На краю Дикого Поля (СИ) - Ежов Сергей. Страница 22

  - Дело благое, но при чём тут литейный цех?

  - Я попросил Родиона, он хорошо рисует, так он сделал эскизы плит, которыми будет вымощен пол. Чугунных плит.

  - Такого никто не... Александр Евгеньевич, а это получится прекрасно!

  - Есть кто против?

  - Да что там, дело богоугодное, а после него нам ещё заказов привалит. - ответил за всех Ефим Иванович.

  - Ещё добавлю. Есть у меня мысль, к тезоименитству, которое последует через год или два, подарить великому государю оранжерею. Представьте себе здание на чугунном каркасе, сверху покрытое стеклом в два слоя. Внутри топятся печи, греют воду, которая обогревает помещение зимой. В таком здании могут расти всякие экзотические растения, в том числе и деревья. Пальмы, лимоны, апельсины, может даже раффлезия... - пошутил я сам для себя. Такое сооружение послужит славе нашей державы и великого государя, а у нас будут заказы от владетелей чужих земель. Орлик Ильич, проектирование каркаса ложится на тебя. А теперь послушаем начальника кузнечного цеха.

  Когда я смотрю на Игоря Онуфриевича Петраго, всегда вспоминается характеристика Собакевича из гоголевских 'Мёртвых душ':

  'Известно, что есть много на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких мелких инструментов, как-то: напильников, буравчиков и прочего, но просто рубила со своего плеча: хватила топором раз - вышел нос, хватила в другой - вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет, сказавши: 'Живет!'

  - Кузнечный цех план прошлого месяца выполнил с излихом, потому как железо из литейного цеха получаем всё лучшего качества. Это утешает. Белое оружие у меня работают уже двенадцать кузнецов. Стволы рейтарских пистолей ладим по двадцать два за смену. Остальное всё по прежнему.

  - Коротко и по существу. Теперь слово Орлику Ильичу.

  - Значит так: колёсных замков мы ладим до десятка в день, но чаще бывает меньше. Кремнёвые замки пока не получаются, но думаю, скоро получатся. Два мастера на этом деле сидят. Но, как мы с тобой, Александр Евгеньевич, говорили, нужно будет открывать новый цех: сборочный. Там замки, оружие и прочие вещи будут собирать потоком. Да, конвейер, как ты говорил. Теперь по направлениям: сверлильный, токарный и фрезерный станки мы отлаживаем. К середине зимы, думаю, сверлильный выдам, как договаривались, с чертежами. Остальные позже, не буду обнадёживать когда. Прокатный стан, вернее деревянный макет в десятую долю, соорудили, теперь будем готовить чертежи. Эта работа до весны. Станок для вытяжки труб обдумываем, уже два раза обсуждали, к весне изготовим макет в дереве. Чугунный каркас здания, о котором ты говорил, сначала с тобой обсудим, потом стану думать. Но если ты привалишь нам ещё работы, то я убью и тебя, и того, кто тебя на это сподвигнул. У меня всё.

  - Спасибо за предупреждение, Орлик Ильич, пока новой работы нет, но сам понимаешь, под богом ходим... Пока нет начальника химической лаборатории послушаем начальника Особого отдела. Прошу, Евгений Петрович.

  - У меня, товарищи, короткое предупреждение: на днях мы взяли человечка, что работал на поляков. Собирал он сведения о руководящем составе нашего завода и об их семьях. Ещё раз прошу о подозрительных людях и о подозрительных расспросах сообщать мне. На кону не только ваша жизнь, но и благополучие ваших близких. У меня всё.

  - Раз начальник химической лаборатории не пришел, значит у него что-то слишком важное. Не таков Иван Васильевич, чтобы пропускать важные совещания. Сам его посещу, выслушаю и поставлю задачи. А теперь возьмите карандаши, приготовьте блокноты, и слушайте задачи на следующий период.

   Химическая лаборатория построена на отшибе, за небольшим холмом, поросшим лесом. Более того, состоит она из пяти крепких домиков, обнесённых земляными валами. Это я на будущее обезопасился, а ну как создадут что-то взрывоопасное, да ухватятся на это что-то шаловливыми ручонками... Пока, правда, бог миловал, ничего страшного не происходило, но пенные огнетушители уже дважды пригождались, тушили возникающие пожары, но не такие, чтобы потребовалось применять пожарный насос.

  - Где Иван Васильевич? - слезая с коня спрашиваю караульного.

  - Во второй лаборатории. Со вчерашнего утра оттуда не выходил, только еду ему носят, да нетронутую выносят. Сказывали повара, что одним иван-чаем пробавляются.

  - Так он там не один?

  - Не один. Ещё его помощник и все пятеро алхимиков.

  - Ну пойду оценю их работу.

  - Погоди, Александр Евгеньевич, сначала распишись за посещение, а то сам меня будешь мордой об стол возить.

  - И тут ты молодец, Кирилл, так и неси службу в дальнейшем. Держи два гроша! Это чтобы чтобы остальные ретивее были. - последние слова я шепнул Кириллу на ухо.

  И уже шагая по направлению ко входу, обернулся к Кириллу:

  - И ещё, Кирилл, пригласи сюда начальника особого отдела.

  По коридору, образованному земляными валами, я прошел ко второй лаборатории. Открывая дверь услышал выстрелы, доносящиеся из дальней комнаты. Дверь напротив меня распахнулась, и оттуда выскочил один из химиков, Герман Германович, и не обращая внимания на меня бросился туда, в дальнюю комнату. Оттуда послышались неразборчивые голоса, восклицания какая-то возня. Да уж, непочтительно тут встречают родное руководство... Придётся опять накрутить хвосты, чтобы нюх не теряли. Химики, понимаешь!

  Прошел я по коридору, и вошел в дверь в тот момент, когда опять бабахнул выстрел.

  А, вот оно в чём дело! Тут и вправду испытывают какую-то огнестрельщину.

  - Всем стоять, замереть, не двигаться! - рявкнул я самым зверским, 'старшинским' голосом.

  Сборище химиков замерло.

  - Иван Васильевич, в чём дело? Почему ты не явился на совещание?

  - Какое совещание? Когда? Что уже пора?

  - Да ты в курсе, какой сегодня день? - озадачил я вопросом химика, но сразу же смягчился. - Ладно, рассказывай, что вы тут сотворили, такое громкое.

  - Александр Евгеньевич, отец родной, сотворили мы гремучую ртуть совсем по твоей прописи! Для чистоты эксперимента провели реакцию в разных помещениях, и разными руками. Несколько раз повторили, всё сходится, результат совершенно единообразный!

  - Несколько раз? - ехидно спросил я, но эти безумцы ехидства так и не уловили.

  - Ага! Только азотная кислота кончилось, а то бы мы ещё разок-другой эксперимент повторили бы. И спирт иссяк.

  - Разок? Другой? Иван Васильевич, у вас той азотной кислоты было две десятилитровых бутыли! Ртуть тоже прикончили?

  - Да? Хм... И вправду мы тут несколько увлеклись.

  - Ну показывай, разоритель, что у вас тут получилось.

  - Вот смотри, Александр Евгеньевич, это уже готовый продукт, мы его впрессовываем в медный стаканчик, как ты и говорил, потом помещаем в трубу, - Иван Васильевич споро совершал манипуляции, попутно комментируя свои действия - затем накладываем боёк, и... А ты сам, Александр Евгеньевич, не хочешь попробовать?

  Я взял из рук химика деревянную киянку и тюкнул ею по бойку. Всё верно, всё так и должно быть: капсюль бабахнул.

  - Ну молодцы, братцы-химики! За такое достижение жалую каждому по десять рублей серебром, а Ивану Васильевичу двадцать. А теперь пойдёмте посидим и поговорим.

   Уселись в комнате отдыха, и я приказал караульным быстренько доставить завтрак. Болтать во время завтрака я запретил, и слушать кого-либо, пока всё не будет съедено отказался, поэтому всё смели моментально

  - Ну излагай, Иван Васильевич.

  - Процесс получения гремучей ртути очень простой, поэтому установку мы сладим очень быстро. Главное, чтобы реактивов было в достатке.

  Химики дружно загалдели.

  - А теперь слушай меня, учёный народ, и не говорите потом, что не слышали. И ты присаживайся, Евгений Петрович. - пригласил я вошедшего особиста. - Значитца так. Говорю один раз, а с глухими и непонятливыми будет разбираться наш уважаемый гость. - я кивнул на Евгения Петровича, и он осветил собрание нежной улыбкой дракона на диете.