Академия целителей. ДТП для варвара - Сапфир Ясмина. Страница 10

– Значит, так, – словно издалека послышался ответ Шейланы. – Ты должен победить в поединке одного из моих братьев. Любого, на выбор. Вот победишь – и я вся твоя.

На долю секунды на лице сальфа появилось выражение: «Женихи умирают, но не сдаются. Придется погибнуть во цвете ухажерства».

Кажется, даже схватку с гризли мужчина воспринял бы более позитивно. Да что там с гризли – с драконом, тираннозавром, василиском. С каждым по отдельности и со всеми сразу.

Скандрина воззрилась на кавалера немигающим взглядом, не прекращая скалиться в фирменной улыбке. На лице ее крупными буквами было написано: «Настойчивость в общении с варваром – первый признак того, что вам жить надоело. А вот хитрость в переговорах со скандром – верный признак того, что вскоре вас признают в доску своим. Главное, чтобы не доской…»

Сальф несколько раз нервно сглотнул, но вновь вскинул голову, будто убирал со лба челку, которой и в помине не было, и ответил:

– Я выбираю Ламара! Но сражаться будем в сложном таком виде поединка. Эм… Кто лучше внушит хулиганам, что они не правы. Я с помощью «мозгокрутства», как выражаются скандры. Внушатель я или где? Не знаю, почему варвары так говорят, но зато, как видишь, полностью соответствую. Раз уж я манипулирую сознанием, внушаю, наваждение создаю, буду сражаться своим любимым оружием. А Ламар применит варварское «мозголомство», электроток и шок.

Сальф застыл, скрестил руки на груди и расставил ноги на ширине плеч. Стойки местных варваров он изучил в совершенстве. Мог бы даже преподавать слабым духом сальфам и истлам.

Шейлана собиралась что-то ответить, но вместо нее за моей спиной гаркнул Димар. И придержал меня за плечо, чтобы не вывалилась наружу от трубного гласа начальника:

– Шейлана! Соглашайся не раздумывая! У Ламара свои способы убеждения. Оригинальные, а главное – очень веселые. Уж развлечемся так развлечемся.

Скандрина подняла голову, смерила брата возмущенным взглядом, показала ему кулак и… согласилась.

– Договорились! – бросила она сальфу, развернулась и пошла в сторону корпуса. Оглянулась и добавила: – Завтра зайдешь к Димару. Он все организует.

Внушатель проводил Шейлану восхищенным взглядом. Казалось, сейчас он скажет: «Какая женщина! За такую и с Ламаром встретиться не страшно…»

Но вместо этого речью разразился Димар.

– Не сомневайся! Все сделаем по высшему разряду! Тока, шока и шоу! – крикнул начальник то ли сальфу, то ли сестре и уж точно в сторону внушателя добавил: – Через недельку все и устроим. Ламар приедет. Опять же радость. Эйдигера позовем в качестве рефери. У них жены беременные, им полезны тихие развлечения и положительные эмоции. Ты ведь обеспечишь? – в голосе Димара промелькнула скрытая угроза.

Я думала, сальфа наконец-то допечет – и он рванет куда глаза глядят. Забудет про сватовство, радуясь, что цел, невредим и почти не пострадал морально. Но парень оказался не промах, даром что не скандр. Он неторопливо поднял голову и, не отводя взгляда, серьезно изрек:

– Я-то гарантирую девушкам отличное, практически интеллигентное представление. Деликатное внедрение в чужие мозги, их поворот в нужную сторону, завинчивание в трубочку и прочие геометрические изменения. Насчет Ламара с Эйдигером ручаться не могу. Они все-таки ваши родственники. И этим все сказано. В последний раз, когда Ламар темным вечером выпрыгнул из-за угла своей Академии с электрошокером и двумя пластиковыми скелетами, я четыре дня внушал трем истлам, что у них случились массовые галлюцинации. Нет, ребята, конечно, прогуливали и даже прогуливались во время лекции… Причем далеко не в первый раз. Рецидивисты, что с них взять? Но вы хоть представляете, чего мне стоило убедить их, что это не мертвые ученые встали из могил, чтобы возмутиться столь вопиющим пренебрежением к труду всей их жизни? Потребовать, чтобы парни вернулись и немедленно вызубрили физику наизусть? А потом сдали зачеты, ночью, на кладбище? Истлы всерьез собирались это сделать! Я сутки внушал, что Кюри с Резерфордом не явятся к парням ночью, чтобы превратить их в драмены. Истлы не верили, что речь о доменах, физическом термине, а не о драных менах, то есть разодранных в клочья студентах. Пришлось убеждать, что всему виной массовая истерия, общие видения, эффект от испарений мрагулской настойки. Ваши варвары распивали ее в соседнем общежитии. Слава богу, от одного запаха этого жуткого пойла пьянеют все вокруг, в радиусе многих километров. Иначе истлы не поверили бы. Да и анестезия какая-никакая… Опять же – успокоительный эффект. Ребята до сих пор ходят словно пляшут – плечи дергаются, колени непроизвольно подгибаются, глаза подмигивают то вместе, то попеременно.

Димар удивленно развел руки в стороны и уточнил:

– А зачем ты им внушал-то? Неужели Ламар не справился с задачей? У него же чудо-установка для нежного электроукалывания! Любого избавит от галлюцинаций. Сразу и навсегда. Даже мертвых ученых.

– Да-да! А заодно от сна, аппетита и желания жить дальше в этом полном электрошока мире. Чтобы уж наверняка, – парировал сальф. – Не помогла ваша чудо-установка. Парни как орали, так и орали. Три дня подряд. Езенграс, ректор Академии Войны и Мира, где работает Ламар, выставлял их как сигнализацию, при необходимости. Затихли они только после моего деликатного внушения. Ну как деликатного? Конечно, частично мозги истлов оплавились. Но после Ламара это уже не так бросалось в глаза. Как дергались, словно марионетки у пьяного кукловода, так и дергаются. Как вопили от каждого шороха за углом, так и вопят. А углы теперь вообще обходят за несколько метров, по касательной. Шарахаются от каждой тени, уверяя, что это тени ученых, чьи формулы они еще до конца не вызубрили.

М-да… Рассказы о местных методах преподавания и воспитания произвели на меня неизгладимое впечатление. Даже не знаю, как не сбежала после столь красочного монолога сальфа. Наверное, только потому, что близость Димара все еще действовала просто гипнотически. Не верилось, что рядом с этим мужчиной со мной случится хоть что-то нехорошее. Да он же любого мертвого ученого загонит в гроб еще раз! Дважды, если потребуется.

– Да ты парень не промах, – одобрил методы сальфа Димар. – Мне нравится твой подход, с огоньком. Что ж! Посмотрим, как вы с Ламаром справитесь с задачей. Хулиганов и прогульщиков у нас пруд пруди. Варвары, что с них взять. Все думают, что тут как в родной деревне. Не выполнил задание отца – честно схлопотал подзатыльник. Лишился ужина и пошел себе на все четыре стороны – играть в догонялки камнями с дружками. Игра такая, кого камень догонит, тот и водит. Как только очнется. На крайняк вернется к друзьям при помощи энергии жизни. Мы же врачи! Наше дело калечить… ой, лечить, конечно, лечить! А на ужин можно кого-нибудь поймать в ближайшем лесу и зажарить в ближайшем дворе. Тоже мне наказание!

У меня закралась мысль, что скандр делился личным опытом. Он так умильно закатил глаза, словно не про наказания рассуждал – так, про легкие и веселые приключения.

– Да-а-а! – с внезапной ностальгией в голосе закончил Димар. – Давненько мужчин нашей семьи не вызывали на поединок. Были же времена-а-а…

– Я даже знаю почему, но воздержусь от объяснений, – бодро сообщил снизу сальф и стремительно замаршировал к соседнему корпусу.

Приостановился, махнул рукой, словно говорил: «Э-эх! Перед приездом остального семейства Мастгури мне уже ничего не страшно», и все-таки добавил:

– Наверное, у вас противники закончились. Скоропостижно.

И нарочито неспешно продолжил свой путь. Словно демонстрировал, что уже ничего не боится. Ну да… Для сваренного рака все худшее уже позади.

– Видала?! Орел! – похвалил его Димар. – А видела бы ты его в начале знакомства с нашим другом, Вархаром… А потом с Ламаром… А потом еще с некоторыми скандрами…

– Я поняла, почему парень так окреп духом! – вырвалось у меня.

Димар чуть сильнее прижался, погладил по плечу, наклонился к уху и жарко сообщил:

– Умница моя. Уловила нашу специфику. А вот приедут братья… И, может быть, даже мама…