"ТРОЙНОЕ СОЛНЦЕ": история времен Золотого Века (СИ) - Ваджра Раджнар. Страница 7

Одной из мерзких особенностей оказался запах. Будь он чуть более едким, его невозможно было бы перенести. Мы не фильтровали воздух для дыхания, так что мне достался полновесный заряд вони, напоминавшей о помойке, пораженной халитозом.

Второй гадкой чертой была многоцветная слизь, сочившаяся из щелей на теле гексакоров. Я видела ее в записях, но ошибочно приняла за блестящие кожные покровы.

Кориака остановился и упер руки в бока — поза, которую прежде я видела разве что на киноэкране.

— Согласно приказу, я доставил вас к ближайшей группе эбретонцев. Эта четверка обычно пасется здесь. А теперь если кто-нибудь из вас способен объяснить, на кой черт вы заставили меня отложить сборы и тащиться сюда, то сейчас самое время.

— Вы можете возвращаться, — пожал плечами марсианин. — Мы и сами найдем обратную дорогу к базе.

— О если бы. Но мне приказали присматривать за вами, пока вы трое не угомонитесь.

Приам со значением взглянул на меня. У меня не было ни малейшего желания следовать его инструкциям, но приходилось признать, что особого выбора тоже не было. Если он не добьется своею, нам крышка.

— Разведчик, — рявкнула я, — почему у вас за спиной в земле больше дыр, чем там, где я стою?

— О чем вы говорите, кадет? Я не вижу никакой разницы… эй? Какою черта ты затеял, Галанис? Что ты сейчас дал этому эбретонцу?

Кориака развернулся как раз вовремя, чтобы заметить, как Приам отступает на шаг от ближайшего представителя маленького стада. Разведчик немедленно расчехлил свою УВ-пушку.

Мока Кориака стоял спиной, я следила за ним и все же успела краем глаза заметить, как наш юный гений достает что-то из своего комбеза и сует в щупальце одной из гексакоров.

Следует признать, что у моего парнишки была изрядная выдержка. Несмотря на то что УВ-пушка была направлена ему прямо между глаз, марсианин улыбнулся той самой улыбкой, которую мне всегда хотелось стереть наждаком.

— Лишь то, что я позаимствовал из базового лагеря: тот брошенный радиобраслет, который нашли ваши люди. С моей стороны это было в основном символическим жестом.

На лице разведчика гнев сменялся отвращением и наоборот.

— Ты пожалеешь о том, что украл это, парень, очень пожалеешь.

— Никакой кражи, сэр. Все было заранее согласовано.

— Сильно сомневаюсь. Ладно, думаю, можно оставить браслет пока здесь. Но какого черта ты пытался этим добиться?

— Смотрите и учитесь, — провозгласил Приам, хотя солидная часть его уверенности показалась мне фальшивой.

— Всегда хороший совет, — вставил свои пять центов Мика.

Этот здоровенный клоун явно жил в лучшей вселенной, чем я.

Все мы уставились на тварь с дополнительным радиобраслетом. Некоторое время ничего не происходило, пока Кориака не издал звук, напоминающий рев пробуждающегося вулкана. Неудивительно — Приам нарушил по меньшей мере пять основных законов ЭР, и это только те, которые я смогла вспомнить.

Однако извержение так и не состоялось. Не могу утверждать, что разверзся ад и на землю обрушился огненный дождь, потому что вообще-то на землю обрушились гексакоровьи щупальца — у всех трех гексакоров. Эти штуки оказались неожиданно длинными, потому что их головы и большая часть тел все это время прятались внутри… гм… носителей. И неожиданно уродливыми, с морщинистыми безглазыми черепами на одном конце, вооруженными собственными небольшими щупальцами, и огромными вислогубыми ртами с желтыми, неприятно похожими на человеческие, зубами. Оказавшись на земле, они поползли хвостами вперед, помахивая нам двупалыми отростками. Несколько жутких секунд они быстро приближались к нам. Пятиться в снегоступах не так-то просто — но буквально за миг до того, как наши новые приятели до нас добрались, они нырнули в открывавшиеся внизу норы. Гексакоров их бегство, похоже, не смутило, но отчего-то эти ленивые создания начали медленно удаляться от нас.

— И это, — заявил Приам с плохо скрытым облегчением, — доказывает мою правоту.

— Правоту? — взорвался Кориака. — Какого черта сейчас произошло?

— Они поняли мой маленький намек и догадались, что игра, э-э, окончена. Если бы одно из этих существ соизволило задержаться здесь, я бы познакомил вас с настоящими разумными обитателями Эбретона. Все это время они были прямо у вас под носом.

Разведчик пару раз дернул кадыком, прежде чем сумел выдавить:

— Объяснись. Сейчас же.

Я почти не слушала, и тому было две причины. Во-первых, я знала, что скажет Приам. Истина, фигурально говоря, была прямо у меня под носом с тех пор, как я изучила отчеты. Как я могла это упустить? Лишь один из местных видов имел «щупальца», и только на этих органах обнаружилось присутствие продвинутых технологий. К тому же только они выбивались из универсального шестеричного комплекта. И несмотря на десятилетия попыток наладить контакт с разумными — ха! — гексакоровами, команда ЭР ни на шаг не приблизилась к успеху. Забавная штука: озарения Приама, как правило, кажутся совершенно очевидными, но лишь в ретроспективе. Не то чтобы он выглядел таким уж гением — скорее, я оказалась полной идиоткой.

И во-вторых, я не прислушивалась к высокомудрым речам Приама потому, что ощутила под ногами слабую вибрацию, как будто земля неравномерно и несильно покачивалась. Интересно, было ли это предвестником инопланетного землетрясения?

— Эй! — прервала я золотого мальчика. — Кто-нибудь еще замечает…

Но затем грубо прервали уже меня — земля разверзлась прямо у меня под ногами.

Ничто так не проясняет рассудок, как неожиданное падение. Оно же галактический чемпион по созданию паники. Верхний слой почвы, на котором я стояла, провалился вместе со мной, не давая разглядеть, что творится внизу. Наверное, я пролетела метров пять, прежде чем включились вбитые в меня тренировками инстинкты и я активировала инерционный контроль, одновременно принимая горизонтальное положение.

Благодаря набранной мной скорости сопротивление воздуха тут же остановило мой полет, и я проводила взглядом летящие вниз комья земли. Прежде чем я сообразила, что делать дальше, мимо меня со свистом пронесся Приам. Может, его застали врасплох посреди поучительной лекции и все тренировки вылетели из головы. Но скорей всего, подвел комбез, поврежденный растением-потрошителем. Так или иначе, ничем хорошим это закончиться не могло — до финиша еще было лететь и лететь. Следующим пронесся Мика. Он падал вниз головой и, судя по скорости, тоже убавил инерцию — но не так сильно, как я, — и принял вертикальную стойку, чтобы уменьшить трение о воздух. Я поняла зачем, и мое представление о Мике как о медлительном тугодуме разлетелось вдребезги.

Теперь я медленно планировала вниз, наблюдая за тем, как венерианец накреняется в полете, пытаясь создать что-то типа воздушной подушки. Не прошло и секунды, как он нагнал Приама и почти совершил маневр тысячелетия. Он схватил марсианина за руку и подтащил поближе, явно надеясь, что инерционного поля его комбеза хватит на двоих, а затем можно будет отключить их совместную инерцию.

Великолепный план… в теории, но сильно сомневаюсь, что кому-то удалось бы проделать такое за ту долю секунды, что осталась им до удара о землю. Наши комбезы реагируют быстро, но даже самые последние модификации не могут мгновенно вносить сильные изменения в инерционное поле. Оба парня грохнулись со всей дури.

Я всегда думала, что выражение «чуть сердце из груди не выскочило» звучит глупо, но именно это и почувствовала. Я ускорила падение — сильней, чем следовало, — но приземлилась на кучу рухнувшей сверху земли довольно мягко. Скинула снегоступы. Здесь пахло сыростью, но не земной сыростью. И почему под землей было так тепло? Огибая кучи грязи, упавшие растения и камни, я кинулась к своим друзьям, громко выкрикивая их имена. Ответа не последовало. Они лежали неподвижно, но, слава богу, оба дышали. Похоже, Мика все же успел малость обуздать инерцию, и они тоже упали на земляной холмик. Оба потеряли снегоступы. Наклонившись ближе, я услышала, как воздух со свистом вырывается из легких Приама, и мне это не понравилось.