Аркан душ (СИ) - "Девлин Джэйд". Страница 22

- Жаль, я поставил на эЭраорту, - раздался рядом довольно равнодушный, спокойный голос эльфа. - Не повезло, Шшрахаар сейчас особенно опасен, у него гон... Эроаорту не продержится последний раунд, не с такими ранами.

Я против воли распахнула глаза и застыла, не в силах переварить открывшуюся картину.

Вот теперь я понимала, почему Никитка назвал парня крокодилом. Наверное, это какая-то боевая трансформация, как у оборотней. Змей стал выше, массивнее, форма головы у него изменилась - еще бы, такие челюсти отрастил... но скорее не крокодильи, а змеино-вурдалачьи. А когтищи на руках, и... на ногах!

И все это великолепие залито кровью, алой, совершенно обычной кровью, хлещущей из  почти разорванного плеча.

Змей еще держался на ногах, но его уже заметно шатало, а его противник, не менее израненный, но все еще сильный и свирепый, яростно бросался на решетку, которой его отгородили на время перерыва.

Я всматривалась в горящие азартом и алчностью лица зрителей, и думала: как жаль, что у меня нет ядерной бомбы. Или, на худой конец, напалма. Спалить бы весь этот “цирк” к едрене-фене вместе с его кровожадной публикой!

Ведь именно эти жаждущие рожи - настоящая причина того, что за дальней решеткой обливается слезами маленький зеленокожий ребенок, без крика, без истерики, но с таким диким отчаянием глядящий на едва живого... отца? бБрата?

Именно чужой азарт и жадность причина того, что змеелицая девочка-подросток, тонкая, мосластая, как жеребенок, которая теперь (надо пояснить, потому как раньше его держал за руку толстяк)держит малыша на руках малыша, даже не пытается его утешить. Она сама нуждается в утешении, судя по тому, какой болью и ужасом веет от каждого ее движения, каждого судорожного вздоха, взгляда.

А та жирная бородатая тварь в богатых одеждах, что отирается рядом - это всего лишь квинтэссенция жадности, подлости, равнодушия и гаденького подспудного желания обывателей развлечься за счет чужой беды и боли...

Я сама не знаю, что и откуда взялось, но словно на мгновение мне показалось, что с меня... “сняли кожу” - это неправильное сравнение, потому что я не чувствовала боли, зато почувствовала огромный вал чужих чувств, эмоций, мыслей...

Хорошо, что мы сидели, иначе я и сама бы упала, и сына уронила. А так приступ дурноты прошел почти незамеченным, оставив после себя только горькое понимание того, что сейчас произойдет на арене.

Строптивые сильные рабы опасны... а когда они еще и слишком умны... и есть шанс, что каким-то образом сумеют дать о себе знать соплеменникам... которые, нехорошие твари, без восторга отнесутся к тому, что семью странствующего мастера захватили в рабство, убив при захвате его жену и одного из детей... Ээто была выгодная сделка, особенно потому, что прикупить удалось не только подневольного гладиатора, но и его уцелевшего щенка, с помощью которого можно было легко управлять змеем.

Но теперь жадничать стало опасно, и “хозяин” цирка решил сорвать последний куш: кровавая  расправа над бывшим чемпионом принесет хорошие барыши, надо всего лишь создать правильные условия: зелье ослабления змеелюду, зелье ускоренного гона шрахаару...

Публика любит кровь, и те, кто проиграет деньги, поставленные на фаворита, не станут слишком сильно возмущаться, получив свою порцию жестокого зрелища. А потом и змееныша можно будет продать в подпольную лавку зельедела - на ингридиенты...

Резко дернувшись, я словно очнулась и с возросшщим ужасом обвела глазами арену. Господи... что это было?! И что теперь делать?! Чертов служитель уже взялся за веревку бронзового колокола, чтобы дать сигнал к началу последнего, смертельного раунда...

- Хаар! Дараан!

Резкий хриплый вскрик прозвучал так неожиданно и звонко, что на секунду притихли все - распаленная духотой и азартом толпа, служители в шутовской униформе, воин на арене... даже яростно грызущий решетку зверь вздрогнул и перестал свирепо хрипеть.

А потом под линялым брезентовым куполом грянул взрыв... хохота. И зрители и “циркачи” от души потешались над выскочившей на арену змеелицей девчонкой в драном платье из старой дерюжки.

А вот девчонке смешно не было. И Как и змеелюду, который, не смотря на слабость и раны, отчаянно, зло зашипел-зарычал на непрошенную заступницу, и попытался за шиворот выволочь ее из круга.

Не тут-то было. Маленькая фурия легко увернулась, а потом, воспользовавшись неловкостью серьезно погрызенного мужчины, банально, хотя и ловко, сделала подсечку, опрокинув змея на песок.

И с вызовом уставилась на зрителей поверх упавшего “противника”.

- Хаар! Дараан! - громко и четко выкрикнула она, игнорируя хриплые ругательства змеелюда.

- Хм, это будет даже забавно, - эльф, про которого в круговерти событий я просто забыла, с усмешкой наклонился ко мне и поманил к себе притихшего Никитоса. Тот отрицательно помотал головой и обнял меня еще крепче. Эльф пожал плечами и продолжил, наткнувшись на мой вопросительно-возмущенный взгляд:

- Эта малявка требует права замены. Эраорту те еще дикари, у них женщина, предъявляющая права на мужчину и его потомство, может взять на себя его обязательства, в случае, если сумела победить избранника. Формально эта чешуйчатая дикарка только что “повергла” выбранного мужчину, так что... если идея натравить шрахаара на девку и полюбоваться на то, как ее разорвут на части, понравится публике... хм... собственно, уже понятно, что нравится. Этому самцу эроаорту сегодня повезло. Он только что женился по их правилам и через пару минут благополучно овдовеет.

Вот только “самец” так явно не считал, с арены его утаскивали пятеро или шестеро служителей, а он яростно отбивался и сорванным голосом крыл по матери весь белый свет и одну конкретную идиотку...

Зрители бесновались и орали, хозяин всего этого жуткого бедлама, хоть и выглядел слегка озадаченным, но явно в уме прикидывал новые барыши, а змейка...

Я уже почти минуту не отрываясь смотрела не на беснующихся уродов, не на хрипящего от ярости и грызущего решетку монстра, а на крепко зажмурившуюся посреди круга света зеленокожую девчонку, и на ее судорожно сжатую в кулак, опущенную руку.

Привычное движение плечом и головой, словно она непроизвольно откидывает за спину длинные волосы, которых сейчас нет... шевелящиеся губы... и ритмично выпрямляющиеся тонкие когтистые пальцы, словно отсчитывающие секунды - одна, две, три, четыре... пять!

И такой знакомый, категорически запрещенный, подсмотренный у отца неприличный жест, который никто в этом мире не сможет понять, но все смутно догадываются о его значении - сжатый кулак и вызывающе оттопыренный вверх средний палец!

Лязг падающей решетки... и злобный рык выпущенного из клетки зверя.

Часть 9

Я не закричала только потому, что у меня от ужаса пропал голос. Там, на залитой кровью арене, напротив изувеченного, но все еще сильного и свирепого зверя стояла моя дочь. Катя, Котенок!

Мир пошатнулся, скомкался и с диким грохотом рухнул. Я уже не понимала, где верх, где низ, для меня во вселенной существовало только две точки опоры: изо всей силы вцепившийся в меня, отчаянно кричащий сын и застывшая в пространстве угловатая фигурка дочери.

Не обращая внимания ни на что, я слепо рванулась туда, где белый песок, пропитанный кровью предыдущего бойца, вспенился под лапами сбитого с толку монстра.

Я не понимала, да и не хотела понимать, что и как происходит. Почему азартные крики толпы сменились воплями ужаса и боли. Отчего гнутся и рушатся, как картонные, стальные решетки, еще мгновение назад отделявшие мир смерти от мира жадности и жажды зрелища... Что случилось с хозяином цирка, почему на толстом довольном лице застыла маска недоумения и страха... и откуда столько крови... и что отбросило и в воздухе разорвало в мелкий кровавый дождь кинувшегося наперерез зверя... И что такое кричит не своим голосом мне в спину брошенный эльф...