Дети Лепрозория (СИ) - Вайа Ариса. Страница 77

— Сколько стоит моя свобода? — угрюмо спросил Берингард, косясь на меч палача. Искусная работа, аккуратная, изящная и в то же время ужасающая.

— Таких, как твоя дочь, у меня сейчас несколько сотен, — медленно начала императрица, сжимая в свободной руке диадему, спутавшаяся ниточка от кошачьей колыбели повисла на запястье. — Этих детей забрали из семей во время призыва Имагинем Деи. Но ангелов больше никто не создаст.

Берингард с удивлением воззрился на нее. Хотел было спросить, почему, но понял, что его вопросы лишние.

— Они уже почти все здоровы. Некоторым здесь нравится. Им нравятся ангелы, им нравятся будущие охотницы, которые больше на них похожи. Они говорят, здесь им лучше. Они очень хотят остаться, и я дам им эту возможность.

Медведь погладил притихшую мишку по спине. Интересно, было ли ей здесь лучше, чем дома? Наверняка, было. Тепло, сыто, чисто.

— Но многие дети хотят вернуться к своим близким, они скучают и страдают без них, — Изабель поджала губы. — Их нужно вернуть домой. И этим займешься ты.

— Ваше Императорское… — начал было Берингард, склонив голову, но Изабель его перебила.

— Мне все равно, хочешь ты заняться этим или нет. Это мой приказ, и твой выбор — смерть или исполнение моей воли. Если ты выбираешь повиновение — я зову моего фактотума, и он в деталях объясняет тебе все. Если нет, — императрица подняла меч и острие его направила в сторону медведя. — Я просто тебя казню.

— Я согласен, — поклонился Берингард, крепко прижимая дочь к себе. Хоть императрица и не знала, что не сумеет в действительности убить незваного гостя, его решение было основано совсем не на страхе смерти. А на желании помочь таким, как дочь. Детям, которых забрали ангелы Имагинем Деи. Только у мишки был отец, готовый пожертвовать ради нее всем, а у них — наверняка нет.

Изабель опустила оружие и коротко кивнула.

Медведь поставил Берси рядом с собой и взял за руку. Выходит, провидица ошиблась. Она говорила, что он найдет свою дочь в ногах у Люциферы. Однако… Однако, она не говорила прямым текстом, что Берси будет мертва. Но тогда весь смысл предсказания терялся, эти слова вообще не имели никакого смысла. По крайней мере, Берингард его не понимал.

Насупившись, он потянулся свободной рукой к броши паука.

— Мне было предсказано, что я найду свою дочь в ногах у Люциферы, — смятенно пробормотал он, глядя в пол. Не заметил даже, как вытянулось лицо императрицы, и как сильно она сжала диадему в кулаке. — Но за предсказание я должен был оставить этот плащ там, где найду дочь. Я нашел ее здесь, значит, правильно будет сделать так.

Серебряный паук, будто живой, поджал четыре лапы, высвобождая край ткани. Лиловый плащ скользнул на пол. Берингард подхватил его, накинул на руку, сложив пополам, и положил у ног Изабель.

— Кто тебе предсказал это? — севшим голосом прошептала императрица.

— Ева.

#31. Человеку нужен человек

Солнце едва только встало из-за гор, дотянулось лучами до горизонта и замерло в ожидании. День просыпался. Тихо, несмело.

Императрица стояла у подоконника в тронном зале и тоскливо смотрела вдаль. Ветер так и норовил влететь в распахнутое окно, потрепать волосы, крылья, погулять меж колонн, позавывать у дверей сквозняком. Люция пряталась в крыльях от его холода, но закрывать ставни не спешила. Даже не думала о них, погрузившись в свои размышления.

И не заметила, как сильный порыв хлопнул по крыльям и сквозняком унесся в открытые двери.

Не услышала мягкой поступи. Не сразу поняла, что с ней говорят.

— Изабель! — настойчиво. — Вы звали меня.

Императрица медленно обернулась и, заметив генерала, кивнула.

— Ты рано, — насупившись, отозвалась она и потянулась закрыть окно. Защелкнула щеколды, но отходить от подоконника не стала.

— Вы просили перед утренней планеркой. Пять утра, и вот я здесь, — пожала плечами Алиса.

Императрица опустила глаза на солнечные часы, в предрассветной дымке они не показывали время. Изабель выдохнула и покачала головой — хотелось бы немного дольше побыть одной.

Алиса молчала, с некоторой тревогой поглядывая на императрицу, пытаясь в малейших изменениях мимики понять переживания. Высунула язык, ловя им смутные запахи, недоступные носу.

Она не знала, зачем ее звали, но два распечатанных письма и свернутая вокруг пальца императрицы записка явно были тому причиной. Как и сложенные на троне бумаги. Быть может, даже плащ, перекинутый через подлокотник. Должна же быть причина такого раннего приглашения. Пусть это и оказалось несколько не вовремя.

— Мне прийти позже? — уточнила она, сжимая руки в кулаки. Как же они чесались. Нервное.

— Нет, — махнула рукой Изабель, отстраняясь от окна.

— Вас что-то тревожит? — осторожно спросила Алиса, пятясь и пропуская императрицу к трону.

— Тревожит? Нет. Терзает, — поджала она губы. — Какое-то непонятное чувство одиночества, пустоты.

— Мне позвать императора? — генерал уже прикинула, где он должен быть. Лион, как самая ранняя пташка, после пробуждения уходил в архивы. Для него эти мгновения зарождавшегося утра были как будто сакральны. Но Люцифера была важнее всего на свете.

— Он не поможет, это просто надо пережить. Нужно время, которого у меня нет, — горько усмехнувшись, отозвалась она.

— У вас есть я, — твердо бросила генерал, глядя императрице вслед.

— Ты не поняла. Мне нужно время, а не кто-то.

— Против одиночества есть Лион, я, даже Раун, — пожала она плечами и подошла к трону. Изабель подняла бумаги и присела. — Мы всегда выслушаем и поможем.

Императрица глянула ей в глаза и рассмеялась.

— Любопытная ящерица? — с прищуром бросила она и махнула рукой. — Берингард забирает детей и возвращает в семьи одного за другим. Берси теперь только с ним, пока не станет постарше и не поступит к нам обучаться на Охотницу. Ей вдруг этого очень захотелось. Без нее замок как-то опустел и будто даже умер.

— Это ненадолго, — только и нашла, что ответить, Алиса. — К тому же, Берингард ее не оставит. Еще один хороший кузнец для охотниц и ангелов. Прекрасно же.

— Еще я отправила Аньель. И, пожалуй, за нее я волнуюсь больше, чем за мишку, — императрица подперла подбородок кулаком. — Не знаю, правильно ли я поступила. Имела ли я право так поступать с ее жизнью. Стоило ли вообще ей помогать, может, я сделала только хуже.

— Люция, ты сама на себя не…

— Нет, — перебила ее императрица. — Я не жалею. И если отмотать время вспять, я поступила бы так же. Но к чему приведет решение, которое мое сердце считает верным и правильным, я не знаю.

Алиса кивнула. Так — да, так Люция оставалась Люцией.

— Без козы и мишки очень тихо, — согласилась Алиса и слабо улыбнулась, предаваясь мимолетной грусти. Тихо было и без цесаревича, но эту мысль генерал побоялась озвучить.

— Морана пристала письмо, — Люцифера подняла перед глазами один из конвертов.

— Опять по поводу денег? — скривившись, уточнила генерал.

— На сей раз — нет. Нойко достроил свой «корабль» и сегодня, нет — сейчас, должен отплывать, — она хмыкнула и кинула письмо на пол.

— Почему тогда вы здесь? — непонимающе уставилась на нее Алиса. — Вас не позвали?

— Нет. Меня вежливо попросили даже на горизонте не показываться, — взрыкнула она, смяв в кулаке другое письмо. — Мол, он видеть меня не желает, я все испорчу.

— А второе письмо? — поспешила переменить тему Алиса, всерьез опасаясь, что без Лиона она не сладит с такой бурей.

— На, если хочешь — читай! — хмыкнула императрица и кинула смятое письмо Алисе. — От Киры.

— Из тюрьмы писала? — генерал распрямила его, разгладила, приводя в приличный вид.

— Да. Клялась в верности, говорила, что все поняла и простила. Мол, ненавижу тебя до плача, но ты такая замечательная, что я тебе до смерти служить буду, моя императрица! — едва не шипя от злобы, пересказала Люция.

— И ты ее казнила, да? — осторожно спросила Алиса, вертя в руках письмо, читать уже было без надобности.