На краю Дикого Поля (СИ) - Ежов Сергей. Страница 30

  - Погоди, что это за такие суда, что можно перевезти на тележке?

  - Во-первых, тележки многоколёсные, волочь их будут упряжки из десяти или даже больше волов. Во-вторых, суда неплохие, метров пятнадцать или больше в длину, и четыре-пять метров в ширину. Больше и не надо, им же в верховьях рек ходить. И последнее: по приказу Александра Евгеньевича, в Китай отправились люди, чтобы сманить мастера, что умеет ладить фарфор. В будущем году узнаем о результате. У меня всё.

  - Теперь ты, Артамон Палыч.

  - На горе Магнитной железная руда найдена. Пробные плавки дали отличную сталь и прекрасный чугун. Однако работы пришлось начать со строительства укреплений, уж очень местные озоруют. Впрочем, воинский начальник обещает вопрос закрыть быстро. К зиме возведём три домны и пять печей для выделки стали. При этом объём производства можно увеличить во много раз, но требуются люди. Много людей. Несмотря на вражду и нападения, мы приглашаем детей местных в нашу школу. Сирот берём на свой кошт, но это работа на будущее. Теперь о железе в Карьяле. Железо есть, очень хорошее, такое мы покупаем у шведов. Но строительство завода я бы отложил на будущее, когда мы накопим сил, оборудования и опыта. Кроме того, если Магнитная гора находится под угрозой набегов, то Карьяла под угрозой военного вторжения. У меня всё.

  - Хорошо. Что там с медью, Андрей Иванович?

  - По медным рудникам могу доложить, что на горе Карабаш заложены три рудника, строятся печи для выплавки меди. Работы немного задерживаются, потому что Александр Евгеньевич требует попутно получать купоросное масло... Э-э-э... Серную кислоту - заглянув в бумажку поправился он. Для этого нужно вносить усовершенствования в печь. Отправлены три экспедиции для поиска новых месторождений. И как везде у нас огромная нужда в мастерах. Открыли на каждом руднике и заводе школы, но результат ждём не ранее трёх лет. После обсуждения на нашем столе решили, что мысль устроить училище горных и заводских мастеров очень правильная. Так что требую, чтобы для нас училище готовило не менее тридцати человек, далее надо будет больше. У меня всё.

  - Иван Ефимович, прошу!

  Поднялся здоровенный, но не в рост, а ширь мужчина. Широченные плечи, мощные руки, короткие и... просится слово 'устойчивые' ноги. Я его недавно знаю, и всё удивляюсь, какие самородки рождаются на Руси. Деловитый, проницательный, злой до работы... И что редко во все времена, бережёт людей.

  - Значит так. Старые солеварни нам без интересу, поскольку уже имеют своих хозяев. Новое месторождение пока только одно: по реке Илека. Соли там не много, а очень много. Прокопали колодец в полста метров, а дна пласта не достигли. Теперь главная задача эту соль взять и доставить. Напрашивается путь из Илека в Яик, из Яика по Каспию в Волгу и по ней в Русь. Но Астрахань может не пустить. Ей выгодно задорого продавать соль из Баскунчака. На Илеке мы оборудовали две крепостицы и городок. Внутри охрану и оборону держат наши вои, патрули вокруг несут местные. Себя они называют казахами Младшего Жуза. Бойцы они очень надёжные, раз дали присягу, держатся её. С людьми у нас хорошо: отбили полон, который гнали в Хиву, так что шестьсот душ, из которых двести тридцать работников у нас есть. Конечно, это всё землеробы, но работа у нас незамысловатая, безыскусная, справляются. Казахов мы подрядили перенимать караваны с полоном и передавать нам, за что мы с ними рассчитываемся либо серебром, либо железными изделиями. Последнее выгоднее и нам и им. У меня всё.

  - Ну что же, друзья мои - подвёл итог князь Гундоров - мы растём, наши успехи удостоились похвалы великого государя. И ещё раз напомню столоначальников: на Урале надо усиленно искать золото и самоцветы. Нашедших ждёт щедрая награда великого государя. И последнее: каждый столоначальник должен мне представить записку, с планом дальнейшего развития своего направления.

   После совещания ко мне подошел Родион Сергеевич.

  - Александр Евгеньевич, не откажи посетить мой дом. Батюшка прислал посылку, а в ней для тебя передача.

  - Что за передача? - вяло полюбопытствовал я.

  - Семена. Те, о которых ты говорил батюшке прошлым летом, прибыли с татарскими купцами.

  - И много ли семян?

  - Мешок килограммов на тридцать.

  - Ого!

  - Батюшка отписал, что татары, с которыми он сговорился, приехали в Испанию когда собирался очередной караван в Индию, вот они и заказали семена одному из капитанов. И ещё. Татары из любопытства, за что такие деньги плачены, по весне посадили у себя все эти растения. Половину семян.

  - Это они молодцы! Мы сроки посадки упустили, июль давно на дворе, а весной и мы посадим. И кстати, сколько за семена заплачено?

  - Сто пятнадцать рублей серебром. Но батюшка посылает их тебе в дар.

  - Ну что же, принимаю с благодарностью. Добрым делом и словом верну сторицей. Твой батюшка, Родион, мне жизнь спас, и в первое время помощь и покровительство оказывал. А теперь и драгоценные подарки подносит.

  - Ты, Александр Евгеньевич, тоже для нашей семьи сделал много. Благодаря тебе отец мой в чести и при немалой должности, а враги его в опале. И серебро потекло в наш дом полноводным ручьём. Помню мальцом, когда батюшку тиранили подлые Шуйские, у нас даже в мясоед на столе постно бывало, а теперь и стол соответствует княжескому достоинству, и одежда, и выезд, и дом, и челядь.

  - Если бог даст, и великий государь призовёт меня опять пред свои очи, непременно возьму тебя с собой, Родион Сергеевич. Но об этом пока молчок.

   Вторую неделю мы с Лёхой Малыхиным бьёмся над самоцентрирующимся патроном для токарного станка. Как устроен настоящий патрон я не знаю, но зато ремонтировать патрон дрели доводилось. В сущности, ничего сложного в конструкции патрона нет, вся тонкость и сложность в чистоте обработки и отделки. Вот мы и колдуем над восковыми моделями, чтобы на государевом пушечном дворе отлить заготовку в бронзе. А там может быть и до стали дело дойдёт. Но пока ничего не получается. Похоже, что нужно применять литьё под давлением, да только нам до него... Как до Японии по суше.

   Почему мы бьёмся с моделями? Да потому что легче обрабатывать и доводить до ума отливку, чем отсекать от куска металла всё лишнее по методе товарища Микеланджело. Но боюсь, придётся-таки отсекать, и себестоимость одной детали будет равна себестоимости всего остального станка.

  Впрочем, надежда всё же есть: обещали меня свести с Данилой Кошкиным, как уверяют он способен отлить из бронзы что угодно, правда сребролюбив мастер, но кто из нас без недостатков?

  А токарные станки нам нужны. Машиностроение без токарного станка вообще невозможно. Сверлильные, строгальные и даже фрезерные станки уже строятся, всё же в сверлильном или фрезерном станке рабочий инструмент можно зажимать на конус, а деталь крепится неподвижна, то в токарном станке чаще всего вращается деталь, а неподвижен резец. Вот и корячимся мы с патроном. А как доведём его до ума, так и откроется прямой путь к массовому производству станков, что сделает продукцию дешёвой, а нас уведёт на несколько шагов вперед, в обгон конкурентов.

  Надо сказать, что станкостроительный завод уже строится. Корпуса вообще возвели и они стоят пока пустые, только местные жители ходят любоваться на огромные окна. Страшно сказать, но в окнах стоят стёкла по половине квадратного метра! А сами окна в рост человека и более.

  - Александр Евгеньевич, не желаешь ли откушать? - раздаётся вслед за стуком в дверь красивый голос - обед уже на столе!

  - Минутку! Сейчас соберёмся да и подойду - отвечаю я, и обращаюсь к мастеру - Лёха, ступай домой, отдыхай, завтра с утра ко мне, продолжим.

   Приглашать Лёху к себе за стол я не могу: невместно. В первую очередь этого не поймёт сам Лёха. Сословное общество, во как! Причём, когда мы работаем в цеху, или были бы в походе, никаких проблем не было бы, всё такое возможно в рабочей или походной обстановке.