Жених для Красной Шапочки, или Чудовище моей мечты (СИ) - Доу Джейн. Страница 22
– Следовало послушать меня, а не зов плоти!
– Зов чар, ты хотела сказать.
– Что хотела, то и сказала, – парировала Наоми и, усмехнувшись, добавила: – Причем не только тебе.
– О чем ты? – Насторожился он.
– С женой твоей я тоже переговорила: успокоила ее, как могла. Объяснила, что ты ей вовсе не враг.
– С… женой?! – Джетт почувствовал, что земля уходит из-под ног, и дерево, которое он методично кромсал во время беседы, оказалось очень кстати. – Но я же…
– Скажи еще, что не кусал девчонку за плечо. – Ехидно ухмыльнулась старуха.
– Не сильно. – Скрипнул зубами он.
– Укус плюс намерение сделать ее своей, плюс наложенные на художницу чары… сам понимаешь, что вышло в результате. Поздравляю, мальчик! Ты женат.
– Она меня точно прибьет, – простонал он, ударяясь лбом о шершавую кору. И так раз пять.
– Мозги не отбей, – хохотнула ведьма. – Они тебе еще пригодятся.
– Ты можешь снять с меня заклинание, блокирующее оборот? – Перешел к насущным вопросам Джетт. – Не хотелось бы в первую брачную ночь предстать перед супругой в образе натурщика для ее картин. Боюсь, она не оценит.
– А вдруг?
– Наоми, я серьезно. Снимешь чары? Я хорошо заплачу.
– Конечно, заплатишь… потом. Попробую выполнить твою просьбу, бвйвгбз но длительного эффекта не гарантирую. Миранда уже отправила мне браслет с квадрокоптером из службы доставки, чтобы я могла подробно изучить рисунок заклинания, а ведьмак на словах описал заказ Калеба…
– С квадрокоптером?! Она совсем там спятила? Это же семейная реликвия!
– Может, и спятила… от страху и из-за чувства вины. Твой братец втянул ее в свои игры, не объяснив истинный смысл происходящего, вот Миранда и боится теперь показываться вам с художницей на глаза.
– Это не повод рисковать ценнейшим магическим предметом, – проворчал он.
– Ты хочешь снова стать человеком?
– Да!
– Тогда придержи свои недовольства и молись хранителям великого костра, чтобы квадрокоптер не заблудился в лесу, и леший, который его поджидает, не проворонил посылку. Без браслета я тебя не расколдую. Боюсь, со смертью Калеба простенькое заклинание обрело особую силу. Как брошенные после драки слова обратились в проклятие, так и чары, наложенное на браслет, стали необратимы.
– Хочешь сказать, что мне теперь до конца дней в таком виде бегать? – ужаснулся Джетт.
– Нет, конечно. Просто понадобится время на выполнение всех условий, необходимых для отмены чар. Так что советую сказаться на работе больным или взять отпуск за свой счет, пока разбираемся с этой проблемой.
– А Αля? Она же там совсем одна! – От досады он треснул кулаком по несчастному дереву, то стоически стерпело побои, как недавно царапины.
– Отстань от бедной осины, – вступилась за него ведьма. – Она не Калеб, не надо вымещать на ней злость.
– Как скажешь, Наоми. – Джетт виновато погладил исчерченный когтями ствол. – Ты выяснила, что я просил? Брат прятался все это время в собственнoм доме?
– Вероятно.
– Родовая магия скрывала его дух от поисковиков?
– Наверняка.
– Но почему хранители костра не призвали Калеба? – воскликнул оборотень и тут же сам себе ответил: – Ах да, проклятие… Оно удерживает его в мире живых, мешая перерождению.
– Да. – Тряхнула волосами ведьма. – А еще твой братишка, похоже, нашел способ зацепиться за Миранду. Больно бледной она мне показалась, когда мы говорили сегодня. Боюсь, что он тянет из нее энергию, за счет этого и чувствует себя вольготно.
– С-с-скотина, – повторил Джетт, прoклиная избалованного младшего братца. – Скажи, Наоми… есть способ накостылять по шее духу?
– Найдем, – пакостно заулыбалась старуха, подходя к нему. Взяв под руку двухметрового оборoтня, она повела его к костру, на ходу предлагая варианты. Джетт внимательно слушал и мотал на ус. Сколько еще ждать прибытие пресловутого браслета – не известно, а так хоть время с пользой проведет.
– Его нет уже два часа! Это вопиющее неуважение к… к новобрачной! – заявила я, доедая пиццу, которую мы с Ρэем обнаружили в морозилке и поделили пополам.
Естественно, мы ее разогрели. То есть я разогрела в микроволновке, и даже порезала сверху еще немного колбасы, готовя закуску для коньяка. Ну, и пса угостила – одной пить как-то… совсем никак. Пиццей угостила, не алкоголем! Хотя, может, стоило? Сейчас он меня только внимательно слушает, а с коньяка, глядишь, и беседу бы поддержал.
– Может, мне самой пойти его поискать, как считаешь? – выдвинула очередную идею я, покосившись на окно, за которым было темно. – Ты же эта, как ее… ищейка! Поможешь? – Рэй демонстративно отвернулся, не җелая участвовать в авантюре. А может, просто выказал несогласие с тем, что oн ищейка. – Ну и ладно! Обойдусь, – буркнула я. – Клады на кладбище искала? Искала! Подумаешь, чудище в лесу… найду. – Пес страдальчески вздохнул и выразительно посмотрел на бутылку коньяка, стоявшую на столе. – Предлагаешь еще выпить? – Нахмурилась я. – Для храбрости? – Он закатил глаза и тихо заскулил, накрыв лапами морду.
Ёшкин кот! Да у меня, похоже, талант доводить мужиков… даже тех, которые покрыты шерстью. Решив не искушать судьбу, я убрала коньяк в полку и пошла ставить чайник. А Рэй остался лежать, делая вид, что он большой меховой коврик. Стоило все-таки ему налить – стало бы веселей! Перебирая в голове варианты на тему «как напоить собаку», и напивая при этом садистскую песенку о четырех оторванных хвостах, я включила газ.
– Ну, наконец-то! – завопил синий огонек, взметнувшийся над конфоркой. – Думал, ты никогда ничего не зажжешь!
– Допилась! – Вынесла вердикт я и начала осторожно пятиться от разговорчивого пламени, которое увеличивалось на глазах, обретая черты какой-то неведомой зверушки.
А неведомой ли? Было в очертаниях этого существа что-то беличье. Беличье?! Ну точно допилась!
– Эй, эй, ты куда?! – возмутился глюк, сверкая красными глазенками и протягивая ко мне призрачные лапки… когтистые, между прочим!
– Куда-нибудь, – ответила честно и благополучно споткнулась об растянувшегося за спиной Рэя. Отдавила бедняге лапу и была облаяна по-собачьи. – Чер-р-рт! – рявкнула в ответ на возмущения пса. – Сам виноват, мог и посторoниться.
– Гав! – он оставил последнее слово за собой, всем видом показывая, что инцидент исчерпан.
– Не-е-ет. Я не черт, я огненный дух! – Радостно сообщило странное существо, оторвавшись от плиты, которая по – прежнему горела. – Или лесной, – пaривший в воздухе зверек задумчиво почесал лоб, аккурат между рожек, и махнул длинным полупрозрачным хвостом с кисточкой на конце. Хм… точно не черт?
– Так лесной или огненный? – Заинтересовалась я, погладив по спине пса – почему бы и нет, у нас же перемирие.
– Два в одном, – немного подумав, заявил дух. А мне вспомнился анекдот про обезьяну, которая и красивая, и умная. – Можешь называть меня огненным элементалем или лесным духом, – милостиво разрешил он. – Но лучше зови просто Ρоки.
– А простo Глюк можно? – Не дав ему ответить, я снова заговорила: – Или просто «белочка».
– Так ты меня узнала! – Его растянутая в счастливой улыбке пасть пугала своими размерами.
Сглотнув, я поближе придвинулась к Рэю, флегматично взиравшему на пляшущее в воздухе нечто, и пробормотала себе под нос:
– Как такое не узнать? – В виду имела белую горячку.
– Раз узнала, перейдем сразу к делу! – Роки потер с деловым видом лапки и, призывно взмахнув хвостом, крикнул: – Ребята, залетай!
– А? – мы с псом синхронно обернулись, реагируя на топот, видимо, лап. Ребята, вопреки ожиданиям, летать не умели, зато ловко прыгали и отлично бегали. А еще они были вполне себе реальными… белочками! – Ты! – воскликнула я, снова взглянув на их предводителя. – Это же ты! – теперь я его точно узнала, несмотря на странный вид, который на волне праведного гнева как-то резко перестал смущать. – Ты стащил мой гаджет!
– Но-но! Я его вернул, – благоразумно отлетев подальше, напомнил дух. – Причем с орешками! Которые куда-то заначил лесник. И кстати, – добавил он, пока я сверкала глазами, в попытке испепелить неиспепеляемое, – будь добра, пульни Борову смску, что я в ближайшее время на связь не выйду. Сама видишь, я теперь не совcем материален. – Он состроил страдальческую мордашку, демонстрируя мне свое полупрозрачное тельце. И с правого боку, и с левого, и со спины тоже. Еще и задницей покрутил, рисуя хвостом восьмерку.