Невеста вне отбора (СИ) - Самсонова Наталья. Страница 52

- А почему мы не прыгнули? - спешившись, спросила Катти.

- Альтгар и Хиллиард перенастраивают защиту дворца. Теперь внутрь будет так же легко попасть, а вот выйти из дворца - нет.

Катти решила немного оттянуть встречу с матерью и повела Обжору к конюшне. Нет, на самом деле она не только поэтому сама направилась с ним к эйту Фоверу - нянюшка говорила, что конь объел любимые азалии моры ван Ретт. И хотя сама Катти в это не очень верила, но спорить не стала.

Мора Ровейн шла рядом с подопечной и молчала. Она примерно предполагала, о чем Катти хочет поговорить с матерью. И не хотела, чтобы юная мэдчен за болтовней забыла что-нибудь важное.

А в холле их встретила целая делегация.

- Насколько мне известно, невесты-избранницы не могут покидать дворец до самого конца Отбора, - именно так поприветствовал дочь дерр ван Ретт.

- Здравствуй, отец, здравствуй мама.

Брата Катти проигнорировала.

- Линдгард, мы прибыли ненадолго, Катти нужно поговорить с матерью. Ну а мы с тобой можем выпить по рюмочке коньяка, - широко улыбнулась Германика.

Дерр ван Ретт передернулся, но покорился. Спорить с королевским бастардом, да еще и магом - дураком Линдгард не был. Хотя он обязательно напомнит драгоценной супруге о том, что в его доме не должно быть всякого... всякого отребья. А любой бастард, хоть герцогский, хоть королевский, - отребье, должное знать свое место. Но нет. Ведь лезут же, лезут в дома благородных дерров...

- И не страшно тебе, Линдгард? - хмыкнула Германика. - Цветочек, ты одна справишься?

- А когда я успела стать дорфом, что родной дочери нужно со мной справляться? - Сабрина ван Ретт покачала головой. - Идем в беседку. Как я понимаю, времени у тебя немного.

- Немного, - кивнула Катти.

Войдя в беседку, она села на холодную, мраморную скамью.

- У меня три вопроса. Как ты узнала, что я буду участвовать в Отборе. Что на самом деле со мной сделал Леандер. И есть ли у нас в роду пророческий дар.

Все это она произнесла ровным, спокойным тоном без каких-либо вопросительных интонаций.

- Первое проистекает из третьего, - спокойно ответила Сабрина, присаживаясь рядом. - Да, дар есть. Проявляется он только тогда, когда в жизни женщины или девушки появляется самый дорогой, самый близкий человек. О нем нам сначала снятся сны. А позже - и о других. Так я узнала, что ты станешь невестой-избранницей. В моих снах ты всегда была в том колье, и я зарисовала его, а после дала заказ ювелиру. Он использовал мой эскиз для создания Венца. Забавно, не правда ли?

- А если мне приснился кошмар? С участием самого дорогого человека?

- В скором времени сон начнет обрастать подробностями. Но если ты воспользуешься им для того, чтобы изменить будущее, - потеряешь дар.

- А зачем нужен такой дар, если любимый человек умрет? - удивилась Катарина.

Сабрина посмотрела на дочь, вздохнула и пожала плечами:

- Не знаю.

- Так что со мной сделал Леандер?

- Катти, твой брат подстроил тебе ловушку, - устало произнесла мора ван Ретт. - И одной Богине известно, что он там накрутил с алхимическими реактивами и тем злосчастным капканом. Даже белатор...

- Ни один из белаторов не получал заказа от рода ван Ретт. А я - здорова. Только хромаю. Глава Совета белаторов лично осматривал меня, проверял и просвечивал всякими пентаграммами. Он уверен, что моя травма связана с запрещенными книгами.

Мора ван Ретт произнесла настолько емкую фразу, полную непристойных оборотов и не слишком изящных слов, что Катти искренне восхитилась.

- Я ничего не могу тебе сказать, солнышко. Кроме одного - уж я-то докопаюсь до правды.

- Значит, ты тоже решила, что отец мог прикрыть Леандера, считая его родным, а меня - нет?

Тихо вздохнув, Сабрина посмотрела на дочь:

- Откуда узнала?

- Подслушала. Случайно. Я же к тебе через коридоры для слуг хожу. - Мэдчен ван Ретт подковырнула носком туфли маленький камешек. - Вот и услышала. Что ж, если ты больше ничего не можешь сказать, то мне пора возвращаться.

Мора ван Ретт вместе с дочерью дошла до дома и, когда к ним подошла Германика, коротко сказала:

- Сном можно управлять. Останавливать, рассматривать. Люди иногда как будто в тумане, но если остановить действие и всмотреться - туман тает.

- А как?

- Каждый по-своему это делает, - вздохнула мора ван Ретт и попросила подругу: - Герм, присмотри за ней.

- Глаз не спущу, - пообещала дуэнья и утянула Катарину в прыжок.

И позднее, наблюдая, как подопечная готовит чай, ворчливо спросила:

- Как поговорили?

- Нормально, - спокойно ответила Катти. - А что?

- Да нет, ничего. Ты просто заварку высыпала в чашку, а упаковку положила в чайник. Новый способ? Надеюсь, ты не обидишься, если я не стану пробовать?

Резкими, нервными движениями Катти исправила свою оплошность и опустилась в кресло. Германика прищелкнула пальцами и вытащила из воздуха маленькую флягу:

- Степной самогон. Настоян на семи травах. Один глоток в строго лекарственных целях.

- В Степи пьют кобылье молоко, - рассеянно произнесла Катти.

- Кто ж спорит, но называется эта чудо-жидкость - степной самогон.

«Чудо-жидкость» обожгла Катарине рот и пищевод, на глазах выступили слезы.

- Прошибло? - полюбопытствовала Германика и, положив флягу рядом с собой, вытащила трубочку. - Рассказывай. Что там с твоей ногой? Жертвы богам приносили? Дар изымали?

- Мама не знает.

- Ожидаемо, - мора Ровейн раскурила трубку. - Сабрина с придурью, как и мы все, но за своих детей способна порвать дорфа.

- Мне приснился Альтгар.

- М-м-м, - заулыбалась Германика, - я люблю такие сны. Что вы там делали, детки?

- Меня там не было. - Катти даже не обратила внимания на подколку дуэньи. - Я наблюдала со стороны. Серая комната, одинокий топчан и Гар. Он лежал на нем, потом пришли люди, трое, и увели его. А я поняла, что живым он не вернется.

- Ты нервничаешь. - Мора Ровейн выпустила клуб дыма. - Узнала о заговоре, о покушениях. Вот и вылилось.

- Да. Только вот мама заказала мне колье в пару к венцу, - Катти кивнула на шкатулку с драгоценностями. - Не обращала внимания? Она увидела, что я стану невестой-избранницей, и зарисовала колье. Отнесла набросок ювелиру, тот сделал украшение и позднее использовал мамин труд для создания Венца.

- Который в итоге был выбран для Отбора. Дорф. Вот о чем вы говорили.

- Если я изменю будущее, то лишусь пророческого дара. Если не изменю - не смогу спокойно жить. Один раз я Гара уже похоронила. Второй не выдержу.

Повисла тишина. Германика не торопясь, со смаком, докурила трубку и поднялась на ноги из кресла.

- Сегодня тебе доставят подарок от маэстро - это раз. И два - на сегодня твоя главная задача - подготовиться к балу. И, если вновь увидишь этот сон, попытайся сконцентрироваться на себе. Ты хозяйка и своему телу, и своей магии. А значит, во сне действуют только твои правила.

Катти кивнула и бросила взгляд на часы. До обеда совсем ничего. Но... Но она предпочтет немного поспать. Во-первых, вдруг приснится Альтгар. Во-вторых, она ощущает себя жеваной тряпкой. А с медальоном Мадди одна закончить не сможет. Значит, нужно где-то найти заряд бодрости.

Твой сон - твои правила. Легче сказать, чем сделать. На самом деле Катарина была почти в отчаянии. Она действительно смогла остановить сон. И попала в своеобразную ловушку - ничего не происходило, и проснуться не удавалось.

Она старательно всматривалась в размытые, туманные лица и сходила с ума, понимая, что ей просто не хватает сил. Катти прекрасно помнила, как училась управлять своим природным даром. И как у нее не хватало сил и мастерства на то, что сейчас она делает без усилий.

«Успокойся и подумай». Эти два слова принадлежали Гару - он помогал ей развивать дар еще тогда, когда скрывался под личиной сына мельника.

Успокойся. Подумай. Катарине пришлось повторить это раз шесть. Она так и не могла себя видеть, но постаралась оказаться поближе к Альтгару.