Печать бога (СИ) - Теоли Валерий. Страница 44

   - Н-ну, - протянул ученик, считавший себя самым умным в группе будущих ведунов; он постоянно докучал преподавателям разными каверзными вопросами. Звали ученика Виктор Сандини, и имя его прочно засело в памяти мастеров Ордена Мудрости, преподающих основы ведовства. - Крысы есть мерзкие существа, оскверняющие своими гнусными деяниями лик Лэсатра. Когда-то они были белыми и пушистыми, со временем стали завидовать людям, которых Творец любил больше, чем крыс, и воровать у них еду. Тогда Творец проклял их, обязал жить во тьме под землёй и питаться краденой пищей и отбросами. Мы должны ненавидеть и презирать их.

   Ученик замолчал. Мастер выдержал паузу, затем произнёс:

   - Воры и грабители имеют крысиный характер. Много веков назад они собирались в банды и грабили целые города. Как-то они разграбили столицу Виталийского королевства, воспользовавшись отсутствием короля и понтифика. Узнав о таком бесчинстве, понтифик Антоний Первый проклял преступников. С тех пор воры, разбойники и грабители после смерти перерождаются в крысолюдов - наполовину людей, наполовину крыс, имеющих власть над настоящими крысами. Таково их посмертное наказание - пребывать в отвратительном теле грызуна-переростка, всеми гонимого и проклинаемого. Конечно же, понтифик, проклиная, имел практический интерес - крысолюдов стали использовать в качестве диверсантов во вражеских городах. Правда, потом секрет управления ими был безвозвратно утерян, и теперь крысолюды представляют серьёзную угрозу безопасности нашего королевства. Будучи нежитью высокого класса - напомню, к низкому классу относятся вурдалаки и упыри - крысолюды обладают разумом, помнят прошлую жизнь, не чувствуют боли, и убить их можно, лишь отрубив голову или иным способом повредив головной мозг. Самое плохое в крысолюдах отнюдь не способность к саморазвитию, как интеллектуальному, так и телесному. Повстречав крысолюда, помните: он никогда не охотится в одиночку. Я удовлетворил ваше любопытство, ученик?

   Из отверстия, откуда свалился на башку бедному Рогатому Кролику Виктор, выпала громадная чёрная крыса. Она приземлилась аккурат в белесую шевелюру альбиноса, закрыв ему обзор передними лапками. Белый Страж закричал от неожиданности, попытался избавиться от грызуна, однако, тот вцепился ему в волосы мёртвой хваткой. Бегая по залу, визжа от боли, Усени оторвал крысу вместе с изрядным клоком белых волос и отшвырнул. Сгруппировавшись, крыса покатилась в толпу перепуганных культистов.

   В следующее мгновение из открытых дверей повалил чёрный живой поток из сотен крысиных тел. Потерявшие самообладание демонопоклонники бросились врассыпную, лишь Господин Радуга сохранил ясность мысли и твёрдость духа. Пролистнув книгу заклинаний, он нараспев прочёл длинную фразу и, набрав в грудь воздуха, дохнул на бегущих к нему грызунов струёй оранжевого пламени. Верещание, визг, крики о помощи - всё смешалось в огненной круговерти. В ноги колдуну вцепились несколько крыс, он сбил их посохом и начал читать очередное заклинание, отмахиваясь от кровожадных грызунов. Посох двигался в его руках живым существом, плетя вокруг владельца светящийся серебристый узор. Линии уплотнялись, скоро узор образовал сферический сетчатый кокон, сквозь который не в силах была пробраться ни одна крыса. Подбегая к нему, животные отлетали мокрыми шерстяными ошмётками. Находящийся внутри Господин Радуга перестал читать заклинание и сейчас рылся в книге в поисках действенного антикрысиного колдовства. Отрешённый от творящегося в зале хаоса, он являл собой довольно любопытное зрелище - лысый муж, нервно листающий небольшой томик посреди бушующего океана крысиных тел.

   Почитатели Рогатого Кролика на поверку оказались слабаками, брошенными на растерзание грызунам. Демон, очевидно, забыл о своих фанатах, предпочтя заботе об их никчёмных жизнях приятное времяпровождение в компании демонических приятелей, или же удар люстрой по черепушке лишил его желания помогать жалким людишкам. Много ли надо от любви до ненависти? Тем более, что в случае с Рогатым Кроликом никакой любви и в помине не было. Чёрная шевелящаяся лавина накрыла корчащиеся в предсмертных муках человеческие тела, культисты затихли. Вдруг грызуны, повинуясь неслышному приказу, отхлынули, создав дорогу от дверей к Господину Радуге. Крысы расселись вокруг сверкающего колдовского кокона. Их мордочки зловеще подёргивались, шёрстка лоснилась, лапки в нетерпении скребли коготками пол.

   В зал вошли четверо. Колдун боковым зрением обнаружил их бесшумное вхождение. Бешено колотилась в висках кровь, потрескивали горящие факелы в стенных нишах. Четверо были крысолюдами - двое серых, помельче, в обрывках погребальных саванов, увешанные метательными ножами, с короткими мечами на широких кожаных ремнях; один чёрный, покрупнее, в мешковатой полуистлевшей одежде, с изъеденной язвами шкурой, раздувшийся, похожий на бурдюк, вооружённый коротким копьём с железным зубчатым наконечником, покрытым зеленушной плесенью. "Чумной король!" - блеснула в мозгу колдуна ужасная догадка. Статус чёрного крысолюда подтверждал бронзовый венец, инкрустированный мелкими полудрагоценными каменьями. Четвёртым был маленький, совершенно облезлый крысолюд в грязной льняной мантии. По бокам морды у него торчали клочки белой шерсти наподобие бакенбард, в ушах сверкали бриллиантовые серьги, на морщинистой шее сияло золотое ожерелье, в сочетании с серьгами образующее великолепный гарнитур. В лапах, украшенных перстнями с самоцветами, он сжимал причудливо изогнутый расщеплённый древесный посох с навершием в виде скалящейся крысиной головы. Подойдя к серебристому кокону, четвёрка провела обсуждение возникшей проблемы.

   - Папа, что это? - задал вполне уместный вопрос Чумной король, собираясь ткнуть в кокон копьём. - Никогда такого раньше не видел.

   - То, сынок, защитный колдовской барьер, - прокряхтел старый крысолюд. - Ничего так колдовство, надёжное. Ты лучше, сыночек, не трогай его - мало ли какие гадости этот пакостник туда вложил.

   - Что ж делать-то? - недоумевал Чумной король. - Там же столько свежатинки! Котлеток детишкам нажарить, рулетиков напечь...

   - А ничего не делать. С голодухи колдун ослабнет, и барьеру конец. Эй, там, за барьером! Ты, часом, не вор, не разбойник, не грабитель? Никогда чужого не брал? - Господин Радуга не удосужился ответить, продолжая перелистывать книгу заклинаний. - Не слышишь, что ли? К тебе обращаются! - укоризненно окликнул облезлый крысолюд. - Гордый, значит, - сделал вывод старик. - Мол, я колдун великий, щас отыщу заклинание да ка-ак жахну по вам, мерзавцам эдаким, молнией али чем похуже. Ну-ну. Отойдите-ка, мальчики, я его щас жизни учить буду!

   Крысолюды и крысы отошли от кокона, встали у стены. Облезлый крысолюд -старший в четвёрке - напрягся так, что шерсть на бакенбардах встала торчком, издал нечленораздельный горловой звук и взмахнул посохом в направлении Господина Радуги. Кокон заскрежетал и взмыл под потолок, вырвав добрый кусок каменной плиты из пола. С оглушительным грохотом он врезался в своды зала, брызнул серебристыми каплями-искрами и обрушился вниз. Взлетели фонтаны каменной крошки, кокон разбился на мириады крохотных осколков, исчезающих в воздухе.

   На полу, среди мусора, оседающей пыли и медленно падающих листков распотрошённой книги заклинаний неподвижно лежал Господин Радуга. В глазах его поселился животный ужас, рот кривился в немом крике, крючковатые пальцы вцепились в камни.

   - Ну, как колдуется, великий колдун? - насмешливо ощерился облезший крысолюд и коротко скомандовал: - Рвите его, пакостника!

   "А она хорошенькая", - подумалось Виктору, бегущему по освещённому факелами коридору вслед за Агнесс. Монахиня подобрала полы одеяния и сверкала пятками наравне с бывшим послушником, любующимся стройностью её ног и рыжими развевающимися волосами. "Огненный цветок", - нашёл он сравнение её пышным локонам и заранее решил, что обязательно сделает ей комплимент на первом же привале.