Совы не моргают - Гарднер Эрл Стенли. Страница 17

Я выбрал столик, уселся и заказал коку и ром. Когда мне подали заказанное, я уставился в темную глубину напитка с чувством мрачного одиночества.

Через несколько минут ко мне подошла девушка:

– Привет, кислятина!

Я выдавил улыбку:

– Привет, глазастая!

– Ну так-то лучше! Тебя, похоже, надо немного развеселить?

– Верно.

Она облокотилась на спинку стоявшего напротив меня стула, ожидая приглашения. Девушка не думала, что я встану, и, казалось, была удивлена, когда я сделал это.

– Как насчет выпивки? – спросил я.

– С удовольствием, – ответила она и, когда я ее усаживал, победно огляделась, проверяя, видели это ее товарки или нет.

Неизвестно откуда вынырнул официант.

– Виски с обыкновенной водой, – заказала девушка.

– А вам? – спросил официант.

– У меня уже есть.

– Если с вами за столиком сидит девушка, вы получаете два напитка за один доллар, а иначе – за те же деньги только один напиток, – сказал он.

Я протянул ему доллар с четвертью и сказал:

– Отдайте мой напиток девушке. Двадцать пять центов – вам, и не беспокойте меня некоторое время.

Он расплылся в улыбке, взял деньги и принес девушке бокал среднего размера, наполненный жидкостью бледно-желтого цвета. Она даже не пыталась притворяться и опрокинула бокал, будто выполняла поденную работу, а затем отодвинула в сторону. Я протянул руку, до того как девушка успела схватить его, и понюхал.

Она произнесла рассерженно:

– Почему вы все думаете, что очень сообразительны, когда так делаете? Конечно, это просто холодный чай. А чего ты ожидал?

– Ожидал, что это будет холодный чай.

– Значит, ты не разочарован? Если мой желудок выдерживает это, тебе не следует выражать недовольство.

– Я его и не выражаю.

– Большинство бывает недовольно.

– Я – нет.

Сунув руку в карман, я вынул пятидолларовую купюру, показал ей напечатанную на ней цифру, затем сложил ее так, что она уместилась в моей ладони, и протянул руку к собеседнице.

– Мэрилин сегодня здесь?

– Д. Мэрилин – это та девушка, что стоит у пианино. Она птица высокого полета. Руководит нами и рассаживает по столикам.

– Это она послала тебя сюда?

– Да.

– А что случилось бы, начни мы ссориться?

– Мы не стали бы ссориться. Для ссоры нужны двое. Если ты покупаешь выпивку, с чего это мне ссориться с тобой.

– Ну а если бы мы все же не поладили?

– Тогда ты не стал бы покупать мне выпивку, – усмехнулась она, – а я не сидела бы здесь в таком случае.

– Если бы ты ушла, Мэрилин отправила бы тебя назад?

– Нет. Она попробовала бы послать другую девушку, а если бы ты и тогда не расслабился, то позволила бы тебе скучать в одиночестве до тех пор, пока в клуб не набилось бы много народу. Как только понадобился бы столик, они отделались бы от тебя. Ты это хотел узнать?

Ее рука придвинулась к моей.

– Да, я действительно хотел узнать большую часть того, что ты мне поведала, – сказал я. – А как тебя зовут?

– Розалинд. Что ты еще хочешь?

– Хочу, чтобы Мэрилин села за этот столик.

Глаза моей собеседницы слегка сузились.

– Думаю, смогу это устроить.

– Каким образом?

– Скажу ей, что тебе нравится ее стиль, ты все время смотришь на нее, вместо того чтобы флиртовать со мной, и я подумала, что она смогла бы подзаработать кое-какие комиссионные, до того как в клуб набьются люди. Она на это клюнет.

– Ты и вправду сможешь это устроить?

– Попробую.

Ее пальцы коснулись моих, и пятидолларовая бумажка поменяла хозяина.

– Что-нибудь еще? – спросила она.

– А Мэрилин, – осведомился я, – она – ничего?

– Вообще-то ничего, но в последнее время без спонсора. Она здорово налетела и пережила стресс. Надо быть просто дурой, чтобы увлечься в этом мире рэкета!

– Как лучше всего найти к ней подход?

– К Мэрилин?

– Да.

– Это не трудно, – усмехнулась девушка. – Купи ей выпить и сунь доллар, когда никто не будет смотреть.

– А что у нее за любовная история? Этот парень завоевал ее не тем, что покупал для нее выпивку, верно?

– Нет, мужчина, который покупает для нее выпивку, – паразит. Хочешь, скажу тебе кое-что?

– Говори.

– Я дам тебе совет. Ты, похоже, правильный парень. Не заигрывай с Мэрилин.

– Но мне нужно от нее кое-что.

– Не добивайся...

– Нет, мне всего лишь нужно получить от нее кое-какие сведения.

– О!

Некоторое время царило молчание. Я поймал взгляд официанта, подозвал его жестом и снова вручил доллар с четвертью, сказав:

– Еще один напиток для леди.

– Не надо было этого делать, – сказала она, когда официант отошел.

– Почему?

– Потому что Мэрилин может не поддаться на приманку, которую я собираюсь ей подбросить. Это сработает только в том случае, если ты не будешь покупать мне выпивку. Если же продолжишь угощать меня, то мне совершенно наплевать, на кого ты там смотришь, и она это прекрасно знает.

– Корысть? – спросил я, улыбаясь.

– Ты чертовски прав. Я корыстна. А ты подумал, что это любовь с первого взгляда?

Я рассмеялся.

Она произнесла немного задумчиво:

– А ведь так вполне могло бы случиться. Ты славный малыш. Редко встретишь того, кто обращается с нами как с дамами. Мэрилин повернулась. Начинай глазеть на нее. А я притворюсь недовольной.

Я уставился на Мэрилин, высокую, стройную девушку с очень темными волосами, несколько глубоко посаженными черными глазами и ртом, накрашенным так, что губы казались толстым малиновым мазком на ее оливково-смуглом лице.

Сначала она отворачивалась, а затем внезапно посмотрела в нашу сторону и заметила, что девушка, сидевшая напротив меня, подает ей какой-то знак. Через мгновение она открыто взглянула на меня, и я уловил импульс, исходивший от ее темных, ярко блестевших глаз. Отведя взгляд, Мэрилин встала так, чтобы я мог хорошенько рассмотреть удлиненные линии ее фигуры, до того туго обтянутой красным шелком, будто он был мокрым.

– У нее сегодня подавленное настроение, – сказала Розалинд. – Она стала свидетельницей этого нашумевшего убийства.

– Ты хочешь сказать, убийства адвоката?

– Да.

– Черт побери! И что она об этом знает?

– Мэрилин слышала выстрел как раз в тот момент, когда открывала ключом дверь своей квартиры.

– И что же – сознание того, что она слышала выстрел, который стал причиной гибели какого-то человека, так ее расстроило?

– Нет, Мэрилин не из таких. Просто полицейские офицеры разбудили ее, чтобы допросить, и она лишилась части своего утреннего сна, потому и расстроилась.

– Она пьет?

Девушка пристально взглянула на меня:

– Ты детектив? Да?

Я поднял брови, выражая удивление:

– Я детектив?

– Да, ты. Хочешь поговорить с ней об этом выстреле, верно?

– Меня в этой жизни обвиняли во многом, – усмехнулся я, – но впервые кто-то, хорошо меня рассмотрев, говорит, что я выгляжу как детектив!

– И все же ты детектив. О’кей, но ты славный, поэтому я все же дам тебе еще один совет. Мэрилин Уинтон холодна, как электрический холодильник, но при этом она очень точный человек. Если она говорит, что этот выстрел прозвучал в два тридцать, значит, он раздался именно в два тридцать и не стоит тратить время, чтобы выяснять это.

– Но ты все же вытащишь ее сюда, чтобы я мог с ней поговорить?

– Угу. Мне так куда приятнее.

– Что именно?

– Ну, знать, что ты детектив. Я подумала сначала, вдруг она тебе действительно понравилась.

– Расскажи мне про ее роман. Как этому человеку удалось увлечь ее?

– Хочешь верь, хочешь нет – полным безразличием. Он сделал вид, что ему все равно, нравится он ей или нет. Мэрилин задело за живое, ведь мужчины всегда вели себя с ней иначе. Бегали за ней, угрожали покончить с собой, если она не выйдет за них замуж, и все такое прочее.

– Ты с ней разговаривала?

– Да.

– О том, что случилось?