Пробуждение Семаргла (СИ) - Андреева-Сапфиро Галина. Страница 75

– Ну, что, начнем! – Рявкнул я и метнулся к Миргэлю, намереваясь вцепиться ему в глотку, благо она была у него длинная и довольно тонкая, не то, что моя. Это его слабое место, понял я.

Миргэль очнулся от столбняка: он явно не ожидал от меня такого сюрприза, и выдохнул факел пламени, мгновенно растопивший лед. Я потерял опору под ногами и погрузился в воду, загребая лапами и рыча от ярости. Пока я выбирался из образовавшейся полыньи, чертов дракон успел отбежать на приличное расстояние и стоял, извергая пламя из пасти. За ледяной перемычкой, на которой я находился, расстилалось уже целое озеро. Дракон повернулся и помчался, скользя черной тенью между ледяных деревьев. Я вспомнил о крыльях: взмахнув несколько раз для разминки, я оттолкнулся от земли и отправился в свой первый полет, намереваясь догнать Миргэля-дракона.

И врезался головой во что-то твердое. Открыв глаза, увидел в нескольких сантиметрах от глаз нависающую надо мной белую поверхность. Пощупал рукой, она оказалась твердой. Медленно повернулся на бок: за оконным витражом в сумерках рассвета плавали серые призраки деревьев. Почему-то перевернутые: корни вверху, кроны внизу. Я повернул голову влево и увидел внизу свою кровать, простыню, валявшуюся на паркетном полу цвета светлого ореха, стул с моей одеждой на спинке. Я висел в центре комнаты под потолком! Стоило мне это осознать, как мое тело обрело вес, и я рухнул на пол, словно кирпич. Сказались годы тренировок, инстинктивно я успел перевернуться и мягко приземлиться на ноги.

– Похоже, левитирование входит у меня в привычку! – Заключил я, ощупывая шишку на лбу.

– И причем, в самый неподходящий момент. Надо же так приложиться! Что я Галине скажу? Что во сне упал с кровати! Хорошо еще, что не грохнулся оземь: весу во мне было немало при моем-то росте метр восемьдесят девять! Я был уже выше всех в группе.

Подобрав с пола простыню, я присел на кресло около журнального столика.

– Надо брать свою открывающуюся способность левитировать под контроль! – Решил я.

– И нужно научиться управлять ей осознанно, а не спонтанно во время сна или медитации. Придется окна держать закрытыми, а то проснешься однажды среди облаков!

Я представил себе такую перспективу и вздрогнул. Было полпятого утра, но снова лечь спать я не рискнул, поэтому отправился в спортзал, который, как сказал отец, находился в подвале.

Лестница в подвал находилась в торце здания рядом с лифтом, увидев который я задумался – трехэтажное здание и лифт! Странно. Мне стало любопытно, и я решил на нем проехаться. Судя по кнопкам в лифте, подземных этажей было пять: Стражи в своем амплуа, всегда зарываются под землю. Я вспомнил, что читал о подземной Москве: «сталкеры», которые изучали ее катакомбы, говорили о многоуровневом подземелье, находящемся под городом. Писали даже о неизвестном Метро, которое имело скрытые выезды на эксплуатируемые ветки. Вполне вероятно – Москва странный город: под поверхностью могут располагаться не только подвалы Ивана Грозного, но и правительственные центры на случай катастроф. Спускаться ниже нужного мне этажа я не стал. Спортзалов оказалось два, при каждом из них имелась душевая и автоматическая сауна, а между ними располагался небольшой бассейн. Вот тебе и затрапезная гостиница в переулочке! Вволю натренировавшись, напарившись и наплававшись, я чуть живой «пополз» на завтрак.

На Красной Площади стоять не пришлось – нам отвели места на верхнем ряду одной из временных трибун. Воспользоваться иногда привилегиями Стражей – это здорово, решил я. Обзор был отменный, портил настроение только фоновый шум толпы, похожий на ревущее в пяти шагах цунами. Мой слуховой диапазон был гораздо шире, чем у обычных людей. Если со зрительным восприятием я легко справлялся, уменьшая или увеличивая ширину луча зрения на частотной шкале, то со слухом было хуже, я постоянно должен был контролировать воспринимаемый звуковой уровень.

Солнце припекало по-летнему, и Галина раскрыла, предусмотрительно взятый, зонтик, спрятав нас в его тень. Красочный парад военных мне понравился. Техники было немного – в основном летающей: антигравитационные платформы для перевозки роботов и грузов; небольшие серебристые вездеходы-экранопланы, бронированные авиетки под колпаком из непробиваемого стеклопласта на воздушной подушке для командного состава… Хотя на планете сейчас нет войн, но мир нестабилен. Поэтому крупные страны разрабатывают все новое и новое вооружение, чтобы в случае чего защитить себя и своих мелких сателлитов. Но люди в будущей войне, если она произойдет, на поле брани участвовать не будут: будущая война, это война роботизированных систем и роботов-андроидов. И, скорее всего, она будет концом нашей цивилизации. В прошлом такая техногенная война уже произошла. Ее называют «войной богов». Она шла за власть на Земле двух инопланетных анклавов. Ее результат – нынешние пустыни, до сих пор зияющие безжизненными язвами на теле нашей планеты. К той войне был существенный повод – Марс погибал после космической катастрофы, переселенцам надо было отвоевывать себе место на Земле.

После парада мы поехали на Поклонную гору и провели там несколько часов. Поздно вечером после ужина и посиделок в саду, я решил поговорить с отцом и наставниками о ночном происшествии. Собрались в комнате Маркела, «ирбиса» – такой у него был позывной. «Ирбис» – полярный леопард, что вполне соответствовало облику капитана Северцева: у него были белые льняные волосы и светло-серые «ледяные» глаза.

Обсудив мой сон и «вознесение» под потолок, наставники решили всерьез заняться развитием моей способности левитировать. Потом Маркел, попросил подробнее описать внешний вид «собаки», в которую я превратился во сне. Когда я это сделал, то заметил, что вся троица озадаченно смотрит на меня.

– В чем дело? – Спросил я.

– Что вы так на меня уставились?

– Видишь ли, Глеб, – ответил за всех Маркел, – собака, в которую ты трансформировался, не простая. Ты принял образ Семаргла, которого почитали наши звездные учителя с Сириуса, как символ космического созидательного огня. Их лорды из клана Правителей носили титулы Семарглов. Высший совет страны состоял из тринадцати лордов Семерглов, причем высший титул «Тринадцатого Семаргла» носил их царь.

– Подожди, – сказал Герман, пригладив свои иссиня-черные волосы, у меня с собой есть иллюстрация, сейчас принесу. Он ушел в номер и вскоре вернулся с тонкой папкой. За все это время никто не проронил ни слова. Я переваривал информацию: значит, Химера являлась мне в образе Семаргла, ну и дела! Герман вынул из папки цветную копию старинного рисунка с надписями на неизвестном мне языке.

– Надписи на санскрите, – пояснил он, – а рисунок из старинной книги, сохранившейся в одном индийском храме. Я всегда вожу его с собой, как талисман.

На рисунке был изображен участок звездного неба с Плеядами из созвездия Тельца, созвездия Ориона и Большого Пса. На нем были выделены две звезды: Сириус из созвездия Большого Пса и Процион из созвездия Плеяд. В левом нижнем углу я увидел изображения двух фигур – охотника в одеянии из шкур с копьем в руке и пса-семаргла. Пес был очень похож на того, в которого я превратился, даже окрасом: иссиня-черная шерсть, рыжая грива и рыжая кисточка на хвосте! Надо же! А в правом верхнем углу была нарисована синяя роза. Я замер. Загадка этого символа давно мучила меня, но я не решался спросить о нем своих наставников, так как не хотел рассказывать им о кольце, найденном в пещере неподалеку от Химеры, каменного образования на верху скальной стены ущелья похожего на стилизованного зверя непонятной породы. Мой брат Ярослав обозвал его Химерой, название прижилось. Я любил сидеть на ней, отдыхая после длинной дороги туда, любуясь закатом солнца.

При освещении лунным светом камня: сапфира цвета индиго, вставленного в кольцо, над ним возникало голографическое изображение синей розы. Справившись с волнением, я спросил:

– Что означает синяя роза, ведь синих роз не бывает?