Регина(СИ) - Домогалова Елена. Страница 59

Но упрямая Регина даже для вида не собиралась изображать обморок. И неизвестно, что бы ответил на слова Шарля взбешенный король и что бы ещё натворил загнанный в угол граф де Лорж и его безрассудная возлюбленная, если бы не герцог Анжуйский.

Едва заподозрив, что король просто нашёл удобный повод, чтобы отлучить от двора графиню де Ренель, герцог закусил удила. Не иначе, коронованный братец что-то пронюхал о видах герцога на первую красавицу Парижа и решил в самый последний момент увести её у него из-под носа, как когда-то увёл корону. Это уже было делом принципа. Если разобраться, в тот момент Франсуа Анжуйский не столько рвался спасать Регину и её незадачливого любовника, сколько хотел насолить брату. Именно их извечное соперничество и спасло де Лоржа от расправы. И чуть не погубило впоследствии графиню…

— Ваше Величество, позволю себе присоединиться к Его Светлости, — вмешался в разговор Франсуа.

По выражению лица короля было видно, что именно этого он и ожидал.

— Прошу прощения, Ваше Величество, но смею напомнить, что, как Вы сами сказали, граф де Лорж нанёс оскорбление опекуну и брату графини де Ренель. А Бюсси состоит в моей свите, следовательно, ответственность за судьбу графини лежит на мне. Равно как и право судить её. И поскольку в поведении графини я не вижу ничего столь ужасного из того, что увидели Ваше Величество, я позволяю ей и дальше оставаться в Блуа. Тем более, что апартаменты ей предоставил герцог Майенн. По возвращении графа де Бюсси я сам буду иметь с ним беседу. А пока что я не считаю это забавное недоразумение серьёзной проблемой.

Король многозначительно улыбнулся:

— Что ж, герцог, я не стану оспаривать Ваше право самому разбираться со своими вассалами. Эти "семейные дела" меня уже не волнуют. Однако граф де Лорж в Вашу свиту не входит, а потому в отношении его моё решение остаётся в силе. Вы, граф, можете прямо сейчас готовиться к отъезду.

Генрих дал знак подать ему коня и через минуту охота продолжалась. Как будто ничего не произошло на этой безмятежной весенней поляне.

Регина метнулась было к Филиппу, но герцог Анжуйский решительно увлёк её за собой, зло процедив сквозь зубы:

— Графиня, что же вы себя так позорите! Не устраивайте здесь душераздирающих сцен.

И Регина позволила увести себя, унося с собой горький взгляд синих глаз Филиппа.

Она ещё не знала, что король только что избавился от одного из её ангелов-хранителей.

ГЛАВА VII. Королевские забавы

"Красота — приманка. Красота — искушение. красота — чаще рок, а вовсе не залог того, что тебя будут вечно любить и оберегать".

Л. Третьякова "Красавицы не умирают".

Вцепившись в руку герцога Майенна, Регина поднялась в отведённые ей покои, и, едва спасительная дверь закрылась за её спиной, прижала ладони к пылающему лицу и без сил опустилась на пол.

— Какой стыд! Боже мой, какой стыд! — охнула она.

— Вы о чём, графиня? — Шарль встал на одно колено, отнимая ледяные руки от её лица и заглядывая ей в глаза.

— О сегодняшней охоте. Я не переживу этого позора!

— Да о каком позоре вы говорите? О том, что вас застали при весьма пикантных обстоятельствах в обществе графа де Лоржа? То же мне, событие! Моё прелестное дитя, вы ведь не первый день при дворе и должны бы уже знать, что считается скандалом, что забавным анекдотом, а что у нас давно уже в порядке вещей. Вот если бы вас поймали во время тайного венчания с цыганом, или нашли бы у вас любовное послание от испанского короля — это было бы скандалом! Когда нашу Марго король застукал непосредственно во время…э-э-э… в процессе… ну, в общем, в постели с вашим братом — это было всего-навсего пикантным происшествием. А то, что произошло сегодня с вами… Если уж быть честным, то ничего особенного и не произошло. И любой другой женщине это сошло бы с рук. В крайнем случае, просто посмеялись бы. Ну, или ревнивый муж или соперник вызвал бы счастливчика на дуэль. Вот я, к примеру, имел полное право бросить в лицо моего друга Филиппа перчатку.

— Но тогда почему? — Регина не договорила, пытаясь удержать рвущиеся слёзы.

— Почему не бросил?

Она яростно замотала головой:

— Нет! Почему король устроил из этого ничего не значащего, как вы сказали, случая, скандал?

— Если честно, моя дорогая, понятия не имею, зачем ему всё это понадобилось. По-моему, убитый Филиппом кабан должен был стать центром всеобщего внимания. Однако, король за что-то взъелся именно на вас. И на Филиппа. Скорей всего, Бюсси перед отъездом умудрился ему снова в чём-то насолить и наш Генрих решил отыграться на вас.

— Но мне-то что теперь делать? И как же Филипп?

— Филиппу, конечно, придётся уехать домой. Отсидеться до поры до времени. Впрочем, он раньше никогда не жил в Париже подолгу, здесь его держите только вы, графиня. Это ни для кого не секрет. А вам ничего не нужно делать. Вы всё поймёте уже вечером, когда король устроит пир в честь удачной охоты. И на этом пиру вы насмотритесь такого, что случай с Филиппом вылетит у вас из головы. То, что обычно творится в Блуа во время приезда короля с миньонами и "Летучим эскадроном", вы и представить себе не можете.

Кроме полноты, у младшего Гиза был ещё один недостаток, с которым Регина мирилась так же легко, как и с первым, — излишняя болтливость. Кроме того, Шарль имел обыкновение во время длинных тирад ужасно растягивать слова, но эта его манера именно на Регину почему-то всегда действовала успокаивающе. Пожалуй, Майенн мог даже усыпить её своими речами. Вот и на этот раз девушка очень быстро успокоилась и слушала герцога уже с улыбкой.

— Значит, вечером будет пир?

— Обязательно. Так что вам нужно привести себя в порядок, одеться понаряднее, почистить пёрышки и вооружиться. И не бойтесь переборщить с декольте — скромницы в Блуа не в моде. Настолько не в моде, что если вы сегодня будете выглядеть приличнее красоток с улицы Глатиньи, это будет настоящим скандалом. Вот тогда над вами точно будет потешаться весь двор. Правда, инцидент с Филиппом тогда уже точно будет забыт окончательно.

— Шарль… — Регина подняла на него виноватые глаза, — вы вправду не сердитесь на меня?

— За что? — искренне удивился герцог.

— За Филиппа.

— Вы хотите, маленькая плутовка, спросить, не ревную ли я вас к графу де Лоржу? — Майенн раскатисто захохотал, так что Регина уже собралась обидеться на него за такое равнодушие.

Наконец, герцог снова напустил на себя серьёзный вид:

— Что вам сказать, моя прелестница? Конечно, ревную. Но не смертельно. Вот если бы мы с Филиппом поменялись местами сегодня, он бы, конечно, сошёл с ума от ревности. Я же отношусь к делам такого рода гораздо проще. Нет, мне, разумеется, обидно, что здесь Филипп меня обставил и, судя по всему, вы станете его женой. Но это нисколько не уменьшает моих шансов рано или поздно стать счастливым обладателем вашего тела…

— Герцог!

— и, если уж совсем повезёт, даже части вашего сердца, — нимало не смущаясь, продолжил Шарль, — Видите ли, ваше сиятельство, между мной и Филиппом очень большая разница. Ему нужно ваше сердце, я же менее прихотлив — я без ума от вашего тела. И когда вы станете моей любовницей — Только не надо метать в меня такие яростные взгляды, давайте называть вещи своими именами! — а этот прекрасный день рано или поздно наступит, не пытайтесь меня в этом переубедить, я лучше знаю жизнь, меня менее всего будет волновать, чьей женой вы являетесь. И целуя меня, вы даже можете самой себе говорить, что сердце ваше отдано другому.

— Герцог, что вы такое несёте?

— Раскрываю вам глаза на суровую правду жизни, дитя моё. Удивляюсь только, как это моя сестра упустила этот пробел в вашем воспитании. Сердечная привязанность, романтическая любовь и прочее — это, знаете ли, вещи эфемерные, нематериальные и существуют только в нашем воображении. Вы можете сказать мне, что любите Филиппа, ему тоже можете говорить, что угодно, но ваши губы, ваша дивная кожа, ваши восхитительные волосы всё равно останутся вашими, и ваше божественное тело будет в моих объятиях. Согласитесь, оно может доставить гораздо большее удовольствие, чем мысли.