. Уходить будем, — продолжал командовать Василий. — Сюда потом ещё наведаемся. Больно мне тут понравилось.

— Зачем нам сюда опять соваться? — Курт недоуменно смотрел на напарника. — Воронцова ты запомнил, в нашем времени мы его и нейтрализуем, потом поступим по обстоятельствам.

— Есть у меня одна идея, — Борзяк взглянул на часы, висящие на придорожной мачте освещения. — Но об этом потом. Поторопись, Курт, сейчас здесь одиннадцать вечера, значит, там, у нас, на час меньше, но, все равно, время позднее, а мне завтра рано на службу.

Подъехав к заветной арке, Курт приткнул автомобиль недалеко от мусорных контейнеров. Вдвоем они вышли из машины и, открыв замок подвала, спустились вниз. Пахнуло сыростью и кошками. Борзяк, шедший впереди, сбросил брезент с небольшой металлической, размером метр на метр, конструкции, и, согнувшись, шмыгнул внутрь. Его примеру последовал и Курт. После этой процедуры Борзяк аккуратно отделил от рамы миниатюрную коробочку и спрятал ее в металлический контейнер, аккуратно вынув его из ниши в кирпичной стене. Курт, тем временем, скрутил два болта, расположенные по углам рамы, тем самым, превратив квадратную конструкцию в толстую продольную рейку, и обернул ее брезентом. Потом на свет явилась большая брезентовая же сумка. В ней путешественники во времени хранили засаленные спецовки. Василий и Курт переоделись в рабочую одежду, сложив в сумку те вещи, в которых пришли сюда. Покончив с переодеванием, напарники захватили обмотанную брезентом рейку и вышли через тот же вход на улицу, только на дворе был не 2010 год, а 1946 и часы показывали 10.17 вечера, а не 23.17. Во-первых, электронных часов тогда еще не было, а во-вторых, на летнее время Страну Советов тогда не переводили.

Первым, кого они увидели, был Отто фон Шлёсс в образе свободолюбивого немецкого журналиста.

Отто стоял рядом с большой неуклюжей афишной тумбой. На нём, несмотря на вечернее время, был легкий, ослепительно белый костюм, голову венчало аккуратное белое кепи, на ногах — тоже белые парусиновые туфли. В руках он держал огромнейший букет алых роз. В ярком свете фонаря бывший абверовец выглядел как опереточный персонаж, но его это, похоже, ничуть не смущало. Он прекрасно видел вышедших из подвала Борзяка и Вессинга, но даже не показал вида, что знает их. Василий и Курт тоже прошли мимо молча.

«Похоже, фифу ждет и фифу не хилую», — подумал Борзяк и оказался прав.

Глава 17. ВЫСТРЕЛЫ ИЗ СОРОКОВЫХ

— Валова могу услышать? — спросила трубка сочным басом.

— Валов у аппарата, — радостно откликнулся Максим, сразу сообразивший, что звонит старый знакомый, капитан милиции Сева Пряхин.

В бытность офицером МВД, ещё до перехода в «Хронос», Максим, тогда ещё старший лейтенант, был прикомандирован в группу капитана Пряхина, расследовавшего заурядное убийство на почве бытового пьянства. У Пряхина не хватало сотрудников и к нему прикрепили Макса в качестве не особо квалифицированной рабочей силы. Сначала Максим обижался на капитана, который постоянно учил жить молодого сотрудника, зато потом, во время раскрытия, казалось бы, банального пьяного убийства, перестал думать о нём, как о зануде и крючкотворе.

Благодаря совместным усилием Валова и Пряхина, следствие выявило, что под бытовухой скрывается устранение очень важного свидетеля. Потянув за ниточку дальше, милиционеры вышли на хорошо организованную банду «черных» риэлтеров. Более того, операм удалось взять с поличным верхушку преступного синдиката. Ряд королей этого криминального сообщества получили в пожизненное пользование шконки в спецколонии «Белый Лебедь». А офицеры Валов и Пряхин — правительственный награды и уважение сослуживцев. Именно после этого Валову последовало заманчивое предложение — перейти на службу в «Хронос». Сева же остался на прежнем месте, отказавшись от предложенного повышения. Пряхин не был женат, не имел детей, и смысл своей милицейской жизни видел в борьбе с разного рода криминальными элементами.

Именно к своему старому другу, теперь уже, майор Валов обратился за помощью в расследовании убийства пенсионерки Зубаревой Алены Дмитриевны.

— Узнал ли меня, товарищ майор? — пророкотал Пряхин.

— Узнал, Сева, ох, узнал, — в тон ему ответил Валов.

— Я кое-что тебе по поводу убийства одного хочу сообщить.

— Сообщай, Сева, слушаю в оба уха.

— Вчера рядом с Кольцевой были расстреляны четверо гавриков из банды Вити Угрюмого, в миру, Виктора Беликова. Парни занимались автоподставами, разводили клиентов, на месте снимали бабки и быстренько сматывались. Но вчера всё пошло не по сценарию.

— А что случилось? — заинтересовался Максим.

— А получили люди Угрюмого по маслине смертельной и к моменту обнаружения водителем большегруза. Решившим справить нужду в кустах, были уж часов пять, как мертвы.

— А машина?

— Автомобиль, джип БМВ, стоял неподалеку, закрытый, но к нему никто не подходил. С такими тачками связываться дураков нет.

— История, конечно, захватывающая, — Максим сунул в рот сигарету, — но для меня-то, что интересного?

— Слушай дальше, — Пряхин на другом конце провода тоже закурил.

— Кто-то обчистил молодцов на прощанье. Так вот, на бумажниках жертв пальцы убийцы Зубаревой. А недалеко, в кустах нашли банковскую карту, принадлежавшую одному из убитых. Так вот, на ней те же отпечатки.

— А стреляли в них из чего? — спросил Макс, чувствуя, как в глубине души снова просыпается старший лейтенант МВД Валов.

— А стреляли, макс, из пистолета ТТ, 1943 года выпуска.

— Слушай, Сева, я сейчас к тебе подъеду.

— Давай, Макс, приезжай. Возьми по дороге бутылку, и закусить что-нибудь тоже возьми.

— Понял! Еду, — Макс бросил трубку и через две ступеньки понесся к выходу.