Роковой рубин - Смит Дебора. Страница 24

Элли уже вошла в церковь с мамой и папой. Ему тоже пора было идти, но он боялся, что не справится с собой и кого-нибудь ударит. Концентрация лжи и фальши становилась непереносимой. Прижимаясь к стене, он добрался до лестницы и через две ступеньки взбежал наверх. На узких хорах было пустынно и прохладно. Свесившись через перила, он смотрел вниз, на заполненную народом церковь, и вдыхал воздух, пропитанный фальшивой скорбью и эгоистическим любопытством.

Мама, папа и Элли сидели на левой передней скамье. Рядом с Элли оставлено место для него, но, если его заставят туда сесть, он задохнется, подумал он. Слишком уж близко от гроба дяди Уильяма, усыпанного белыми розами. «Ведь это я был причиной его смерти. Может быть, Саманта станет ненавидеть меня, когда узнает, что я сделал, пусть и нечаянно. Может быть, она уже решила возненавидеть всех Рейнкроу, как ее тетя Александра». Столь ужасные мысли не мешали Джейку оглядывать церковь.

Правая передняя скамья была пуста. Но вдруг открылась боковая дверь рядом с будкой органиста и вошла тетя Александра, тонкая, как свист, в черном платье. Она вела за руку Тима. Тим был в черном костюме с шикарным взрослым галстуком — яркий контраст коричневому пиджаку, мятым рыжим брюкам и сбившемуся набок галстуку Джейка. Вслед за Тимом пошла дама с длинными прямыми белокурыми волосами, в длинной черной юбке, подол которой почти доходил до черных туфель на платформе, и коротком черном жакете.

Миссис Райдер! Вцепившись в перила, Джейк изо всех сил вытянул шею. Миссис Райдер оглянулась и протянула руку кому-то, кого еще не было видно.

И наконец в церковь вошла Саманта. Его сердце едва не остановилось. Она стала в два раза выше по сравнению с тем, какой он ее помнил. Голова ее теперь доставала матери до локтя. В одежде ее в точности скопирована униформа миссис Райдер — вплоть до таких же черных туфель на платформе. Длинные золотистые волосы свободно струились по спине.

Он мало интересовался девочками как таковыми, но сейчас ему обожгло щеки; и он понял, что, без сомнения, она самая красивая девочка в мире.

Он отдал себя в дар племяннице тети Александры. Иначе быть не могло. Это ведь не вещь какая-нибудь, сегодня дал — завтра взял. Но тетя Александра убила дядю Уильяма. Его дядю. Что же делать?

Если он не расскажет Саманте все о тете Александре, то он трус. Но он не может никому говорить об этом, как он все это узнает. Бабушка запретила раз и навсегда. И он уже убедился, как она была права.

Саманта сидела рядом с матерью и теткой. Вокруг ходили люди, искали свои места, рассаживались. Священник еще не вышел, но времени оставалось немного. Если не предпринять ничего прямо сейчас, то ему, возможно, никогда не удастся поговорить с Самантой. Тетя Александра, безусловно, будет стараться держать племянницу подальше от него, а потом она вернется в Германию, и кто знает, когда они еще увидятся.

Джейк сунул руку в задний карман брюк. Там, невидимый под длинными полами пиджака, лежал кусок полого внутри речного тростника длиною в фут. Такими трубками для выдувания стрел, только длинными, торговали старые индейцы в лавках для туристов в городке Чероки, главном городе резервации. Таким оружием, заряженным острой стрелой, Кит Джонс мог убить кролика с пяти ярдов; он-то и научил обращаться с ним Джейка и Элли.

Ну что ж, теперь найти бы еще безопасный снаряд — и дело в шляпе. На дальней скамье он увидел забытый кем-то сборник церковных гимнов. Интересно, попадешь ли в ад, если вырвешь страничку из книги песен, которые поют в церкви? Пожалуй, лучше вырвать самую первую страничку, пустую. Он оторвал лишь уголок — ему казалось, что треск отрываемой бумаги слышен на всю церковь. Потом положил книгу на место и скатал бумагу в маленький тугой шарик. Зарядив свою трубку, он прицелился в затылок Саманте.

Сердце стучало, как сумасшедшее. Хоры и переднюю скамью разделяло довольно-таки большое расстояние, и если он попадет в чей-нибудь еще затылок, или если Саманта взвоет от боли, то он прямо сейчас и узнает, что такое ад.

Это был великолепный выстрел. Бумажный шарик приземлился точно и запутался в волосах Саманты, она поднесла маленькую ручку к затылку, вытащила бумажный шарик из волос, посмотрела на него и заблестевшими глазами обвела толпу народа. Ее взгляд поднялся выше, еще выше… Вот она увидела Джейка. приоткрыла рот. Он, насколько возможно, свесился с перил, размахивая своей трубкой. Ничего лучшего он не смог придумать.

Она огляделась, потянулась к матери и что-то ей сказала. Что? Может быть, она возмущена этим ужасным мальчишкой Рейнкроу. Стрелять из трубки, да еще в церкви, да еще на похоронах родного дяди! Едва дыша, Джейк ждал.

— Мне нужно в туалет, — шепнула Саманта маме. Мама сидела между нею и тетей Александрой и держала Александру за руку.

— Ты не можешь потерпеть? — прошептала в ответ мама.

— Я знаю, куда идти, я справлюсь без тебя.

— Хорошо, только быстро. И не заговаривай с незнакомыми людьми.

Сэмми серьезно посмотрела на нее. Но ведь Джейк не чужой.

— Не буду, — пообещала она.

Глава 8

Саманта пустилась по прохладным коридорам к выходу из церкви, выбежала под горячее яркое солнце. Теперь — за угол, потом вдоль газона. Проскользнула между взрослыми на ступенях главного входа, нашла лестницу и начала подниматься.

Он ждал ее на лестнице. Боже, какой он стал высокий! И волосы у него черные как ночь, с едва уловимым коричневым отливом. Вообще-то он мальчишка — а мальчишек она презирала. Но он не похож на тех мальчишек, что учились вместе с ней. Он, наверное, уже классе в пятом.

Ее вдруг охватило такое же чувство, как когда она прижимала к себе любимого плюшевого мишку, только во много раз сильнее.

Она медленно приближалась к нему. Он смотрел во все глаза, словно она была пришельцем из космоса. Он протянул руку… Вдруг возникло давнее воспоминание — воспоминание о том, как они были маленькими и она смотрела на него снизу вверх, точно так же, как и сейчас. Тогда все было хорошо; сейчас тоже будет хорошо.

Она взяла его за руку и пошла с ним вверх.

— Пойди найди брата, — шепнул Элли папа. Одной рукой он обнимал маму, которая не сводила глаз с гроба дяди Уильяма. Руки ее, сложенные на коленях, вздрагивали. — И скажи ему, чтобы он сейчас же шел сюда. Вот-вот начнется служба.

Элли кожей чувствовала, что Джейк здесь, точнее, где-то ближе ко входу в церковь. Она живо огляделась, подняла глаза и тихо ахнула — она увидела его: Джейк сидел на хорах с племянницей тети Александры. Элли отвернулась и с застывшим лицом уставилась в пространство. Она знала, что этим двоим мешать нельзя.

— Иди скорей, — повторил отец. — Приведи Джейка.

—Я…Э… Ну…

Появился священник. Зазвучала органная музыка. Мама вздрогнула, словно только что проснулась, и посмотрела вокруг покрасневшими усталыми глазами.

— А где Джейк? — спросила она.

Элли смотрела на родителей, безмолвно открывая рот. Она явно не знала, как поступить. Отец сурово посмотрел на нее.

— Элли, — сказал он, выразительно растягивая ее имя.

Она, вздохнув, молча качнула головой в направлении хоров. Родители взглянули туда.

— Боже мой! — выдохнула мама. — Они таки нашли друг друга. Видит бог, я этого не хотела. Я не хочу, чтобы он сидел рядом с племянницей Александры.

— Пусть хотя бы сегодня Уильям спит спокойно, — мрачно произнес папа.

Мама повернулась к алтарю, как показалось Элли, пристыженная и больше ничего не говорила.

Поднявшись наверх, они сели на скамью; его ноги уже доставали до пола, а ее еще нет.

— Я знаю про камень, — осторожно сказала Сэмми. — Про камень, из-за которого ты ненавидишь тетю Александру.

— Это не просто камень, это «Звезда Пандоры». Он принадлежал нашей семье еще с тех пор, когда в этих краях жили одни только индейцы. А тетя… твоя тетя не отдает его нам.

— Меня ты тоже ненавидишь? — спросила Саманта.