Заложник долга и чести (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой". Страница 37

Первым бросился на Радзи-ила тот, кто был слева. Снежный эльфар легко уклонился и широкой стороной лопаты врезал ему по колену. Силу в удар он вложил, не жалея и не останавливаясь на месте, отпрыгнул в сторону. Второй мальчишка задержался, и его палка опустилась на то место, где только что был эльфар. Лопата описала широкий круг и ударила мальчишку по шее. Здесь рука Радзи-ила дрогнула и удар получился смазанным, но и этого хватило, чтобы сломать тому шею. Первый нападающий валялся на песке и выл. Его нога была в крови.

– Все, – подумал Радзи-ил. – Сейчас придут орки.

Он спокойно ждал решения своей судьбы. Один раб покалечен, другой убит. Он испортил чье-то имущество и будет судим. Но иначе он не мог, иначе его загнобят, замордуют, не дадут жить. «Хуже, чем у снежных волков», – подумал эльфар. У рабов свои правила и законы. Постой за себя и выдержи, тогда тебя оставят в покое, но за эту жизнь надо будет пострадать.

Видевшие их схватку рабы, донесли оркам. На берег вышли трое орков. Один из них был хромой Башык. Он осмотрел поле битвы и так же, как прежде, хмыкнул.

– Башык, раб гаржика убил одного моего раба, – стал говорить худой орк, – а другого покалечил. - Он бросил злой взгляд на эльфара. – Я требую крови.

Башык засмеялся.

– Мурдан, ты совсем разум потерял, видишь палки. Это твои рабы пришли убивать раба гаржика. А вчера они его ограбили. Сегодня их видели голыми и обмазанными дерьмом. Парень постоял за себя и только. Ты сам виноват, что не научил своих рабов нашим законам. Зачем эти мальчишки полезли к снежку?

– Башык, – взъярился орк, – я знаю законы и требую, чтобы мне возместили ущерб. Рыбы не могут убивать других рабов, они не могут калечить чужое имущество. Я хочу, чтобы ему переломали ноги и одного раба от него, когда он будет производителем. В свидетели призываю Сычыга, моего соседа.

Пришедший третий орк кивнул.

– Мурдан, ты бедный, потому что глупый. Твой убитый раб не стоит одного барана. Я готов отдать тебе за него ягненка. А за ногу этого дохляка, я могу дать еще одного ягненка. В свидетели призываю Сычыга, твоего соседа.

Третий орк опять кивнул

– Нет Башык, я хочу ярочку за убитого, и чтобы этому рабу сломали ногу. Свидетель моим справедливым требованиям Сычыг.

Орк снова важно кивнул.

– Это твое последнее слово, Мурдан? – спросил хромой орк.

– Самое последнее, – ответил тот.

– Да будет так, Мурдан. Но пока парень будет болеть, твой будет убирать берег.

Третий орк опять кивнул и произнес:

– Я свидетель, что спор решен.

Башык вырвал лопату из рук эльфара и резко размахнувшись, ударил ей по ноге Радзи-ила. Боль накрыла молодого эльфара, он широко раскрыл глаза, но неимоверным усилием воли сдержал стон. Нога подогнулась, и он упал на песок. Он закрыл глаза, наполнившиеся слезами и услышал слова третьего орка.

– Суд совершен.

Он слышал, как два орка ушли, а Башык нагнулся над ним Он ощутил вонючее дыхание. А затем сильная рука схватила его за шиворот.

– Поднимайся, падаль. Еще не все законченно.

Его грубо подняли. И, не обращая внимания на сломанную ногу, поволокли по земле. Когда сломанная нога задевал кусты или кочки, Радз-ил глухо стонал. Эльфара притащили в стойбище и бросили у шатра гаржика. Затем двое рабов раздели его и, связав, кинули на муравейник. Этот день Радзи-илу показался самым длинным днем на свете. Он находился в полуобморочном состоянии, но укусы злых насекомых, не давали уйти в спасительное забвение. Он лежал с закрытыми глазами и звал смерть. Но смерть не шла. Когда стемнело, его подняли мягкие руки и понесли. Ногу чем -то омыли и намазали, потом наложили лубок. Он открыл с трудом опухшие от укусов веки и увидел человеческую женщину лет сорока. Худую, полуобнаженную, с маленькими грудями, как у девочки. Женщина наклонилась над ним, почти касаясь сосками его лица и мокрыми тряпками обтирала зудящее от укусов тело. Она выпрямилась и увидела его открытые глаза.

– Ларисса, – крикнула она, обернувшись назад, – красавчик твой очнулся. Ишь, как смотрит на мои груди. – Женщина осторожно вытерла ему мокрой тряпкой лицо. – Лежи, болезный, не шевелись, я еще дам тебе их пощупать.

Ему влили в рот горький взвар, и он отключился. В полузабытьи он слышал их разговор.

– Что-то Башык милосердный сегодня. Не дал кнута твоему красавчику, Ларисса. Не переломал обе ноги. На него это непохоже. Стареет, что ли?

– Нет, Агарья. Парень постоял за себя, вернул одежду и наказал обидчиков. Когда Башык сломал ему ногу, он не плакал и даже не стонал. Поэтому обошлось муравейником. Хромой знает, что укусы муравьев заживляют раны.

– Теперь понятно. Ты мне будешь должна, Ларисса.

– Не спорю, буду давать тебе этого красавчика. – Он услышал тихий смех женщины. – Только не умори его своими ласками.

Когда он проснулся рядом с ним сидела Керти. Тело не саднило, только болела нога.

– Миленький, как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, Керти, уже лучше.

Он повел головой осматривая шатер, они были одни.

- Мне привиделась худая женщина, - сказал он.

– Тебе не привиделось, тебя лечила тетка Агарья, – как-то странно посмотрела на Радзи-ила. – Тебе придеться спать и с ней, - сказала она, изучая его лицо.

– Почему? – Радзи-илу уже было все равно, с кем спать. Он был измучен и опустошен. Он хотел избавиться от мучащий его боли в ноге. Но вопрос задал, чтобы за разговорами отвлечься. Так ему было легче.

– Миленький, ты должен знать, – заботливо подавая ему миску с бульоном, ответила девочка. – За все надо платить.

Эльфар принял в руки миску и вздохнул.

– Ну раз надо, значит надо.

Проболел он всего десять кругов и, когда стал способным немного ходить, Башык выгнал его на берег. После случая с мальчишками, другие рабы к нему не лезли. Они сторонились странного эльфара и только плевали вслед. Но с этим Радзи-ил мог смириться. Однажды, придя на берег, он увидел большую лужу нечистот. Кто-то из рабов решил ему таким образом мстить. Он убрал и тщательно почистил это место. В эту ночь он в свою палатку не пошел. Юноша сделал вид, что вернулся в лагерь, а потом обошел его по большому кругу, вышел к реке и спрятался в кустах. Просидел он так до глубокой ночи. А затем увидел две тени, которые тащили два тяжелых ведра. Фигурки были щуплые и Радзи-ил понял, что это дети. Злоумышленники подошли к реке и вылили содержимое ведер на кусты. Теперь нужно было не только убрать, но и вырубить куст. Негодники знали, что делали. Но уйти им не удалось. Два удара лопатой плашмя и оба «диверсанта» свалились на загаженный куст. Схватив мальчишек за тонкие шеи, Радзи-ил зловеще прошептал.

- Я вас утоплю в этом дерме, если не уберете здесь все.

К утру все было чисто, перемазанные дети в страхе зашли в реку помылись.

- Еще мойтесь, - приказал эльфар, - от вас несет вонью за лигу.

Он загонял их в реку пять раз. Заставлял тереться песком и пучками травы. С тех пор его оставили в покое.

Все это он вспомнил сегодня, когда думал, что его неприятности остались в прошлом. Он периодически оказывался в постели то Лариссы, то его забирала к себе Агарья. Тетка Агарья оказалась знахаркой и, кроме постельных утех, учила его разбираться в травах и ядах. У орков и тем более у рабов часто заводились паразиты и она показывала ему, как от них избавляться. Агарья лечила орков и животных, ее не заставляли делать черную работу, никто на нее не кричал и не указывал, что ей делать. Раньше она была лигирийкой и алхимиком. Но, взяв деньги у идришей в долг на расширение дела, не могла расплатиться вовремя. Ее лавку и дом сожгли конкуренты. Ее саму за долги продали на рынке рабов. Так она давно, еще молодой девушкой, попала к оркам.

Сегодня вечером он спокойно возвращался с реки. У костра гаржика стояли и громко смеялись двое незнакомых ему молодых орков. Увидев подходящего эльфара, замолчали и посмотрели в его сторону. Подождав, когда юноша подойдет, они загородили ему дорогу и у Радзи-ила засосало под ложечкой. Он отступил в сторону и остановился. Он опустил голову, потупившись стал рассматривать свои носки чунь.